Андрей Загорцев - Город. Штурм Грозного глазами лейтенанта спецназа (1994–1995)

– Чего это вы тут смастерили? – полюбопытствовал он, глядя на брезентовую кабинку и кузов, увенчанный двумя чадящими трубами.

– А так, душ соорудили, благо воды теперь у нас немерено.

– Ух ты, а от наших пока дождешься, коростой можно по самые уши зарасти, еще и штаб батальона всю мебель, что я привез, себе захапал, – и он грустно вздохнул, косясь на невзрачную душевую кабинку.

– Можешь помыться, кстати, мы не жадные!

Взводник довольно закивал головой и вопросительно глянул на меня.

– Можно еще ротного позову и пару пацанов?

Взаимодействие и связи нужно налаживать, поэтому я благосклонно согласился.

Вскоре прибыло несколько офицеров с солдатскими полотенцами через плечо и парой пакетов в руках. Один пакет содержал пару банок ветчины, банку маринованных огурцов, банку помидоров, несколько луковиц и булку хлеба. Во втором, соответственно, была водка.

Я передал пакеты в кузов, наказал Паше накрыть стол, благо он у нас уже был, а сам остался разговаривать с офицерами, ждущими своей очереди на помывку.

Перезнакомился со всеми, поболтали о том о сем. Темы в основном вертелись вокруг предстоящего штурма города. В разговоре решили, что к Старому Новому году, скорее всего все, и закончится; или, по крайней мере, все на это надеялись.

Помывка соседей-мотострелков закончилась, и они, ободренные и посвежевшие, с радостью приняли предложение забраться в кузов и отужинать. Бойцы занавесили остатками брезента часть кузова, перекинули в закуток лампочку, и водитель протянул из кабины одну хрипящую колонку, в которой при нормальном слухе можно было расслышать уже набившее оскомину «I Will Always Love You» вошедшей в моду Уитни Хьюстон. Стол был уже накрыт, стулья расставлены, бойцы сделали непроницаемые лица и один за одним вылезли наружу, решив, по моему примеру, использовать остатки горячей воды для стирки.

Гости по достоинству оценили интерьер и с довольными минами уселись за стол. Я, как хозяин, разлил водку по колпачкам для мин и произнес первый тост – за знакомство. Посидели славно, разошлись далеко за полночь, мои бойцы уже спали на полу вдоль бортов, завернувшись в спальники. Один из бойцов дежурной пары собирал золу с печки и сонно жмурился, я ему кивнул на свой закуток, он понятливо закивал башкой и пошел убираться. На улице было прохладно. Второй боец дежурной пары курсировал между пожарной машиной и нашим пристанищем. Мои гости тепло распрощались и пошлепали по грязи к себе, вспоминая, какой на сегодня пароль. Разведчик подошел ко мне и кивнул в сторону города:

– Товарищ лейтенант, а мы тоже пойдем туда?

– Не знаю, но как-то не хочется. Уж лучше здесь, при штабе группировки, ошиваться.

– А как вы думаете, когда туда пойдут войска? Неужто на Новый год?

– Да навряд ли, думаю, народу отдохнуть дадут, тут же все увязать надо, согласовать полосы наступления, там, всякие разгранлинии, да много еще чего надо сделать, вряд ли…

Перекурив, я полез в свой уголок досыпать, часовой продолжал бродить вокруг машин.

Назавтра я дополучил в группу четыре пулемета РПК-С калибра 7,62 с магазинами барабанного типа, одну снайперскую винтовку, и еще мне придали связиста с радиостанцией Р-159. На временном складе РАВ [2] Ракетно-артиллерийское вооружение. – Прим. ред. мы нагрузились боеприпасами и одноразовыми гранатометами даже сверх указанного в заявке. Однако новое вооружение и боеприпасы не радовали, потому что мы получили задачу. Мне с моими подчиненными предстояло влиться в колонну мотострелкового полка из Ленинградского военного округа и вместе с ними войти в Грозный. Почистив новые пулеметы и постреляв по банкам, я провел занятие по передвижению в городе и по взаимодействию между боевыми парами. Какие задачи мы будем выполнять, мне так и не сообщили, поэтому мы отрабатывали старую тактику передвижения группой в колонну по двое короткими перебежками, прикрывая друг друга. Связист должен был как привязанный следовать за мной. Бойцы взмокли, я сам уже порядком подустал, но нарастающее беспокойство, все больше и больше терзавшее меня, заставляло гонять и себя, и подчиненных. Напряжение нарастало. Сели обедать. Тушенка не лезла в горло, и я снова решил прогуляться до своего направленца.

Наш начальник беседовал с каким-то бородатым военным в пестром камуфляже.

На этот раз на мое появление шеф отреагировал довольно бурно. Он представил меня незнакомцу, кратко пояснив мне, что это человек из взаимодействующей структуры.

Меня начали допрашивать и расспрашивать, в какие годы я проживал в Грозном, на какой улице, знаю ли я окрестности и многое другое. Бородатый достал план города и, тыкая пальцем то в одно, то в другое место, продолжал расспросы. Ответы мои его полностью удовлетворили, и он, довольно кивнув, попросил меня выйти на пару минут из кунга. Я перекурил, пошарахался вокруг, поглазел на военный люд, получил люлей от какого-то военного, облеченного большой властью, и наконец меня позвали обратно.

Выдвигаться с полком ленинградцев мне больше не предстояло: меня перенацелили и переподчинили этому бородатому незнакомцу. Я не знал, радоваться мне или горевать.

Однако что ни делается, все к лучшему. Так оно впоследствии и оказалось. Незнакомец попросил называть его по имени-отчеству – Владимир Петрович – и спросил, где мы располагаемся. Через пятнадцать минут мы были возле моего мини-ПВД. Владимир Петрович оценил наше походное жилище и предложил где-нибудь скрыться от посторонних глаз, чтобы он мог пояснить мне мою задачу. Расположились в «командирском закутке». Петрович достал карту и вкратце пояснил обстановку и обрисовал задачи войск. Мне предстояла отдельная задача: со своим малочисленным подразделением мне не надо было участвовать в штурме, надо было просто под покровом ночи выйти в условленный район города, встретить каких-то людей и привести их обратно на пункт сбора. Сперва, осмысливая услышанное, я подумал, что вновь приобретенный шеф бредит. Каких людей? Кто эти люди? А вдруг это боевики? Хотя не моего ума это дело. Скорее всего, какие-нибудь разведчики-нелегалы, работающие своими агентурными способами, или чечены, сотрудничающие с ФСК или еще с каким-то ведомством, какое представлял Владимир Петрович. Ладно, придется идти. Вопросов была куча, но ответов на них мне никто не смог бы дать, в том числе и новый начальник.

Кто нас будет прикрывать огнем артиллерии? Услышав про артиллерию, Петрович поморщился и сказал, что никто, по крайней мере, этот вопрос не продуман. Что делать, если мы встрянем в заварушку и попадем под огонь боевиков? Как что, уничтожить боевиков своими силами и продолжать выполнять задачу; если дальнейшая боевая работа невозможна, возвращаться на Ханкалу. Если на месте встречи никого не будет, доложить по связи и ждать получения дальнейшей задачи. Честно говоря, идиотизм. Но ничуть не хуже того идиотизма, который предстоял основной массе войск – десантникам и мотострелкам, которых собирались кинуть в город. Ладно, придется идти.