Артем Гуменный - 9 дней в Ниламбе. Как мир открывал дверь в моё сердце

– Привет. Как тебя зовут? Я не запомнил вас всех.

– Привет. Меня зовут Артем, а тебя Пол, верно? – выдыхаю, английский меня не подвёл пока, и на том спасибо.

– Да…

– Может, ты знаешь про Кена Уилбера и интегральный подход? – задаю вопрос, а сам думаю о том, что его голос так же крут, как и мой, хоть ему и 70.

– Да…

Дальше мы говорим пять минут на тему осознанности внутри сновидения и глубокого сна. Хитрый старик не отвечает прямо, но подкидывает зацепку:

– Выбери один элемент и исследуй его.

Через полчаса я осознанно сновижу посреди йога-холла, ни разу не потеряв непрерывность самоощущения. Сны просто происходят внутри бездонной пустоты. И, боже мой, какое же это классное ощущение: тело кайфует, сознание отдыхает.

***

– … февраль 2017. Випассана ретрит. – доносится издалека.

С трудом возвращаю уставший мозг к текущему моменту и начинаю слушать.

– Это наш второй вечер, и сегодня я дам вам инструкции на завтра. Мы целый день будем заниматься сканированием тела. Есть множество техник и последовательностей. Вы сможете выбрать ту, что понравится, но для начала я просто проведу вас своим голосом… – продолжает он. – Сканирование повышает нашу чувствительность и даёт большую стабильность вниманию. В какой-то момент вы обнаружите, сколько удивительных ощущений возникает в ваших телах каждый новый момент. А завтра, скорее всего, вы будете чувствовать боль и дискомфорт. Но это нормально. Будьте благодарны боли за то, что вы можете её чувствовать.

«Как, блядь? Как они, по-твоему, будут благодарны боли, если ДАЖЕ Я нихрена не справляюсь и боюсь её? Я постоянно хочу сбежать отсюда вот уже шестую медитацию, и если так продолжится дальше… – волна скуки и недоумения окутывает меня, и сознание улетает в неведомые края, чтобы не слушать. – Я вообще не знаю, как завтра встану после сегодняшнего!»

Просыпаюсь.

Точнее вдруг понимаю, что я – это я. И я сплю глубоким сном, даже сновидений нет и вокруг пустота. Неизвестно сколько времени спустя возникает картинка сна, которую я забываю, как только она исчезает.

Кажется, за окном мерцает свет.

Открываю глаза. Никакого света, конечно, нет. Но у меня нет будильника, поэтому просто встаю и одеваюсь. Выхожу на улицу. Невероятная тишина, звезды и луна, освещающая мне дорожку. Вокруг тихонько поют птицы.

Спустя десять минут утренних процедур добираюсь до кухни. Выпиваю стакан воды и направляюсь в зал для медитации.

Иду без линз, поэтому подхожу вплотную к часам и вижу маленькую стрелку напротив трёх. Протираю глаза ещё раз – ровно три часа утра. Сердце начинает колотиться от неожиданности, но в остальном мне спокойно.

«Значит, буду просто медитировать, – думаю про себя».

После получаса медитации иду за очередной порцией воды. Встречаю огромных тараканов, на которых не обратил внимания ранее, и о чём-то думаю.

***

Изучая очередной выдох, слышу, как в зал кто-то заходит. Милая и спокойная китайская бабушка родом из Франции, которая вчера вечером феерически точно высказалась по поводу учения Будды. Рассказывала, что любовь – не противопоставление ненависти. А если так, то нужно задуматься над своей любовью и отмыть её от привязанностей и эго.

Улыбаюсь. Она классная и невероятно добрая. И, похоже, шарит.

– Интересно, а как теперь её сын, который вылечился от депрессии и панических атак в результате месячного ретрита? – мысленно посылаю в её сторону принятие и пожелания всего лучшего, – побольше бы таких случаев, может и мир бы изменился немного, подобрел.

На часах 4:45.

***

«…Уже наверное половина?» – голова сама поворачивается к циферблату во время «первой» сегодняшней медитации. Я не могу ничего поделать со своим любопытством. Часы показывают всего 5:15, а спина потихоньку начинает болеть.

Досиживаю первый час, стараясь хоть как-то расслабить спину и не дать ей зажаться окончательно.

Гонг. Вскакиваю. Добегаю до бойлера. Выпиваю стакан горячей воды. Топаю в йога-холл делать свои упражнения.

За сорок минут становится легче, и тело вновь готово находиться в вертикальном положении. Но страх, что я снова попаду в больницу, растёт.

Я не знаю, что с этим делать, и решаю продолжать.

8:00.

Меня ждут полтора часа рабочей медитации, которой сейчас хочется меньше всего. Но делать нечего, поэтому беру метлу и иду убирать листья, бесконечно падающие с местных деревьев.

«Это же абсолютно бесполезное занятие! Как с такой метлой я могу делать работу хорошо? Хоть бы о чём-то позаботились! – грудь предательски и абсолютно бесповоротно сжимается в обиде. – Я физически не могу сделать эту работу хорошо. Да ещё и делать нужно непонятно что, хоть бы список работ составили, – продолжает внутренний комментатор».

Останавливаюсь. Встряхиваюсь. Вспоминаю, что это всё-таки медитация. Сосредотачиваюсь на звуках и ощущениях, оглядываю пространство вокруг и медленно продолжаю махать метлой.

Проходит час. Моя поясница чувствует себя ничуть не лучше, чем до работы. А до конца второго полного дня осталось ещё 12 часов.

***

– Часто во время работы с телом рекомендуется бесстрастно отмечать ощущения. В бирманской традиции, в частности, для каждого отмечания используется метка. И если ты не назвал то, что заметил, считай этого и не было. – Пока Пол болтает, я пытаюсь устроится удобно, шуршу подушками и скамейкой на весь зал.

– Но я хочу предложить вам немного изменить технику.

Мое внимание тут же устремляется к источнику звука, а тело говорит, что и так сойдёт, ведь услышать и понять важнее.

– На каждое ощущение во время медитации можно смотреть с добротой. По моему опыту это даёт высокую стабильность концентрации и добавляет спокойствия, за которым многие из вас сюда приехали. Просто попробуйте, а если не понравится, то вернитесь к стандартному отмечанию…, – делает паузу.

Явно показывает, что нам стоит прислушаться к мнению старших.

А мне палец в рот не клади. Хватаю скамейку, вытягиваю позвоночник и начинаю тренироваться.

***

Послеобеденная половина второго полного дня проходит в попытках любить своё тело и его реакции. Хрен знает, на самом деле, как это делать, когда тело не хочет останавливаться – продолжает болеть, ныть и непроизвольно скрючиваться.

Ничего не остаётся делать, как наблюдать всё, что приходит в поле внимания.