Валерий Шаров - Шаг в сторону. За чертой инстинкта

Таким образом, все главные события сближения двух судов прошли фактически в отсутствие этого капитана – его роль на мостике выполнял вахтенный помощник, и до столкновения именно он был единственным человеком на «пассажире», который понимал, что происходит, и мог что-то сделать для предотвращения страшного финала. Он и принял на себя тяжелейший пресс довольно продолжительной неординарной ситуации. По оценке рулевого парохода «Нахимов» матроса Е. Смирнова – он стоял на мостике рядом с А. Чудновским все роковые минуты, – вахтенный помощник в тот день вёл себя нервозно. Как только началось сближение, он приказал рулевому взять курс пять градусов влево. Затем минуты через три – ещё пять градусов влево. И стал вызывать по радиотелефону «Васёва». Оттуда ответили не сразу – только после пяти-семи попыток:

– Сухогруз «Пётр Васёв». Слушаю вас!

– Я пароход «Адмирал Нахимов». Следую в Сочи. Какие действия относительно нас собираетесь предпринять?

Наступила большая пауза. Вахтенный помощник «Нахимова» Чудновский занервничал, забегал по мостику и приказал рулевому взять ещё на десять градусов левее. Тут сухогруз ответил:

– Хорошо. Мы вас пропускаем.

Через пять минут Чудновский уточнил по УКВ:

– Вы нас действительно пропускаете?

Ответ после очередной долгой паузы:

– Да, мы вас пропускаем.

И всё же вахтенный помощник «Нахимова» в третий раз запросил «Васёва», и оттуда подтвердили:

– Можете идти своим ходом.

Наверное, для очевидцев и участников событий это страшное сближение казалось нелепым и жутким сном, когда все понимали, что наблюдаемого кошмара не может быть, не должно быть, но он происходил на их глазах и изменить в происходящем никто ничего не мог. Рулевой «Нахимова» должен был неотрывно следить за курсом, но боковым зрением он всё же отчетливо видел, как справа на них надвигаются огни «Васёва». Чудновский, видимо теперь отчётливо понимая, к чему идёт дело, схватился за трубку радиотелефона:

– Пётр Васёв», застопорите немедленно ход!

– Стопорим!

Чудновский, до которого уже дошёл весь смысл происходящего, орал в трубку:

– Немедленно дайте задний ход!!!

Очень быстро раздались сигналы, подтверждающие это действие, – три коротких гудка. Они-то и встревожили капитана Маркова, оторвали от захватывающей книги об экстрасенсах. Те полторы минуты, которые он размышлял о природе сигналов, уже ничего не могли изменить. Разве что мощный взрыв разметал бы на мелкие кусочки нацелившийся на «пассажира» сухогруз и нечему бы стало таранить беззащитный пароход. Но это лишь фантазии. А в действительности нос «Васёва» неотвратимо и жутко надвигался на «Нахимова». Вот как описывает произошедшее в тот момент свидетель, курсант-практикант ОВМИУ Н. Вышаренко:

– Я стоял на правом крыле мостика «Нахимова» и видел, как стремительно приближался бак (передняя часть судна. – Авт.) «Васёва». Я подумал, что будет сильный удар, и потому заранее схватился за тумбу телеграфа… Форштевень сухогруза высек сноп искр и плавно, мягко вошёл в борт «Нахимова». Мы все устояли на ногах. Тут на крыло мостика прибежал вахтенный помощник Чудновский, перегнулся через леер и стал смотреть, что случилось. Подошёл капитан Марков и обругал Чудновского. Тот в истерике закричал: «Но он же обещал нас пропустить!!!»

Оставаясь полностью вне главных событий, предшествующих страшному столкновению, и появившись на мостике чуть ли не в момент этого самого столкновения (подобно герою знаменитой пьесы, но только в отличие от него попал он не с корабля на бал, а именно с бала – на корабль), капитан «Нахимова» В. Марков был, естественно, жутко ошарашен происходящим. Пожалуй, только этим можно объяснить ту странность, что, прежде чем дать какую-либо вразумительную команду, он матерно обругал своего вахтенного помощника. И только после этакой разрядки приступил к капитанским обязанностям. Отдал приказ матросу Е. Смирнову:

– Руль лево на борт!

– Руль лево на борт, – мгновенно отреагировал матрос и тут же доложил: – Судно не слушает руля!

Капитан успел ещё послать людей осмотреть пробоину и доложить о результатах столкновения. Ушедшие вниз старпом А. Маглыш, старший механик И. Дехтярёв, главный механик Г. Еркин и матрос Н. Фахретдинов уже не вернулись – они погибли вместе с пароходом. Как погиб и второй помощник А. Чудновский, которого капитан после столкновения отправил собрать все необходимые документы, – его тело водолазы обнаружили потом в каюте.

Рассчитывая выбросить судно на прибрежную мель для его спасения, капитан «Нахимова» В. Марков ещё раз повторил команду «Лево на борт!», но только лишний раз убедился, что огромная махина уже никого и ничего не слушается. Вдобавок наступило полное обесточивание.

– Почему вы не объявили общесудовую тревогу? – поинтересовался позднее, на суде прокурор. – Это сразу активизировало бы действия экипажа по спасению пассажиров.

– Судно было обесточено, – оправдывался Марков. – Я объявил голосом шлюпочную тревогу.

Однако навигатор «Адмирала Нахимова» Н. Никитин подтвердил на суде, что и основной, и аварийный свет горели не менее минуты после столкновения.

– Да, могли бы успеть дать аварийную тревогу, – сделал убийственный для своего капитана вывод этот свидетель.

В постановлении о привлечении В. Маркова в качестве обвиняемого его просчёты были определены так: «…зная о следовании пересекающим курсом т/х «П. Васёв», не определил лично порядок расхождения с ним, не организовал должное наблюдение за судном, позволяющее полностью оценить ситуацию и опасность столкновения, допустил опасное сближение парохода «Адмирал Нахимов» с теплоходом «Пётр Васёв»… Не принял всех возможных мер по спасению пассажиров и экипажа. Не потребовал от вахтенного помощника Чудновского и не объявил сам всеми имеющимися у него средствами – тифон, паровая сирена – ни общесудовую, ни шлюпочную тревогу».

В отличие от В. Маркова, пропустившего основные, определившие столкновения события, капитан «Васёва» В. Ткаченко появился на мостике своего судна в 22 часа 47 минут, за 26 минут до катастрофы. Срок более чем достаточный для предотвращения столкновения. Его третий помощник П. Зюбук, находящийся в это время на мостике, доложил своему капитану, что «Нахимов» вышел из новороссийского порта. Ткаченко включил систему автоматической радиолокационной прокладки, оставил выбранный курс движения 36 градусов, «чтобы не уменьшать дистанцию расхождения двух судов», и, поручив помощнику следить за пеленгами на «Нахимов», сам стал наблюдать его через САРП. Прибор выдал кратчайшее расстояние до соседа в две мили (около четырёх километров), а вскоре показал уменьшение его до одной мили.