Илья Кривошеев - Игра в города

Наш дом стоит на перекрестке улиц Мира и Советская. Визуально это выглядит так: горизонтальная Мира и вертикальная Советская при пересечении образуют четыре квадрата. В нижнем левом квадрате стоит наш дом, в верхнем левом квадрате – магазин «Миндаль», в верхнем правом квадрате – филиал «Сбербанка», которым я часто пользовался, и в нижнем правом квадрате – то ли французский, то ли итальянский ресторан. Как «Сбербанк», так и ресторан встроены в первый этаж жилых домов. В этом районе в основном кирпичные жилые дома, четырехэтажные и пятиэтажные. И не только в этом районе, весь Тольятти состоит почти только из жилых домов: кирпичные пятиэтажки в Старом городе и крупнопанельные девятиэтажки – в Новом. Таков лик города, довольно сероватый, не сказать, что яркий. Но мне нравилось, особенно поначалу. Достопримечательностей в Тольятти почти нет, кроме здания администрации ВАЗа, памятника Татищеву в Портпоселке на Волге, центрального парка в Старом городе и Спасо-Преображенский собор в Новом. Не густо. Но не будем забывать, что и город сам по себе еще довольно молодой.

Я стою на перекресте Мира и Советской на своей стороне, рядом сигаретный киоск «Дымок», где я покупаю «Винстон». Да, тогда я курил «Винстон» синий. «Дымок» – это сеть киосков, которые расположены по всему городу на всех автобусных остановках. Через два года многие из этих «Дымков» будут прикрыты.

Я подхожу к мимо проходящей девочке моего возраста, которая, как сейчас помню, была в желтой футболке и в шортах, в очках, улыбающаяся, спрашиваю ее, как пройти на остановку.

– А вот и остановка, – улыбается она и показывает вправо, – буквально мимо ресторана пройти.

Я благодарю ее и иду на остановку «Советская». И все мне так интересно и ново, и я радуюсь и внутренне улыбаюсь себе.

Улица Победы, 46 – вот адрес Тольяттинского института искусств (ТИИ). Длинное, высокое, серое четырехэтажное здание полукругом. Перед ним – площадь заброшенных фонтанов. На этой площади студенты часто бухали. И не только на ней, как водится.

Заходим в здание. Перед нами просторный вестибюль. Мраморные полы. Справа – шикарная широкая мраморная лестница. На первом этаже – кафедра народников (баян и балалайка). На втором – клавишников (пианистов). На третьем – духовиков и ударников, стало быть наша кафедра. И на четвертом – теории музыки и вокала, где сидела преподаватель Эйкерт Елена Константиновна, преподававшая эту самую теорию (сольфеджио там, гармонию и т. д.). Довольно таки эффектная женщина, высокая, в очках, в красном вязаном платье, типичнейшая интеллигентка.

Была еще запасная лестница, в самом конце коридора, «черный ход» что называется. И вот на этой лестнице все курили, и студенты, и преподаватели. Довольно демократично, и меня это нисколько не пугало, мне даже это симпатизировало.

Завкафедрой нашей был Чеботаренко. Высокий лысый мужик с лукавым прищуром, нос крючком. Первого сентября он нам, новоприбывшим студентам, давал напутствия, а потом еще в январе, в зимнюю сессию, которая для меня станет последней. И вот забегая вперед, скажем пару слов про эту зимнюю сессию. Чеботаренко что-то начал говорить про лидерство, о том, что дескать нам, духовикам, нужен лидер, который бы вдохновлял бы нас всех на учение и постоянное самосовершенствование. Подобно горьковскому Данко, ведущему народ свой сквозь тернии небытия и непролазных дремучих лесов к свету. Кто он, этот лидер? Спрашивал Чеботаренко. Кто из нас мог бы стать этим лидером? Какими качествами должен обладать лидер? Во-первых, он сам должен хорошо учиться и быть фанатом своего инструмента. А, во-вторых, он должен быть общителен, коммуникабелен и быть всегда и во всем «своим парнем» среди нас. В итоге он решил, что сейчас на эту кандидатуру лучше всего подходит Юрий Аверьянов, трубач-второкурсник с пышной рыжей кудрявой шевелюрой, между прочим ученик Чеботаренко. Мол смотрите все на него и равняйтесь. Хотя и про каждого из нас он говорил о том, что каждый мог бы стать таким лидером, перечисляя наши плюсы, однако есть минусы, над которыми надо работать. Про меня было следующее:

– Илья молодец. Есть в нем деловая хватка. Но он слишком мало занимается. Он должен как можно чаще приходить в институт, брать ключ от свободного кабинета и заниматься. И заниматься, заниматься, заниматься! Постоянно и без выходных.

Сокурсники у меня были следующие, естественно из тех, кого я запомнил.

Катя Конихина. Та самая Катя, с которой я год назад познакомился в «Усладе». Когда мы впервые встретились в ТИИ, мы очень удивились друг другу, т. к. не ожидали такой встречи. Катя была скрипачка, а если точнее, то альтистка. Рыжая, веснушчатая, улыбчивая, приветливая. Этот образ сильно отличался от того образа, который был предоставлен моим глазам год назад, в «Усладе». Мрачная и недовольная, как панк и хиппи. И тот, и тот образ были ей к лицу, с обоими она управлялась отлично, и, в общем-то, была неплохой актрисой.

Дима Классин. Ударник. Кудрявый, очень даже походит на альфа-самца, хотя движения его не агрессивные и не резкие, а очень аккуратные, что говорит о том, что он довольно не глуп. Любит выпить, но не сильно бухает. Обожает музыку Шостаковича. Кроме всего прочего, автомеханик! К весне будет встречаться с Катей Конихиной.

Вика Каркачева. Вокалистка. Обучалась на четвертом этаже. Дородная девочка, мужчинам она нравится, и она это прекрасно знает. Блондинка. Приехала из Волжска, что недалеко от Волгограда.

Артем Ратников. Вокалист. Дородный мальчик, и девочкам он нравится, и он это прекрасно знает. Высокий брюнет, красивый, но по характеру очень вздорный и как будто даже капризный. Тоже приехал из Волжска, и даже учился с Викой в одной музыкальной школе, но с Викой не общается и не дружит. Дружит с Катей Конихиной.

Была еще Юлия Гай, тоже вокалистка. Странная девочка, черные волосы и бледная, как эмо, косоглазая и очень капризная. Говорила странные вещи. Мне она была не очень симпатична, поэтому я старался ее избегать.

И еще Саша Морин! Да, да, мой сосед Саша. Там какая-то странная бюрократическая путаница получилась, что его не брали сразу в институт. Сказали, что поучись-ка так для вида на первом курсе колледжа, а на следующий год мы тебя переведем сразу на второй курс института. И пришлось Саше немного помучиться с нами, с малышами несмышлеными.

Тимофей Сергеевич был небольшого роста, в очках, дядька с лысой макушкой. Говорил быстро и одухотворенно. Одним словом, был тот еще актер. И жена у него была очень эмоциональная – та еще актриса. Ее я видел только однажды, когда они лично заявились к нам в квартиру забрать деньги. А так, обычно деньги ему передавал Саша. Саше-то мы с Димой и сдавались.