Аркадий Эйзлер - Быть человеком

Мы легко становимся жертвами концепций аграрно-промышленного комплекса, навязывающего нам при содействии медицины новые продукты, разрушая вековые традиции. Так, например, произошло с молоком. Уже полтора десятка лет потребление молока не только не рекомендуется, а позиционируется как сущий яд, особенно для людей зрелого возраста. Эта гипотеза базировалась на утверждениях двух ученых из Новой Зеландии и США. Один утверждал, что в молоке содержится вредный для сосудов казеин, второй – что молоко – это пища для телят, коровы его не станут пить. Молоко не усваивается людьми, поскольку в человеческом организме нет фермента лактозы, расщепляющей молочный сахар, из-за чего пучит живот и слабит. Генетическая мутация, обеспечившая производство этого фермента, позволяет пить молоко без вреда для здоровья только европейцам. А весь остальной мир на дух его не переносит, употребляя кисломолочные продукты. Тем самым создается огромный рынок для продуктов переработки молока. Но вот совсем недавно ученые из университетов Англии решили проверить, что из этих утверждений – правда, а что – вранье. Они обобщили данные 324 исследований о влиянии молока на здоровье человека, а затем провели собственные эксперименты. Результаты показали, что молоко снижает опасность инфаркта и инсульта, вероятность развития диабета и рака, особенно толстого кишечника. Об одном только не договорились ученые – сколько надо употребить молока, чтобы достигнуть вышеуказанных результатов. Исходя из реальных возможностей населения, основывающихся на физических параметрах желудка и мочевого пузыря, решили от ведер и корыт перейти к стаканам. Как утверждают специалисты-диетологи, один стакан молока в день сокращает риск инфаркта до 40 %.

Подобная история, только со знаком «минус» произошла несколько лет назад и с витаминами. Нам всегда твердили, что потребление фруктов и овощей является гарантированной защитой от раковых заболеваний, но, как показали исследования, проведенные ВОЗ на полумиллионе европейцев, введение в рацион ежедневных 5 порций фруктов и овощей не обеспечивает защиты от страшного недуга. Всего 2,5 % раковых заболеваний может быть предотвращено такой фруктово-овощной терапией.

Согласно исследованиям американских ученых, проведенных на 300 пациентах, вероятность возникновения у них рака простаты с метастазами в другие органы увеличивается на 30 %, если они регулярно, больше 7 раз в неделю принимают витамины в таблетках. А сколько в нас запихивают различного рода пищевых добавок! Медицина и ее смежники распустили над нами огромный зонт здоровья, защищая от солнца и дождей, как будто мы раньше не знали, что жариться на солнце опасно, а под дождем можно простудиться.

Мы утопаем в трактатах и отчетах, научных обоснованиях и рекомендациях, конференциях и семинарах, где уже сами специалисты не поспевают за ходом мысли докладчика. А люди как умирали, так и продолжают умирать от гриппа и его различных модификаций – птичий, свиной, козий. Конечно, эпидемии не косят население целыми городами – с этим покончено, много болезней исчезло с лица планеты. Продолжительность жизни увеличилась, население земного шара возросло в разы, меньше людей голодает. Медицина научилась заменять выходящие из строя органы имплантатами и механизмами, управляемыми посредством чувствительных сенсоров.

Однако налицо и обратная сторона успехов цивилизации: вследствие долгожительства на смену болезням побежденным приходят все чаще болезни, связанные со старением организма, причем все более изощренные в своих концепциях поражения человека. Например, болезнь Альцгеймера (БА) по своей последовательности уничтожения не физического здоровья, а самой личности не идет ни в какое сравнение с агрессивными онкологическими заболеваниями. Раковые болезни ведут к быстрому фатальному концу и, как следствие, к сравнительно малым затратам социальных и материальных услуг, не вызывая таких огромных физических, духовных и материальных усилий, как со стороны больного БА и его близких. При традиционных течениях онкологических заболеваний тяжелый процесс умирания продолжается 2–3 месяца, в то время как при БА – годами.

В 1999 г. американским ученым удалось доказать, что рак возникает и распространяется с огромной скоростью. В ходе эксперимента подопытной крысе было введено 5 раковых клеток. Через 48 часов клетки-убийцы приблизились к кровеносному сосуду, поглощая через его стенки кислород из крови. Окрепнув от такого пиршества, они начали быстро размножаться, и уже через несколько дней в артерии образовалась опухоль, которая начала отправлять своих посланников в близлежащие ткани, завоевывая все новые кровеносные сосуды, через которые раковые клетки разносились в самые удаленные органы, порождая там метастазы. Другое дело – состояние больных старческой деменцией (потерей памяти), находящихся годами практически в состоянии комы и требующих ухода все 24 часа. Так, например, БА, скрытый период которой длится годами до появления первых симптомов, в своей активной фазе продолжается в среднем около 7 лет, но уже сейчас имеются данные, согласно которым жертвы этого заболевания живут и до 15 лет, что составляет 3 % от общего числа заболевших. Процесс умирания может продолжаться и более 20 лет. Но спрашивается – кто из нас захочет дожить до 100 лет, будучи последнее десятилетие прикованным к постели в виде живой мумии? Есть ли вообще смысл в таком продлении жизни? Не противоречит ли стремление медицины продлить жизнь и избавить нас от болезней законам природы?

Сможем ли мы развязать гордиев узел противоречий, когда, с одной стороны, арсенал средств, применяемых медициной для лечения нашего многострадального тела, становится трудно управляемым многопоточным конвейерным механизмом, а с другой – требует от врачей высокого индивидуального мастерства, филигранной, ювелирной техники рук и быстроты принятия решений, которые невозможно заменить электронной техникой. Как все это увязывается с великими заветами Гиппократа и с моралью? Каждый может стать врачом, если этого хотят его мама и папа. В больничных палатах нередко царят холод и бездушие, лицемерие и власть, не говоря уже об уровне врачебного профессионализма. Все это становится предметом беспокойства, как самих врачей, так и государства, выпустившего из-под своего контроля ставшую почти неуправляемой медицину. Все вышеприведенные примеры, вместе со статистическими выкладками и ссылками на людей, занимающих не последнее место на медицинском «подиуме о рангах», заставляют задуматься о правильности выбранного пути продления жизни любой ценой. Но и эвтаназия сулит мало хорошего – она является первым шагом к отклонениям от традиционного процесса умирания, когда в него включается элемент внешнего привлечения власти и насилия, пусть и завуалированного флером всякого рода соглашений, инструкций и завещаний. Процедура предания смерти может стать своего рода набором аналитических критериев классической инвентаризации, согласно которым будет фиксироваться обреченность человеческой жизни. Особенно велика опасность этого в условиях экономических кризисов, когда социальная сетка начинает рваться, и призывы популистского характера о создании расстрельных бригад могут оказаться совсем не фантастическими.