Владимир Костицын - «Мое утраченное счастье…» Воспоминания, дневники

Переезд в Смоленск. В 1886 году отец был переведен в город Смоленск преподавать в реальном училище русский язык и историю. В Смоленске семья оставалась до 1912 года; там же родились две сестры и брат. Я поступил в смоленскую гимназию в 1894 году – с большой неохотой, так как мне были противны древние языки, и меня гораздо больше привлекало реальное училище. [92] После годичного обучения в реальном училище В. А. Костицын продолжил образование в смоленской гимназии, по окончании которой, в мае – июне 1902 г., успешно сдал выпускные экзамены, получив лишь две четверки – по латыни и греческому (см.: ЦГА Москвы. Ф. 418. Оп. 316. Д. 441. Л. 3).

Последние годы 19-го века были, как известно, чрезвычайно бурными. Об обысках, арестах, забастовках все узнавали немедленно, и я помню, начиная с 1894 года, обсуждения всего происходившего. Родители мои не были чужды общественным интересам. Лето мы проводили в деревне, и родители на наглядных примерах показывали вопиющее бесправие и безграмотность населения.

От матери я узнал о родственниках-декабристах [93] Сыновья генерала Н. Н. Раевского, Александр и Николай, привлекались по делу декабристов, но были оправданы, а дочери Екатерина и Мария являлись женами соответственно М. Ф. Орлова, заключенного на полгода в Петропавловскую крепость, и С. Г. Волконского, приговоренного к 20 годам каторжных работ; единоутробный брат Н. Н. Раевского В. Л. Давыдов был приговорен к пожизненной каторге. (в ответ на мои вопросы, что сделал мой двоюродный брат-студент, высланный в Сибирь, кажется, в 1894 году). О марксизме я услышал в те же годы, когда ученик моего отца Клестов, впоследствии – коммунист Ангарский, вернулся из Ясной Поляны: он ходил туда «искать правду», был разочарован и нашел ее окончательно в марксизме. Коронация Николая II с Ходынкой потрясла многих, равно как и его речь о «бессмысленных мечтаниях». [94] Слова Николая II из речи, обращенной к представителям дворянства, земств и городов на приеме 17 января 1895 г.: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твердо, как охранял его мой незабвенный покойный родитель» (Полн. собр. речей императора Николая II. 1894–1896. СПб., 1906. С. 7). В тексте написанной для императора речи были слова «несбыточные мечтания», но от волнения он произнес «бессмысленные мечтания».

Начиная с 1898 года, в гимназии появились кружки для чтения и обсуждения, быстро подпавшие под влияние марксистов. Для меня первым учителем был известный социал-демократ Янсон, высланный в Смоленск, живший частными уроками и умело руководивший молодежью. Я помню чтение известной книги Михайлова «Пролетариат во Франции», [95] Имеется в виду кн.: Михайлов А . Пролетариат во Франции. 1789–1852. (Исторические очерки). СПб., 1869. которая давала представление об истории революционных движений 19 века и растущей роли четвертого сословия. Мы читали «Историю революции 1848 года» Блоса, не в переработке Степанова и Скворцова, [96] Неточность: речь идет о И. И. Скворцове, печатавшемся под псевдонимом И. Степанов. См.: Блос В . Германская революция: история движения 1848–1849 года в Германии / Пер. В. Базарова, И. Степанова. М., 1920. появившейся впоследствии, а в рукописном переводе Янсона. Мы ознакомились с «Коммунистическим манифестом» и с речами Лассаля: руководитель призывал нас не поддаваться трескучей фразеологии последнего. Манифест 1-го съезда [97] Первый съезд Российской социал-демократической рабочей партии проходил в Минске 1–3 марта 1898 г. дошел до нас только в 1899 году, и я помню огромное впечатление, которое он произвел на нас, и первые строки с упоминанием о живительной буре 1848 года. [98] Ср.: «50 лет тому назад над Европой пронеслась живительная буря революции 1848 года» (Манифест РСДРП // Первый съезд РСДРП. Март 1898 года. Документы и материалы. М., 1958. С. 79).

Чтения в кружке дополнялись чтением романов, которые ныне забыты, устарели, наивны, но в те годы будили мысль и поднимали настроения. Я имею в виду «Загадочные натуры» и «Сомкнутыми рядами» Шпильгагена, [99] См.: Шпильгаген Ф . Загадочные натуры // Шпильгаген Ф. Собр. соч.: В 23 т. СПб., 1896. Т. 5–6; Он же. Сомкнутыми рядами // Там же. Т. 1–2. «Отверженные» Гюго и т. д. Наоборот, «Что делать?» Чернышевского не произвело большого впечатления, и наш руководитель очень хорошо объяснил нам утопичность этих построений.

Помимо кружков в гимназии образовалась секретная библиотека, которая содержала значительное количество нелегальной литературы, а также легальные книги, бывшие под запретом, например, книги по космологии и естествознанию. Сейчас это может показаться диким, но я несколько раз был наказан за чтение Дарвина, «Физиологии» Ферворна [100] См.: Ферворн М . Общая физиология: основы учения о жизни / Пер. с нем. М. А. Мензбира и Н. А. Иванцова. М., 1897. Вып. 1–2. и т. д. Эта библиотека была весьма основательно засекречена. В нее допускали, лишь начиная с седьмого класса, далеко не всех, а руководили ею ученики восьмого класса. Таким образом и я в течение года занимал этот почетный пост.

Янсон покинул Смоленск около 1900 года. Его преемником, очень неудачным, был высланный студент Синявский. Тем не менее ему мы обязаны знакомством с экономической литературой и книгой Бельтова-Плеханова «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю». [101] Под псевдонимом Н. Бельтов книга вышла в 1895 г. в Петербурге.

Наши кружки играли и подсобную роль: 1) через наших отцов и родственников мы узнавали, иногда вовремя, о готовящихся обысках и арестах, 2) собирали деньги, 3) прятали. Например, у нас дома, с согласия родителей, год хранился шрифт местной нелегальной типографии. Наилучший из моих гимназических друзей – Петр Иванович Барсов (умер в 1910 г. в Бутырской тюрьме на каторге [102] Неточность: П. И. Барсов скончался 27 декабря 1911 г. в Смоленском каторжном централе от чахотки. ) – «переработал» все свое традиционное семейство, и две из его сестер, как и он, принадлежали к партии.

Поступление в университет. В 1902 году я кончил гимназию и поступил в университет на физико-математический факультет на математическое отделение. Предшествующий год в Московском университете был ознаменован большими волнениями и высылками виновных, и я помню, как мы, гимназисты 8-го класса, горевали, что не нам выпала эта счастливая доля – участвовать в борьбе. Наоборот, 1902–1903 учебный год оказался очень спокойным, и я по голову погрузился в науку, которая меня всегда привлекала.