Дмитрий Герасимов - Невидимое христианство. Собрание философских сочинений (1998—2005)

4.4. Боги пекутся о людях: через разум (осознанно) и моральное чувство (неосознанно) направляют человека к себе – Федон 62b 193 193 «Сокровенное учение гласит, что мы, люди, находимся как бы под стражей и не следует ни избавляться от нее своими силами, ни бежать… о нас пекутся и заботятся боги, и потому мы, люди, – часть божественного достояния» (Платон. Сочинения в 4-х т. Т. 2. М.: Мысль, 1994. С. 12). .

4.5. Во всем в конечной инстанции следует полагаться на бога – человек в этом смысле совсем не автаркиен, не отделен от божественного – Алкивиад I 135d 194 194 Платон. Сочинения в 4-х т. Т. 1. М.: Мысль, 1994. С. 267. .

4.6. Тех, кто не успеет «отличиться», ожидает посмертное воздаяние и т. д. – Федон 63с 195 195 Платон. Сочинения в 4-х т. Т. 2. М.: Мысль, 1994. С. 13. , Горгий 525—526 196 196 «Кара от богов… оказывается на благо тем, кто совершает проступки, которые можно искупить… иным способом невозможно очистить себя от несправедливости» (Платон. Сочинения в 4-х т. Т. 1. М.: Мысль, 1994. С. 571—572). .

4.7. Бог – это само Благо, «и ни у кого из нас нет иного способа уподобиться ему, нежели стать как можно более справедливым» – Теэтет 176с 197 197 «Истина же гласит так: бог никоим образом не бывает несправедлив» (Платон. Сочинения в 4-х т. Т. 2. М.: Мысль, 1994. С. 232—233). .

III. Философское значение Сократа.

В Сократе логос познал свои границы. Эти границы – миф. И оттого миф вошел в структуру самого логоса. В опоре на религию философия обрела истину (возможность познания в истине) и потому стала философией жизни. Но, войдя в структуру логоса, миф сам испытал на себе его мощное обратное воздействие: религия в опоре на философию очистилась от суеверия.

До Сократа «фисиологи» рассуждали о богах как о звездах, а «обыватели» – о звездах как о богах. И в том и в другом случае аморальность (неистинность) познавательных отношений очевидна: человек в них выступает как потребитель, и мир существует для него только в той мере, в какой он может что-то взять от него: выпросить, вымолить, отнять хитростью. Сократ восстановил (и теоретически и практически – собственной жизнью) истинный образ отношений Бога и человека в их определении – чувстве благоговения (познающего разума) пред божественной основой (познаваемого) мира, как условии всякого бытия в истине.

IV. Философская судьба сократизма

1. Античность.

1.1. У Сократа истинность знания (знание в истине) обосновывается не из самого разума (его логической природы), но из морального чувства (до-разумного) в отношении к божественному непознаваемому. Платон подменяет этот моральный критерий истинности знания онтологическим (объективным) критерием. По Платону, в исследовании возможности ложного мнения нужно отправляться не от знания и незнания, а от бытия и небытия – Теэтет 188d 198 198 Там же. С. 247. : лишь то, что существует, то и истинно, а подлинно существуют лишь неизменные эйдосы. Таким образом, у Платона душа оказывается причастна эйдосам привходящим образом – они не имманентны ей. Разум отделяется от своего источника моральности, происходит формализация разума. От моральности человека остается лишь идея, понятие Блага.

1.2. У Сократа эстетическое (прекрасное) подчиняется моральному (Благу) — Горгий 497d 199 199 Удовольствие «и страдание прекращаются одновременно, а благо и зло – нет, потому что они иной природы» (Платон. Сочинения в 4-х т. Т. 1. М.: Мысль, 1994. С. 539—540). , у Платона прекрасное уравнивается с добродетелью и становится одним из путей мудрости (путь Эрота) – одной из идей, образующих Благо – Филеб 65 200 200 Платон. Сочинения в 4-х т. Т. 3. М.: Мысль, 1994. С. 75. , Алкивиад I 116b-c 201 201 Хорошее «и прекрасное – это одно и то же… те, кто поступают справедливо, в силу необходимости поступают прекрасно» (Платон. Сочинения в 4-х т. Т. 1. М.: Мысль, 1994. С. 238). .

1.3. Если у Сократа в разуме познает себя моральный дух человека, то у Платона в разуме познает себя сам разум, отделенный от сверхразумной основы жизни. Отсюда открывается возможность операционального (формального) подхода к истинному знанию, когда моральная природа самого «оператора» не принимается в расчет. Логика и основанная на ней философская конструкция поднимаются над жизнью и подчиняют ее себе (утопическая установка мысли).

1.4. У Сократа жизнь находит свое предельное выражение в философии, у Платона – философия «снимает» проблему жизни, преодолевает саму жизнь (убивает человека, объективируя его как субъекта). Это возвращение к Пармениду посредством Демокрита.

1.5. Поскольку же для доказательства самостоятельного бытия эйдосов не достаточно сенсуалистского учения Гераклита (в негативном смысле) и логического само-мышления разума, постольку сюда привлекается миф. Но если у Сократа миф связывает философию с жизнью, то у Платона, напротив, разъединяет. У Платона миф необходим для утверждения рациональной автономии от жизни.

1.6. Аристотель в окончательной редакции сократического критицизма отбрасывает и сам миф как такое вспомогательное средство (точнее, между мифом и логосом стирается граница). У него разум (Ум) уже диктует жизни собственные законы, является ее онтологической причиной. И потому эйдосы у Аристотеля входят в структуру бытия чувственных вещей. А это возврат к «догматической» установке натурфилософии, хотя и обогащенной достижениями «критического» периода античной философии.

1.7. Сократ – философия жизни, Платон – философское бегство от жизни, Аристотель – господство философии над жизнью, аналогично тому, как активная форма ограничивает собой пассивную материю (научная установка мысли).

2. Средние века.

2.1. Сократический дискурс наиболее полно воспроизводит Блаженный Августин, но лишь в его «догматической» части: в учении о неисповедимости последних глубин в Боге и в человеке и о познании Бога через душу, а души – через Бога. Поэтому истина трактуется Августином в сократическом духе – как граница возможных рассуждений рассудка, граница, с помощью которой интеллект судит, и сам оценивается ею.

2.2. Диалогический (моральный) характер философии Сократа переносится Августином во внутренний мир субъекта, однако радикальная интроверсия моральности (как способ обнаружения личности) означает отрыв последней от познавательной (рациональной) сферы человека: а) отождествление моральности и святости; и б) признание платоновских идей (как мыслей Бога).

2.3. Критическая направленность сократизма элиминируется Августином посредством теологических рационализации сферы непознаваемого (доказательства существования истины и Бога, тринитарная проблематика, теория разумных семян и т.д.). Августин как основоположник западной схоластики.