Виталий Третьяков - Как стать знаменитым журналистом

Античную (непосредственную) демократию давно уже сменила демократия представительная, а затем и элитарная. Все граждане (все имеющие право голоса) не участвуют в управлении государством непосредственно. Они лишь избирают своих представителей в парламент и иногда, далеко не всегда, – президента, главу государства. Причем в абсолютном большинстве случаев кандидаты в «народные избранники» выдвигаются не народом (и тем более не из народа), а правящим классом и элитными группировками внутри него.

Но даже при таком положении дел – в отличие от того, что было в греческом полисе, – не избирают ни главу исполнительной власти (ныне это, как правило, глава правительства), ни высших судей, ни тем более военачальников.

Избрав парламент и иногда главу государства, общество на время их легислатуры (правомочных сроков действия) фактически полностью передает им всю власть. Вот почему в конституциях современных демократических государств говорится не о том, что «власть принадлежит народу», а лишь о том, что «народ является источником власти». Это последнее – сущая правда. И это суть, форма и механизм действия демократии сегодня.

Предполагается (и постоянно случается в реальности), что народные избранники плохо исполняют свои функции, переданные им на время согласно мандату всенародного голосования, или даже злоупотребляют ими. Для противодействия этому возникли институт разделения властей, собственно судебная система и, кстати, институт свободной прессы. Кроме того, у граждан, согласно закону, есть право выражать свое недовольство действиями ими же избранных властей посредством митингов, манифестаций, забастовок. В реальности еще существует и такой не освященный большинством конституций институт, как гражданское неповиновение – вплоть до мятежей, восстаний и революций.

Теперь, дабы стряхнуть с себя мифы примитивно понимаемых проблем свободы печати (слова, информации), перенесем эту не придуманную, а реальную схему на собственно прессу, на СМИ.

Все здесь гораздо менее формально, чем в системе взаимодействия официальных институтов демократии, но принципиально мы имеем ту же самую картину.

Общество, как я уже говорил ранее, признает за журналистами право говорить от его, общества, имени, в том числе – критиковать власть. Это, кстати, единственное фундаментальное право, делегированное обществом журналистам, ибо сам народ непосредственно и реально может критиковать власть лишь во время выборов (голосуя за одних и не голосуя за других), то есть раз в несколько лет. Журналистам же это право дается для каждодневного пользования.

Но если членов парламента граждане избирают (да и то те злоупотребляют их мандатом), то в журналистику люди приходят сами. Никто не может сказать, даже формально: (1) насколько представлены интересы разных слоев общества в СМИ, особенно общенациональных; (2) насколько мнения журналистов являются отражением мнений, имеющих хождение в обществе, а не мнениями собственно журналистской (всего лишь одной из многих) корпораций; (3) насколько сильно и часто журналисты злоупотребляют фактически пожизненно дарованным им правом говорить от имени общества. Ведь в журналистике даже нет обязательной, как в высших эшелонах власти, сменяемости, ротации кадров. В этом, кстати, она более всего напоминает другую мощнейшую профессиональную корпорацию, связанную с властью. Попробуйте угадать, какую? Не слышу? Не стесняйтесь! Правильно – бюрократию! Не слишком лестная параллель, не правда ли? Но об этом стоит задуматься.

Очевидно, и это моя очередная максима, что,

ВО-ПЕРВЫХ, СВОБОДА ПЕЧАТИ ЕСТЬ ПО СУТИ СВОБОДА СЛОВА ЖУРНАЛИСТОВ, А НЕ ВСЕХ ГРАЖДАН ДАННОГО ОБЩЕСТВА;

ВО-ВТОРЫХ, В ОПРЕДЕЛЕННОМ СМЫСЛЕ СВОБОДА ПЕЧАТИ ЕСТЬ ОГРАНИЧЕНИЕ СВОБОДЫ СЛОВА ВСЕХ ОСТАЛЬНЫХ ГРАЖДАН ДАННОГО ОБЩЕСТВА; А ПОТОМУ,

В-ТРЕТЬИХ, ДАЖЕ ТАМ, ГДЕ, КАК, НАПРИМЕР, В США БЛАГОДАРЯ ПЕРВОЙ ПОПРАВКЕ К КОНСТИТУЦИИ, СВОБОДА ПЕЧАТИ МАКСИМАЛЬНО ЗАЩИЩЕНА ЗАКОНОМ, И ЛЕГАЛЬНО, И НЕЛЕГАЛЬНО СОХРАНЕНЫ МЕХАНИЗМЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЮ СВОБОДЫ ПЕЧАТИ ЖУРНАЛИСТАМИ В УЩЕРБ ИНТЕРЕСАМ ОБЩЕСТВА, ОТДЕЛЬНЫХ ЕГО ГРАЖДАН ИЛИ ДАЖЕ СОБСТВЕННО ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ.

Две системы – система свободы печати и система защиты от свободы печати, естественно, конфликтуют. Такие конфликты мы наблюдали на примере освещения американской и английской прессой и реакции на это властей США и Великобритании военных операций в Афганистане (2001 г.) и Ираке (2003 г.). Любой желающий легко соберет соответствующую информацию – об ограничениях свободы печати и в той, и в другой кампаниях правительствами двух самых демократических государств (и обществ) мира. То, что эти конфликты не были сокрыты (точнее, не были сокрыты полностью), еще мало что доказывает.

Вот, на мой взгляд, совсем уж вопиющий пример деятельности СМИ (то есть журналистов) США как представителей четвертой власти. Причем власти именно в государственном смысле. Этот пример совсем не нашел, по моим наблюдениям, критического разбора, да и просто упоминания ни в западной, ни в российской либеральной и демократической прессе. А он как раз и раскрывает всю суть взаимодействия свободной прессы и власти в западных, а следовательно и в российской, демократиях сегодня.

Свободна ли американская пресса? Свободна. Более того, в США вообще фактически нет принадлежащих государству, как в России, СМИ. Тем не менее несколько месяцев, предшествовавших началу военной атаки США на Ирак (2003 г.), большинство американских газет, еженедельников, телеканалов каждодневно рассказывали об ужасах (реальных и мнимых) режима Саддама Хусейна. Совершенно очевидно, что это была хорошо и в общенациональном, и в мировом масштабах организованная кампания, имевшая две цели. Во-первых, психологическую подготовку населения США к началу военных действий и создание условий для одобрения этих действий. Во-вторых, моральное и психологическое подавление воли противника к сопротивлению. Второе впрямую может быть охарактеризовано как первая часть военной операции, то есть собственно военная деятельность.

Но разве СМИ США подчиняются Пентагону или ЦРУ? Разве журналисты США были призваны в ряды вооруженных сил этой страны? Разве большая их часть тайно сотрудничает с американскими спецслужбами? На все эти вопросы ответ может быть только один: нет.

Тем не менее плюралистическая, свободная, принадлежащая не государству, а многочисленным частным собственникам американская пресса выступила как единый отряд вооруженных сил США. Это факт.

Я говорю об этом не для осуждения кого бы то ни было, а для того, чтобы мы понимали реальность сегодняшней жизни и политики, сегодняшнего взаимодействия свободной прессы и несвободной политики. И это понимание может привести нас только к одному выводу: