Томас Марк Маккерли - Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона

В летние месяцы температуры в высокогорных пустынях достигали немыслимых значений. В жару воздух становится настолько разреженным, что у нас считалось за счастье добиться скороподъемности хотя бы 30 метров в минуту. Аппарату просто не хватало мощности. Чтобы взобраться на 6 километров, приходилось кружить по спирали двадцать минут. Когда наконец «Хищник» набирал высоту, пилоты разворачивали его на запад и направляли в узкий коридор, выделенный нам авиадиспетчерской службой, который вел к целям на севере Афганистана. Как только самолет занимал коридор, наступал наш черед брать над ним управление.

– Следи за предупреждением, – сказал Хрен.

У меня на информационном табло загорелось сообщение «Потеря ЛПВ-сигнала». Оно означало, что первый экипаж отключил у себя систему радиоуправления аппаратом по линии прямой видимости (ЛПВ), чтобы мы могли его подхватить. «Хищник» отдавал приоритет ЛПВ-передатчику. Как только связь с ним прерывалась, беспилотник продолжал прокладывать курс на автопилоте, пока мы не устанавливали с ним спутниковое соединение.

Я нажал кнопку установки связи рядом с HUD-дисплеем. Экран моргнул, и я легонько отклонил ручку управления вправо, чтобы удостовериться, что теперь БПЛА находится под моим контролем. Спустя пару секунд беспилотник дал правый крен.

– Отличная работа, – сказал Хрен. – Теперь надо немного подождать.

На полет до цели потребовалось несколько часов. Чтобы скоротать время, мы решили попрактиковать ракетную атаку. Оператор средств обнаружения был ветераном эскадрильи. Я летел с ним впервые и имени его не запомнил. Разговаривали мы мало, поскольку я был сосредоточен на выполнении команд Хрена.

Он наводил лазер подсветки цели, являющийся частью электронно-оптического комплекса, смонтированного в гондоле. Лазер действовал как инфракрасная указка. Светил вниз, указывая на цель, словно перст Божий.

– Только базу не облучай, – сказал Хрен. – На сторожевых вышках из-за этого нервничают.

Оператор средств обнаружения повернул гондолу и принялся обшаривать долину в поисках какой-нибудь цели. Примерно в 16 километрах к юго-западу от базы тянулись три вади. Во времена Александра Македонского эта долина была покрыта буйной зеленой растительностью. Вади – это высохшие русла крупных рек, которые некогда сливались в одну великую реку, впадавшую в далекий Индийский океан. В точке их слияния Александр построил форт для охраны стратегической водной артерии. У себя на мониторе я видел его руины. Ныне от некогда впечатляющего форта сохранилась лишь одна квадратная башня.

Оператор навел перекрестье прицела на центр развалин. Идеальная цель, неподвижная и безлюдная.

– Итак, от пешего патруля поступил вызов, – сказал Хрен. – Они под огнем снайпера и несут потери. Патруль сообщает, что, по всей видимости, огонь по ним ведут из северо-восточной части форта.

Оператор сместил перекрестье прицела в соответствующую точку. Стрелка-указатель севера на HUD-дисплее подсказывала ему, в каком направлении требуется поворачивать «шар».

– Готово, – ответил я. – Глаз закрепили.

Мы небрежно перебрасывались фразами. Хрен одновременно играл роль пешего патруля, ООЦ и ПАНа.

– Что я вижу? – уточнил я.

– Ты видишь две фигуры в лежачем положении в углу за стеной, – ответил Хрен. – Замечаешь яркую вспышку.

– Наблюдаю огонь противника, – отозвался оператор средств обнаружения.

Я запросил подтверждения у командира сухопутного патруля, и Хрен за него подтвердил информацию: по ним ведут огонь.

– Вас понял, – сказал я.

Я повернулся к оператору средств обнаружения.

– Предпусковая проверка «AGM-114».

Предпусковая проверка «AGM-114» представляет собой громоздкую тридцатиэтапную процедуру активации и тестирования ракеты перед запуском. Следующая за ней пусковая проверка требует выполнения еще двадцати проверочных действий. У неопытных пилотов вся процедура может занимать до пяти минут.

Мы с оператором средств обнаружения скрупулезно прошлись по всем пунктам карты контрольных проверок. Отличный способ отвлечься, пока ожидаешь прибытия к цели, но в боевой обстановке, когда на волоске висят жизни реальных людей, выполнение карты контрольных проверок было тем еще «геморроем».

Когда я был готов открыть огонь, то доложил об этом Хрену.

– Вас понял, дайте направление, – скомандовал Хрен.

Он хотел, чтобы мы проинформировали его, когда начнем маневр захода на цель.

Я сделал крен и сориентировал самолет носом на цель.

– «Молния» заходит с северо-востока, одна минута.

В моем распоряжении была одна минута на запуск ракеты.

– «Молния», действие разрешаю.

Команда «действие разрешаю» позволяла мне лишь имитировать пуск ракеты. Я не имел права пускать в ход вооружение до тех пор, пока реальный наводчик не разрешит «атаку». Сейчас мы летели с настоящими ракетами. И в целях безопасности все члены экипажа должны были убедиться, что во время симуляции атаки мы случайно не выстрелим по-настоящему.

– Вас понял.

Я проверил курс захода на цель. Западный ветер сносил беспилотник влево. Чтобы компенсировать снос, я повернул летательный аппарат примерно на десять градусов вправо.

– Тридцать секунд, активировать лазер, – скомандовал я.

Оператор средств обнаружения щелкнул тумблером, и на экране тут же вспыхнула надпись «ЛЦУ включен». Чтобы ненароком никому не навредить на земле, мы сейчас использовали не наводящий лазер, а лазерный целеуказатель или просто «излучатель». Этот лазер работал больше как фонарь и не мог наводить ракеты.

– Подсветка цели, – оповестил оператор.

– Подсветка цели, – передал я Хрену. – Тридцать секунд.

– Вас понял, – ответил Хрен.

Когда оставалось двадцать секунд, я еще раз скорректировал курс и убедился, что все тумблеры находятся в правильном положении, и сосредоточился на цели. За десять секунд я нажал кнопку «Готовность к запуску». На дисплее загорелась надпись «Готовность к запуску правой ракеты».

– На счет три, два, один…

Я сымитировал нажатие на гашетку. При учебных полетах мы ее никогда не нажимали.

– Выстрел. Двадцать пять секунд.

Это я предупредил Хрена, исполнявшего роль командира сухопутного патруля, что взрыв произойдет менее чем через полминуты. Потом сверился с GPS-синхронизатором и начал обратный отсчет времени.

– Пять, четыре…

Хрен произнес «Разрыв», что означало, что ракета взорвалась в поле нашего наблюдения. Я кивнул.

– Лазер отключить, поставить на предохранитель. Оружие на предохранитель.

Оператор средств обнаружения повторил команды и выключил излучатель.

– Отличная работа, – сказал Хрен. – Мы на высоте, направляемся на север.