Артем Гуменный - 9 дней в Ниламбе. Как мир открывал дверь в моё сердце

– Ну, как минимум, ты – девушка, – отвечает ей Пол. – И ты из Англии. И это действительно имеет значение…

***

– А я Пол. И я очень рад быть здесь с вами. – Спокойным и глубоким голосом говорит немец. – Да, мы будем молчать девять дней. Но это не жуткий запрет, а просто просьба. Я прошу вас всех сохранять молчание, когда это возможно. Если нужно что-то сказать – скажите тихо и не вовлекайтесь в это.

«Вот и представились, – внутренний монолог капризничает, как восьмилетний мальчишка. – Ничего в нём особенного нет: голос я такой же могу держать на площадке, а…»

В этот момент меня выдернуло из размышлений.

– … но хоть мы и будем молчать, мы – группа. Мы работаем вместе тут. Поэтому постарайтесь быть внимательными и добрыми с остальными участниками. Чтобы мы вместе сделали больше друг для друга и даже больше… – учитель замолчал.

Всё моё существо, состоящее из тела, разума и эмоций, предательски согласилось с его словами. Я никогда прежде так не чувствовал. Нет, не подумайте, я был согласен с тем, что есть групповая динамика и некое общее я, возникающее в сообществах, но оно всегда было на втором месте. Как будто не так важно, хоть и имеет право на жизнь.

Сначала – я, потом – другие. И пусть весь мир подождёт.

В этот момент фигура и фон моей жизни, неожиданно для меня самого, начали меняться местами.

***

– Стартуем мы с простой техники – Анапанасати. Это значит наблюдать за дыханием.

Слова звучат для меня издалека, а я сижу, залипший в своей важности и о чём-то думаю ещё.

– Начнём с двадцатиминутной медитации сидя. Знаю, многие тут новички, и вам непривычно. Поэтому мы будем двигаться постепенно, – продолжает старик.

«Всё-таки его голос хорош, как и мой…» – оцениваю и продолжаю слушать. Вибрации так приятно резонируют в теле, что я выдыхаю и начинаю устраиваться с прямой спиной.

Я три года не мог решить эту дилемму: сидеть неподвижно с прямой спиной легче всего, да и концентрация лучше, только вот после пятнадцати минут такого сидения всё тело полыхает очагами нестерпимой боли и пытается сделать с этим хоть что-то.

И ты страдаешь, страдаешь…

Ну, скорее, страдал я. Даже без двух повторов, но всё же неприятно. И всё никак не мог понять тех, кто сидит неподвижно часами.

***

Звучит гонг. Я с удовольствием выдыхаю, расслабляясь и устраиваясь удобно. Последняя формальная медитация первого дня закончилась. Было немного неприятно, но жить можно.

– А теперь вечерняя молитва, – говорит мой, тогда ещё будущий, хороший друг, – сегодня я просто её прочитаю, а вы слушайте и подбирайте свои собственные слова. Смысл в том, чтобы найти те, что лучше всего тебе подходят и выражают твои чувства.

В молитве, которую он ритмично читает на английском, много смыслов.

О том, что день закончился, я знаю все свои ошибки и не буду их больше повторять. О том, что многие люди, как и я сам, страдают от недостатка искренней любви и уважения. О том, чтобы пожелать всех благ каждому жителю этого зала и планеты Земля.

И да, мы – лишь волны в потоке жизни. Молча слушаю и радуюсь, что внутри все слова отзываются приятным теплом.

– Доброе утро. Мы в ретритном центре Ниламбе, Шри-Ланка. Февраль 2017, випассана ретрит. И сегодня наш с вами первый полный день, – начинает Пол.

«На самом деле день уже идёт шесть часов, и ты это знаешь, мужик. Так что почти вечер, если честно, – думаю я про себя и улыбаюсь».

– Кто-то говорит, что буддизм – это религия, кто-то называет его философской системой. Сам же Будда считал, а я с ним согласен, что буддизм – это наука. В том смысле, что есть эксперимент – практика медитации – и если ты точно следуешь указаниям к эксперименту, то на выходе один и тот же результат – счастливая жизнь, свободная от страданий.

«О, даааа, – мычу про себя. – Вот и поставим тут эксперименты».

– Сегодня у вас будет много практики: формальная – сидеть, наблюдать за дыханием и ходить, исследовать каждый шаг; и неформальная – рабочая медитация, медитация в движении и обед. Я прошу вас постараться быть максимально осознанными в каждой из этих практик, чтобы получить максимальное удовольствие от ретрита и не сойти с ума…

Когда я говорю осознанными, я имею в виду – оставаться в настоящем моменте и возвращать себя в него из историй в ваших головах. И это просто…

– Ага, конечно, то-то у нас вся популяция так и сохраняет постоянную осознанность…

***

«Наконец-то обед! Как же я рад! Ммм!»

На обед нам подают рис с разными карри, немного бананов и свежий салат. Салата накладываю побольше, потому что два месяца без свежих салатов – перебор. Выхожу на улицу, сажусь на ступеньки. Наслаждаюсь видом и едой.

В голове сумбур и немного отчаяния, пытаюсь навести порядок…

«…есть непостоянство. Если смотреть достаточно внимательно, то в какой-то момент обнаружишь, что все твоё восприятие вибрирует с частотой 1—10 тактов в секунду, – вспоминаю я идеи Дэниэла Инграма 2 2 Идеи из его книги «Mastering the core of teachings of the Buddha» оказали сильное влияние на моё видение медитации. Познакомиться с идеями Дэниэла можно на сайте: http://integrateddaniel.info/ . – Может и больше, но это не так важно, потому что я не могу почувствовать это. НЕ МОГУ! Спина просто постоянно болит, непрерывно. И никаких вибраций там нет».

В этот момент ложка стукается о почти пустую тарелку, и я понимаю, что совершенно прозевал свой обед, закопавшись в мыслях.

«Было ли мне вкусно? Вроде бы было. Достаточно ли я съел? Вроде бы да, – так я отвечаю себе на любой вопрос. – Да уж, нужно будет научиться кушать без лишних мыслей. Кажется, что так прикольнее.… Ох! Надо спросить Пола, знает ли он про Кена Уилбера 3 3 Кен Уилбер – американский философ, духовный исследователь, создатель интегрального подхода и автор десятков книг. Знакомство с ним лучше всего начинать с книг: «Благодать и стойкость», «Интегральное видение», «Краткая история всего». ».

***

Вдыхаю и иду задавать свой совсем несвоевременный, выходящий за рамки курса и немного эгоцентричный вопрос. Вижу своё намерение покрасоваться глубоким пониманием медитации и побыть немного особенным, но ничего с ним не делаю…

Подхожу. Плавно сажусь и с улыбкой смотрю в глаза Полу. Внутри немного подрагиваю.