Владимир Курбатов - Тайна рождения славян

Само собой разумеется, что с целью построения адекватных исторических моделей инструментарий и идеология каждого метода должны не стоять на месте, а постоянно развиваться, должны появляться новые подходы, способные обеспечить поступление дополнительной репрезентативной информации. Особенной ценностью в данном случае будут обладать методы, основанные на количественных принципах.

Такими резервами обладает каждый метод исследования. В данном случае мы поведем речь о топонимике. Можно только повторить, что ее возможности используются ограниченно. По мнению А. В. Назаренко [2], «…источник этот тем более перспективен, что практически не изучен. …чаще всего топонимика выпадает из поля зрения историка, так как просто не входит в круг привычных для него традиционных источников. Из-за этого остаются втуне даже такие данные, для использования которых вовсе не требуется особой языковедческой квалификации».

Между тем топонимы являются достаточно объективной исторической категорией, они не подвержены конъюнктурным веяниям, не зависят от субъективного мнения летописцев. «Топонимика и ономастика позволяют продвинуться вглубь веков, из которых как бы навстречу выходит материал археологических культур и смутных самих по себе фольклорно-обрядовых мотивов» [3].

По сравнению с археологическим материалом топонимы доступны на широких пространствах и не требуют сплошных раскопок целых регионов. Их этническая атрибуция в большинстве случаев является более определенной, а этническое отнесение составляет менее трудную задачу, чем для объектов археологии. Как и сказания, они представляют собой одну из разновидностей культурных пластов устного народного творчества, хранившихся до поры до времени в народной памяти и позднее обретших письменную форму. В отличие от мифов, былин и летописей, топонимы являются более надежным историческим источником, поскольку мало подвержены конъюнктурным изменениям и субъективной трансформациям. То, о чем не знают исторические источники и агиография, рассказывает топонимика, самый объективный летописец и журналист всех времен. Мы же только «проявляем» на карте картины исторических процессов, которые уже написала до нас история. Топонимы дают возможность немым археологическим культурам начать произносить первые слова.

Ранее был сделан вывод [11], что существующие топонимиконы являются в значительной мере теофорными. В них нашли отражение имена различных божеств. Это может показаться странным, но истоки происхождения хорошо нам известных Козловок, Липовок, Орловок и Вороновых имеют лишь косвенное отношение к представителям флоры и фауны. Они берут свое начало не только в глубине веков, но и совершенно с других, зачастую весьма удаленных территорий, олицетворяя собой древних языческих богов – тотемов, принадлежавших родоплеменным сообществам. Эта традиция давать имена своих божеств рекам, горам, населенным пунктам прослеживается практически у всех народов и является весьма устойчивой. Названия, однажды возникнув на карте, сохранялись и веками разносились переселенцами на огромные расстояния, отмечая пути их передвижения. При возникновении современных религий на картах стали появляться имена святых и события писаний.

Традиция языкового кодирования природных объектов, их выделения среди прочих равных, являлась следствием практической необходимости ориентации на местности древних сообществ охотников, собирателей и номадов. В то время человек еще не отделил себя от природы, считал себя ее равной частью и полностью зависел от нее. Это явилось причиной формирования тотемистских представлений. Каждое дерево, речка, гора были родственниками. Там проживали боги лесов, ручьев, озер, от которых роды вели свое происхождение и брали их в тотемы, имена которых переходили в названия на карте, передаваясь из поколения в поколение. Народная молва разносила их на большие расстояния, и они были известны далеко за пределами конкретной местности. Этот процесс хорошо описан в 19-й Яште Авесты [49]:

На берегах рек и у подножий гор возникали стойбища, а затем поселения рода – племени, имеющего конкретный тотем. Поначалу, в глубокой древности, насельники их никак не называли, в этом не было необходимости. Но, как только начало появляться окружение (поселение неподалеку), то оно тотчас «помечало» соседнее сообщество конкретным названием – именем их тотема. Возникали первые топонимы и этнонимы, которые закреплялись. Со временем это стало традицией, воспринятой самим населением, и названия стали присваивать сразу. Из-за далеких гор приходили переселенцы, создавали деревеньку с собственным специфическим и иногда непонятным для местных именем. Проходили века, потомки уже забыли свой род и племя, а название оставалось. Наверное, и сейчас французы не могут объяснить невесть откуда возникшие Kozebog под Брестом, как и само название Brest [11], если они вообще над этим задумываются (Брест – вяз, срб-хорв). К названиям привыкают. Если появлялись представители нового народа, то они воспринимали уже существующие названия и начинали их использовать.

Для того чтобы топонимический метод стал равноправным инструментом исследований и обеспечивал поставку дополнительных объемов репрезентативной информации, необходимо изменить методологические подходы в количественном и качественном отношении. Во-первых, от единичных топонимов и локальных топонимиконов перейти к континентальным масштабам. Во-вторых, в связи с тем, что интегральные топонимиконы малоинформативны, их следует дифференцировать. В принципе, часто используемое вычленение гидронимов или ойконимов и является попыткой реализации такого подхода. Выражаясь математическим языком, это первая производная. Но она является достаточно общей, поскольку в большей мере отражает распределение на карте географических объектов определенного типа, обозначенных крупными этноязыковыми сообществами. Подобная попытка даже при внушительном объеме данных не позволила получить ясную картину районов исхода и маршрутов расселения славян по Восточной Европе [50]. Поскольку, в конечном счете, мы изучаем историю человеческих коллективов, то необходимо выделение групп топонимов, которые относятся к этническим или субэтническим единицам, а не к характеру географических объектов. Только такой подход даст нам информацию об их исторических судьбах. Это можно сделать по таким составным частям топонима, как основы и форманты. Таким образом будут сформированы соответствующие топонимии. Это уже вторая производная, способная дать принципиально новую информацию.