Галина Майорова - Александр Васильевич Колчак: «Нет ничего выше Родины и служения Ей»

Она приехала сюда – в глушь, в снег, в холод – прямо из Италии, с о. Капри. Александру Васильевичу приходилось бывать там, и он до сих пор помнит опьяняющий запах орхидей, пение птиц в райских кущах, свечки вечнозеленых кипарисов… Но как же сумела преодолеть эту дальнюю дорогу одна, совсем еще молодая и неопытная девушка – пароходы, поезда, лошади, собаки и олени – и все только для того, чтобы повидать его!? Колчак прекрасно понимал: это было не просто удивительное, трудное и рискованное путешествие («мужественная женщина!») – это была Победа в битве за любимого человека, это опять было его завоевание. Завоевание любовью, верностью, готовностью принять его любую судьбу.

Александр Васильевич чувствовал, как от нежности к Сонечке у него пересыхают губы, а дыхание прерывается, как на Севере… Решение было твердым: откладывать свадьбу больше нельзя, венчаться непременно, и как можно скорее.

В первых числах января 1904 г. Александр Васильевич и Софья Фёдоровна добрались до Верхоянска, а 26 января прибыли в Якутск. Здесь их уже ждали. Еще в Казачьем Колчак отправляет в Якутск боцмана Бегичева с письмом к губернатору В. Н. Скрипицыну, где сообщает о результатах экспедиции и обращается с просьбой об устройстве своей невесты С. Ф. Омировой.

«село Казачье на Яне

22 декабря 1903 г.

Ваше Превосходительство, многоуважаемый Владимир Николаевич!

Извещаю Ваше Превосходительство о возвращении с Новосибирских островов моей экспедиции, а также и экспедиции М. И. Бруснёва, которые к 7 декабря собрались все в Казачьем.

Моя задача пройти на о. Беннетта для оказания помощи барону Толлю была выполнена, но, к сожалению, не достигла своей конечной цели снять партию барона Толля на Новосибирские острова <���…> хотя Бруснёвым, его партиями, а также моими объездами осмотрены почти все побережья Новосибирских островов. Деятельность П. И. Оленина, знание дела и смелость моих помощников выполнили то, что мне самому много раз казалось невозможным, но Толля нет и, по всей вероятности, едва ли кто мог его видеть, равно как и его спутников, положивших свою жизнь на работе во имя науки.

Команда моя здорова, и несчастий с людьми до сих пор не было. Ввиду того, что приезд в Северные районы Якутской области каждого постороннего лица обращает на себя внимание, считаю долгом уведомить Ваше Превосходительство, что меня встретила в Казачьем моя невеста, Софья Фёдоровна Омирова, пожелавшая разделить со мной трудности возвращения из Казачьего в самое суровое и тяжелое время года.

Я прошу, Ваше Превосходительство, переслать прилагаемые при настоящем письме телеграммы как официальные, так и частные, которые имеет передать Вашему Превосходительству боцман Бегичев, и не отказать в распоряжении отвести моей команде помещение, где она могла бы отдохнуть и дождаться моего приезда в Якутск <���…>

Я прошу, Ваше Превосходительство, принять мои уверения в полном уважении и готовности к услугам <���…>

Лейтенант Александр Колчак». [43] НА РС (Я). Ф. 12-и. Оп. 2. Д. 297. Л. 275.

Снега в Якутске оказалось намного больше, чем в Казачьем. В сугробах, достигавших крыш, были проложены длинные извилистые штольни – пешеходные дорожки. Некоторые штольни были довольно широки, и по многим из них, несмотря на пятидесятиградусный мороз, гуляли люди, назначали друг другу встречи, свидания; в двух ресторанах, расположенных в центре города, гремела музыка и танцевали пары. Обычная жизнь обычного города.

Экспедиция с вихрем и воем промчалась по центральной улице. Ездовые собаки, оказавшись в городе, шумно грызлись между собой, погонщики криком и длинными палками усмиряли их страсти. Колчак, кутаясь в меховой полог, лежал на передних нартах, Сонечка Омирова, тоже под оленьим непродуваемым пологом – на следующих. Следом двигались Железников с якутом Ефимом. Бегичев был уже в Якутске.

Размещением экспедиции, выполняя поручение губернатора, занималась целая группа начальствующих лиц, включая советников областного управления МВД и полицейской части. Вся эта цепочка (переписка) весьма интересно представлена в сохранившихся архивных документах за 1904 г. [44] Там же. Л. 278, 279.

Так, старейший советник Якутского областного управления МВД (фамилия совершенно неразборчива) через своего делопроизводителя Батурина 5 января 1904 г. поручает якутскому полицмейстеру немедленно донести, где «приисканы квартиры для командира Новосибирской партии Колчака и его команды».

В ответ областному управлению идет донесение исполняющего должность (ИД) полицмейстера Березкина: «…настоящего требования имею честь донести первому отделению Якутского областного управления, что команду лейтенанта Колчака разместили на квартире во дворе Чирикова на Казарменной улице, где остановятся и имеющие прибыть в город матросы.

Лично А. В. Колчака приглашаю к себе, о чем я уже и отправил письмо на 1-ю станцию Верхнеянского тракта. Для госпожи Омировой квартира давно готовится в доме Охлопковой.

Дата: 5 января 1904 г.

ИД полицмейстера: Н. М. Березкин».

Николай Михайлович Березкин, помощник исправника, замещал в то время полицмейстера Зуева. Жил в 46 квартале по ул. Правленской в соседстве с торговцами Калинкиным и Астраханцевым. Сегодня от тех мест ничего не сохранилось.

Охлопковы – их было три брата. Все они были, скорее всего, из духовного сословия. Наиболее известен Охлопков Иосаф Федосеевич, чиновник, столоначальник Якутского областного управления. Возможно, ему и принадлежала усадьба на ул. Большая (ул. Ленина), имеющая дом и два флигеля. В одном из этих флигелей, т. е. отдельно от хозяев, и могла проживать Софья Фёдоровна.

Хотя усадьба и сохранилась до наших дней, но судьба ее уже давно решена. Сегодня у каждого дома в усадьбе свой хозяин. Хозяева двух «особняков» уверены, что уже в будущем году они переедут в новые квартиры, а эти старые дома, конечно, снесут. Однако во флигеле, более удаленном от главного дома, недавно проведен ремонт и, возможно, жизнь в нем будет продолжаться еще не один год (Якутск, июнь 2008 г.).

Как раз перед поворотом на ул. Большую упряжка Колчака чуть не перевернулась. Навстречу – на полном ходу, с шумом, гамом, никуда не сворачивая – мчался какой-то человек без шапки, в нарядной короткой дохе. Он стоял в нартах, широко расставив ноги и держа в руках винчестер. Увидев Колчака, он поднял винчестер и пальнул в воздух: «Война!», а борт его упряжки ударился о борт саней Колчака. Визг, треск… казалось, что сейчас на снегу будет сплошной клубок, но все обошлось, обе упряжки устояли на полозьях. Каюр уже мчался дальше, размахивая ружьем и продолжая стрелять, а в воздухе вокруг Александра Васильевича витало только одно слово «война»…