Дмитрий Смирнов - Несекретные материалы

– Живу хуже собаки, – сетует старик, – врагу такого не пожелаешь…

– А на улице как оказались?

– Украл на базаре пакет бананов – посадили на 6 месяцев. Много дали… Могли ведь просто оштрафовать. Из тюрьмы вышел – жена не захотела со мной жить. К тому же документы не отдала: паспорт, свидетельство о рождении. Идти было некуда. Единственная родная сестра к тому времени умерла. Племянница есть, но не дай бог такую родню кому-нибудь. Пьёт безбожно. Всё, что зарабатывает, – пропивает.

– Где ночуете?

– В Ерёмино есть дом. Там на окнах кое-где вместо стёкол фанера. Там я сплю. Летом ещё ничего, а зимой совсем тяжко.

– А чем днями занимаетесь?

– Встаю рано. На первом дизеле приезжаю в город. Обхожу вокзал, затем иду по Победе, смотрю мусорки, захожу во дворы, может, найду чего. Если повезёт, могу даже в деревню за 500 рублей на маршрутке возвратиться.

– Раздел территорий существует? Есть ли места, где другие «работают», а вам запрещено?

– Нет, такого нет. Но заведено так: если у мусорного контейнера другой, то лучше подождать, когда он уйдёт или пройти мимо, иначе могут поколотить.

– Документы восстановить пробовали?

– Бесполезно. Говорят, что помочь не могут. Обращался в райисполком за помощью, ничего….

– А в какие-нибудь благотворительные организации ходили?

– Три года жил в ночлежном доме при церкви на Советской. Но с тех пор как оттуда перевели старшую сестру Марию, на ночлег больше никого не пускают. Был ещё в Центре адаптации на Спортивной. Всё это временное…

– Григорьевич, а кем раньше работали?

– Каменщик я. Раньше дома на Сельмаше строил. Теперь вот – сам без дома. Недавно операцию перенёс, в больнице больше месяца лежал. Подлечили меня немного, а потом – опять на улицу…

Поблагодарив старика, протягиваю ему пятёрку – «гонорар» за интервью. И ещё долго смотрю вслед, погружаясь в невесёлые размышления. Ведь таких поломанных судеб тысячи. Неужели у этих людей нет ни единого шанса вернуться к нормальной человеческой жизни? Неужели это тупик?

***

Пытаясь найти ответы на собственные же вопросы, я пообщался с представителями некоторых организаций, которые занимаются решением данной проблемы. Государственными учреждениями, религиозными и благотворительными организациями создаются места, где бомжи могут получить бесплатное питание и медицинскую помощь. Однако проблемы в целом это не решает. К тому же на данный момент в Гомеле нет ни одной полноценной ночлежки. Большинство бездомных страдает хроническим алкоголизмом, многие имеют криминальное прошлое. А главное – не все и не всегда хотят менять привычный образ жизни. Некоторые утверждают, что сдавая металлолом, стеклотару и прочее вторсырьё, зарабатывают больше, чем если бы «от звонка до звонка» вкалывали на заводе. И ни тебе режима, ни планов, ни начальства. В общем, что и говорить, аргумент весомый…

Больше десяти лет в Гомеле действует Центр социальной адаптации ранее судимых лиц – то самое заведение на улице Спортивной, о котором говорил наш герой. Как рассказал начальник Центра Вадим Руденок, он рассчитан на временное проживание 25 человек. Это – ранее судимые люди, освободившиеся не позднее трёх месяцев назад, не имеющие места жительства. Пока они живут при центре, подыскивают работу на предприятии, которое предоставляет общежитие. Немаловажный вопрос – документы. Ведь поговорка «без бумажки – ты букашка» родилась не на пустом месте. Увы, в современном обществе порой действительно больше верят бумажке, чем человеку. Поэтому если у бездомного нет документов, его шансы получить жильё и начать нормальную жизнь равны нулю.

Один знакомый со сложной судьбой рассказал, что когда вышел из тюрьмы (сидел за драку с участковым) и пришёл получать паспорт взамен утраченного, то столкнулся с тупиковой ситуацией. Паспортистка поставила условие: «Я приму документы на оформление, если укажете место, где намерены прописаться». Но пока он отбывал срок, родственники продали родительский дом, поделили деньги, а его оставили ни с чем. Соответственно адреса будущей прописки он указать не мог. Получился замкнутый круг: нет прописки – нет паспорта, а паспорт не дают, потому что нет прописки…

Центр содействует в восстановлении утраченных документов. Дальше же каждый решает для себя сам: возвращаться к нормальной жизни или идти по проторенной кривой дорожке…

Пастор Эдуард из церкви христиан адвентистов седьмого дня в беседе на тему о помощи бездомным процитировал китайскую мудрость: «Если бездомный или бродяга попросил у тебя еды и ты накормил его рыбой один раз и больше, то ты ему не помог. А если ты дал ему удочку и научил ловить рыбу, то ты – спас ему жизнь». Придерживаясь этого принципа, церковь старается помочь людям встать на ноги. При этом главное – сильное желание самого человека изменить жизнь к лучшему.

В ещё одном богоугодном заведении – католическом монастыре на улице Советской рассказали, что в настоящее время не предоставляют ночлег. Исключение делается в особых случаях, когда человек серьёзно болен и не может передвигаться. Но в любой день, кроме четверга и воскресенья, желающие могут поесть и помыться в монастыре. В этом сёстры из Индии, находящиеся здесь с миссией, никогда никому не отказывают. Огромный наплыв несчастных приходится на зимние месяцы, летом же сирые и убогие обращаются реже.

В Комитете по труду и соцзащите населения сказали, что бездомные не в их компетенции. Правда, предоставили список телефонов различных структур, которые могут помочь. Начав их прозванивать, я вдруг почувствовал перед собой непробиваемую бетонную стену. Должностные лица, как один, открещивались, не хотели брать на себя ответственность и ссылались друг на друга. Рефреном звучал ответ «Мы этим не занимаемся».

***

Может ли «человек с улицы» без связей и дара красноречия пройти тяжёлый путь вверх, преодолев многочисленные бюрократические барьеры, чтобы подняться со дна? Ответ очевиден.

А потому предельно убедительно прозвучали слова привокзального бомжа на вопрос о том, есть ли у него мечта и чего хочется большего всего на свете. Ни секунды не колеблясь, без тени пафоса и театральности Григорьевич ответил:

– Сынок, я хочу скорее умереть.

Что почём на рынке вторсырья, как отразился мировой кризис на содержимом мусорных баков и можно ли найти на свалке исправный телевизор?

Люди, сделавшие своей «профессией» сбор вторсырья, изучение свалок на предмет пригодных к дальнейшему использованию вещей и съедобных, с их точки зрения, продуктов, утверждают, что это выгоднее, чем работать на заводе. Да и вообще, на помойках, по их словам, можно найти столько вкусного – в магазин ходить не придётся. Так ли это на самом деле? Или в целях пиара сталкеры городских помоек изрядно приукрашивают серую действительность своего малопочётного ремесла?