Людмила Агутина - Леонид Агутин. Авторизованная биография

Нажала на клавишу пианино. Прозвучала нота – ее следовало назвать. Лёне, который к тому моменту оканчивал музыкальную школу, ответить на этот вопрос не составляло труда. Но не успел он открыть рот, как с места один «доброжелатель» крикнул: «До!» Это даже нельзя назвать подсказкой, поскольку нота была названа неправильно. Целью являлось другое – подставить. Та самая маленькая подлость, которую почему-то называют шуткой. А учительница не стала разбираться во взаимоотношениях в классе. Ей это было не нужно.

– Садись, кол, – четко сказала она.

У Лёни с этим якобы подсказавшим мальчишкой уже случалось несколько стычек, примерно по тем же самым причинам, и меня каждый раз вызывали к директору. Сын хорошо помнил об этом и переживал.

Прозвенел звонок на перемену. Все стали выходить из класса. Лёня прошел мимо, не глядя в сторону «подсказчика». Но парень не выдержал:

– Лёнь, это не я, честное слово, не я, – испуганно запричитал он.

Теперь не выдержал Лёня:

– Да ты еще и врешь! – возмутился он и врезал ему.

Я снова оказалась в кабинете директора. А вечером того же дня сын сказал мне:

– Зачем я с ним связался? Он – несчастный человек. Мне его жаль.

Я и сейчас иногда встречаю девочек, которые учились с Лёней в одном классе. Они сами уже давно мамы. И, конечно, интересуются жизнью моего сына, всегда с удовольствием вспоминая школьные годы и свой дружный класс.

А дружным он был во многом благодаря Лёне. Об этом говорят все. Лёня не любил драк и других ребят пытался убедить, что любой конфликт при желании можно разрешить словом. Он твердо верил в то, что один человек не может не понять другого.

Но к такому пониманию нужно было прийти. И он пришел. Сам!

Особенно это проявилось в армии. Правда, на первом году службы иногда приходилось защищаться кулаками. Но когда Лёня сам стал «дедом», то в его части, по словам замполита, прекратилась дедовщина.

Подобными убеждениями сын руководствуется и по сей день.

– Мне не нравится, когда кого-то ругают или на кого-нибудь нападают. Я думаю: почему же люди не любят друг друга?! Жизнь – это такая вещь… В любой момент может случиться что-то непоправимое… И человека не станет…

Когда Лёнечке исполнилось два года, летом мы поехали отдыхать в Анапу – красивый крымский город и замечательный детский курорт. Остановились у знакомых, довольно далеко от моря. Но для Лёньки это было только в радость, ведь он не шел на пляж пешком, а ехал, забравшись на папины плечи. И так, сидя на папе верхом, Лёня всю дорогу декламировал «Дядю Степу» или «Муху-Цокотуху», которые тогда уже знал наизусть. Правда, многие слова он еще не выговаривал – «милиционер» у него был «мацанер», а «самовар» почему-то превращался в «батовар». Но сына это совсем не смущало.

Прохожие, которых мы встречали по пути, улыбались, подбадривали малыша смехом, хлопали в ладоши. Наверное, это были первые аплодисменты в жизни моего сына. И уже через несколько дней Лёнька стал знаменитостью среди отдыхающих.

Неизгладимое впечатление произвело на сына море. Лёня так полюбил теплую соленую морскую воду, что мог купаться часами, и вытащить его на берег было сложно. Папа выносил его, усаживал на песок, даже пытался строить вместе крепость из песка, но Лёнька снова рвался в воду. И если своего не добивался, то мог разреветься.

Улетали мы из Анапы утром. В самолете после долгих уговоров сын уснул, а в середине полета вдруг проснулся и засобирался на море. Ему пытались объяснить, что мы уже далеко, летим домой, в Москву.

– Обманули! – обиженно надулся Лёнька. – Обещали после обеда на море, а сами не ведете!

На море он снова попал только спустя несколько лет.

Следующим летом, улетая на длительные гастроли, муж решил отправить нас с бабулей отдыхать в подмосковный дом отдыха «Шаликово», с директором которого он предварительно договорился о нашем приезде без путевок. Конечно, это нас обрадовало, поскольку путевки было просто невозможно достать. Через несколько дней мы уже были на месте.

Приезжаем, а нас не ждут. Директор заявил, что впервые обо всем этом слышит и никакого разговора, на который мы ссылались, у него ни с кем не было. Что делать? Я уж было засобиралась домой, но бабуля возразила:

– Приехали, значит, будем отдыхать. Деревня рядом, что-нибудь найдем.

Мы действительно нашли это «что-нибудь». Одна старушка предоставила нам «меблированную веранду»: три кровати с бугристыми от сбившейся ваты матрасами и малюсенький столик. Но самым «замечательным» оказалась естественная вентиляция: веранда насквозь продувалась ветром через щели и дыры старых бревенчатых стен.

Чтобы не замерзнуть, мы надевали на себя все, что привезли с собой. Особо туго приходилось ночью. По календарю было лето, а по факту самая настоящая осень с нудным, холодным, моросящим дождем.

Удобства? Конечно, в глубине двора. Пользоваться ими было непросто… Желание умываться на улице в такую погоду вообще сразу же пропало. Да и дребезжащий, намертво приколоченный к дереву рукомойник (с полочкой для мыла и помятым цинковым тазом на перекошенной табуретке) энтузиазма не вызывал.

Мало того, надо было еще и кушать! А готовить негде и не на чем. Окольными путями договорились с кухней пансионата. Купили судки, и я каждый день три раза ходила за пропитанием, как за милостыней. В общем, как-то организовали свой «отдых».

Тяжелее всего было выдержать черствость нашей хозяйки, которая ни разу не открыла свое окошко в избе к нам на веранду и не предложила хотя бы кипятку, чтобы согреться. Я простудилась сразу. Потом закашляла бабуля. Мужественно держался один Лёня.

Так мы прожили неделю и, не выдержав, пошли опять к директору – будь что будет. Если откажет, уедем домой. Но нам повезло: вероятно, у него было хорошее настроение, и он, сжалившись, дал нам комнату. В номере, правда, тоже отсутствовали умывальник и туалет, который был один на весь этаж. Душа не было вообще (один раз в неделю – банный день). Но даже такие условия показались нам раем. Было тепло, и мы спали на нормальных кроватях. А главное, к нам вернулось лето. Здоровье пошло на поправку, и мы начали отдыхать по-настоящему.

Уже на второй день мой трехлетний сын попросил взять напрокат «лакетку». «Ракетку для бадминтона!» – догадалась я. Зачем ему ракетка, да еще и без воланчика? И в бадминтон он играть не умеет. Но Лёнька так просил, что устоять я не могла.

Вечером, после ужина, сын, вооружившись ракеткой, взял меня за руку и уверенно повел куда-то. На вопросы, куда он меня ведет, ответов не поступало.

Оказывается, вчера, проходя мимо танцевального зала, Лёня услышал музыку. Вот в этот зал мы и пришли. Но почему именно сюда? Для чего ему ракетка?