Александр Соловьев - Страсти по спорту

И доля удачи в этом результате была невелика. О тренерской удаче говорить нельзя хотя бы потому, что сборной России пришлось прорываться сквозь невероятно тяжелую турнирную сетку. На втором этапе она обыграла действовавшего обладателя континентального титула – Грецию. В четвертьфинале – приехавшую за медалями Францию с лучшим баскетболистом финальной серии чемпионата NBA Паркером. В полуфинале – состоявшую исключительно из игроков топ-уровня Литву, которая, как и французы, разгромила россиян в августе в контрольном матче. Наконец, в финале она справилась с Испанией. Сборной, завоевавшей в 2006 году звание чемпиона мира и к участию в домашнем первенстве привлекшей всех своих лидеров – Пау Газоля, Хуана Карлоса Наварро, Хорхе Гарбахосу, Хосе Кальдерона, Руди Фернандеса. Сборной, обреченной, казалось, на победу.

Россияне справились с ней, несмотря на очень лояльное судейство по отношению к хозяевам. Несмотря на поддержку 15-тысячного зала. Несмотря на достигнутое теми на старте второй четверти – после трехочкового Хорхе Гарбахосы – преимущество в 12 очков: такое испанцы, если разыгрались, обычно не отдают.

Сборная России заставила его отдать. Кириленко, на счету которого 17 очков, пять подборов, две передачи и перехват, и Хряпа с семью очками, десятью подборами и четырьмя передачами играли так уверенно, будто бы им противостояла не лучшая, а десятая команда мира. Молодой Антон Понкрашов, которому до финала доставался минимум игрового времени, был брошен Блаттом в бой в решающий момент – и забил важнейший трехочковый, а потом отдал великолепный пас на дугу Хряпе. Они и все остальные бились так, словно это был последний матч в их жизни.

А испанцы, столкнувшись с непривычным градусом сопротивления, занервничали. Газоль мазал штрафные. Наварро, фантастический снайпер, – все свои броски. Россияне все-таки добились концовки, ставшей секундами торжества Холдена. Обокрав зазевавшегося Газоля, он обеспечил россиянам, проигрывавшим 58:59, право на решающую атаку. И в этой атаке сам взял на себя ответственность за бросок. И судьба вознаградила Холдена и всю сборную России за отвагу, отправив мяч от дужки не в протянутые к нему испанские руки, а в кольцо. Газоля, пытавшегося спасти Испанию, атакуя с сиреной, она наградить не посчитала нужным.

15 тысяч зрителей не понимали, что произошло. Только мы бегали по площадке.

И если заключительные мгновения этого матча кому-то напомнили три последние секунды олимпийского финала 1972 года в Мюнхене, то это правильно. Тогда мы проигрывали сборной США одно очко – американцы забили оба штрафных после ошибки Александра Белова. Тот рванул под их кольцо едва ли не раньше, чем Дуг Коллинз выбросил свой второй штрафной. Иван Едешко, вводя мяч в игру, запустил его по крутой дуге через всю площадку, и Белов, выловив передачу в борьбе с двумя американцами, вместе с сиреной принес нам победные два очка.

Но разве восторг, охватывающий спортсменов и зрителей после неожиданных побед, больше и искреннее, чем торжество после победы «запланированной» (как будто такие вообще бывают)? На Олимпиаде 2004 года в Греции триумф российской сборной по синхронному плаванию был, казалось, гарантированным. Настолько, что уникальная программа для выступлений готовилась вопреки всем канонам синхронного плавания. Главный тренер сборной Татьяна Покровская не ставила перед собой цель воплотить какие-либо образы, а просто хотела подарить людям праздник с помощью эксклюзивной, написанной специально для российской сборной самбы.

Зазвучал зажигательный ритм, россиянки прыгнули в воду и начали танец – и вдруг музыка оборвалась. Восемь девушек продолжали танец. Как Ирина Роднина и Александр Зайцев, откатавшие свою программу на золото на чемпионате мира в 1973 году тоже без музыки. Но спустя несколько секунд свисток выгнал синхронисток из воды на бортик. Неподалеку суетились люди в официальных костюмах, решавшие, как быть.

Что было бы, если бы нас не вызвали из воды? Продолжали бы без музыки!

Одна девушка, не участвовавшая в выступлении, побежала за другим, рабочим диском, поскользнулась, упала и заплакала. Навзрыд плакал весь вечер и диджей Пепе, который в радиорубке был ответственным за трансляцию музыки. Он ничего не мог понять в происшедшем и брал всю вину на себя.

«В первый раз такое происходит! – вспоминала те жуткие минуты Мария Киселева. – Поддерживали друг друга, говорили, что, может, это и к лучшему: во второй раз сделаем все еще лучше… Что было бы, если бы нас не вызвали из воды? Продолжали бы без музыки». Она рассказывала об этом через четверть часа после того, как девушки, чье состояние легко можно представить, второй раз вошли в ту же воду. Наверное, никто не удивился бы, если бы они что-то в своей программе сорвали. Но они не сорвали ничего. Был безумный темп, безумные по эффектности поддержки, идеальная синхронность. И все «десятки» за артистизм, гарантировавшие, что остальным не светит в этих соревнованиях ничего. Наш карнавал в Афинах состоялся.

Глубокой ночью победительницы появились в Bosko-доме. Девушки, стершие театральный грим, делающий их лица преувеличенно славными, выглядели даже более соблазнительно. Этому не в последнюю очередь способствовало то, что отсутствие грима создавало странную иллюзию доступности. У этих девушек можно было без зазрения совести попросить телефон и даже рассчитывать, что его дадут.

Подобная иллюзия тут же, похоже, овладела всеми без исключения борцами, ожидавшими синхронисток. Энтузиазм проявили все, и прежде всего Хасан Бароев, который, подойдя к столику пригласить какую-нибудь девушку на танец, взял за талию одну из них, но так галантно при этом махнул рукой, что в ней оказались сразу еще три.

Оркестр Игоря Бутмана с воодушевлением сыграл мелодию популярной песни «Если б я был султан» из кинофильма «Кавказская пленница» и перешел к популярной песне «А нам все равно» из кинофильма «Бриллиантовая рука». Девушки вместе с борцами тоже пели эти песни (в танце).

Пол крыши выдержал.

Ночь переходила в утро, и все было как надо и даже лучше, но чего-то все-таки, как это иногда бывает, недоставало. Люди с такой легко ранимой психикой тонко чувствуют эти вещи. В какой-то момент Игорь Бутман, вспоминая на своем саксофоне одну мелодию из Джеймса Брауна, посмотрел на борца-осетина, одиноко стоящего у лестницы, ведущей вниз, к выходу. Что-то такое Игорь Бутман прочел в его глазах… Что-то, из-за чего без раздумий и колебаний перешел к лезгинке. Борец услышал лезгинку на саксофоне позже, чем заработали его руки и ноги. Через мгновение ходуном ходила вся крыша.