Валерий Гурков - Миниатюры. книга первая

Поднялся на второй этаж своей дачи. Первая комната справа снизу доверху в полках с книгами. Если магазин продовольственный поближе подогнать и воду провести, то можно годами не выходить отсюда. Сиди, читай, читай и читай. Книги выходят из моды. Я видно совсем старомоден. Люблю, люблю взять книгу, полистать её, терпеть ненавижу читать с монитора старые книги. Если нет её у меня, иду в магазин и покупаю…

Вспомнил, как впервые зашёл в магазин в своей учебке, когда служил в Германии. Что тут только не было. Я жил в Москве, но такого обилия хороших и качественных товаров я даже в Москве не видел никогда, да ещё в одном месте. Больше всего меня тут порадовали книги. Они стояли по 10 – 15 томов разных авторов полными собраниями сочинений. Здесь были те авторы, которые с трудом можно было найти по библиотекам, в магазинах Советского Союза их вообще не было. Произведения этих авторов продавались только за сданную макулатуру. Надо было сдать 20 кг бумаги, картона, газет или старых журналов, получить за это карточку с марками, а потом ещё найти, где книга продаётся, отстоять там очередь и купить долгожданную книгу: Вольтера, Дюма, Жуль-Верна, Алексея Толстого и многих остальных авторов. Помню как постоянно можно было увидеть в метро, в автобусе, в троллейбусе или в трамвае людей разных возрастов и пола с перевязанными стопками макулатуры.

Это хорошо, что сейчас набрал имя автора и наименование его произведения и скачивай или сразу читай… Но я всё же так и останусь старомодным. Поэтому люблю приезжать на свою дачу не для того, чтобы там что-то выращивать, кроме сорняков, подстриженных под газон у меня тут почти ничего не растёт. Люблю приезжать, чтобы подняться на второй этаж, открыть стекло полки и осторожно извлечь книгу очередного автора, которого я надумал почитать.

Из рядом стоящего авто доносилась красивая мелодия, он подошел к идущей навстречу девушке, нежно взял ее за талию: «Потанцуем?». Она непонимающе инстинктивно отпрянула назад, но крепкая рука на ее талии не дала этого сделать. «Ну же, смелее!» – подмигнул он ей и повел ее в такт музыки.

Через секунду они уже кружились, не замечая вокруг никого. Были только он и она. И весь мир принадлежал им двоим…

Я здесь не был более двух лет. Вот теперь снова стоял перед заросшей зарослями облепихи калиткой, ведущей в мой сад. Сад, похоже, уже привык к одиночеству. Он вполне мог обходиться без меня, но оба мы понимали, ему не нужно это одиночество…

Можно было разглядеть постройки, деревья, разноцветные огоньки мальвы и чудом уцелевших роз. Все остальное было укрыто, словно одеялом, выросшей по плечи травой. Хонда, пролежавшая без работы два года, с радостью запела на всю округу свою незатейливую мелодию и мы под этот ритм закружились с ней вдвоем, сметая все заросли, попадающиеся на нашем с ней пути. Сад, словно обиженная женщина, стал раздавать мне пощечины из мелких камушков, выполнявших, когда то роль дорожек, и шишек старой сосны в два обхвата, великаном возвышающейся над округой, что вызвало только улыбку на моем лице. Поняв, что меня этим не остановить, сад, который еще помнил мои заботливые и нежные руки, стал одаривать меня поцелуями из малины, ежевики, смородины и земляники. О, Господи, как мне все это знакомо!

Сколько раз меня встречали холодом и совсем грустными словами в мой адрес, а затем, словно извиняясь за содеянное, дарили самые восхитительные минуты в моей жизни!

Утром прошел дождик, и над помолодевшим от счастья садом всеми цветами разлилась в полной своей красоте радуга. Вот и в еще один уголок планеты я принес гармонию. Значит, снова пора собираться в дорогу…

Когда дома, то готовлю сам. При сервировке стола для детей и гостей никогда не кладу майонез. Все уже привыкли к этому. Не к тому, что я жадный на майонез, а к тому, что я вкусно готовлю и приправы тут лишние. Каждое отдельное блюдо нужно готовить с душой, тогда оно непременно становится вкусным. И у каждого блюда должен оставаться свой вкус, ради которого оно и готовится. Убивают меня горе кулинары, когда вкус мяса для шашлыка забивают всякой ненужностью. Соль и перец. Всё! Тогда вы почувствуете, что такое настоящий шашлык. Ну и жар посильнее без огня. Вообще, любое блюдо надо готовить как можно быстрее. Чем быстрее, тем больше пользы оно принесёт, тому, кто его будет кушать.

А майонеза в доме полно. Он находиться не в кухонном холодильнике, а во втором, в коридоре. Им дети заливают бутерброд с колбасой. А ведь раньше мы не заливали майонезом колбасу, она и так была очень вкусной…

В 90-е годы всё советское хозяйство было заброшено и развалено. Порой, проезжая по бескрайним просторам России, да и в самой столице, вижу много памятников людскому мракобесью и бесхозяйственности в виде полуразрушенных скелетов недостроенных или брошенных государственных зданий, коровников, свинарников, заводов и фабрик. Сельское хозяйство было запущенно и разрушено напрочь. Используя валютный фонд и золотой запас страны, правители России закупали всё за рубежом, вместо того, чтобы воскресить своё сельское хозяйство. Как напоминание об этих временах храню у себя талоны, по которым можно было отоварить свою семью, словно в войну. Только воевали мы сами с собой, со своей тупостью и ленью. Просто мозги поплыли у руководителей всех рангов, которые и довели страну до такого положения.

Земли развалившихся совхозов и колхозов стали раздавать под дачи, садовые товарищества, либо просто стояли, зарастая бурьяном и молодым полесьем. Местным советам ветеранов дали полномочия выдавать по три сотки земли различным категориям ветеранов, многодетным, малообеспеченным, для посадки картофеля, чтобы не загнуться зимой. На соседнем поле, метрах в двухстах от дома, получил и я со своей семьёй свои три сотки.

Посадить просто. Выкопал лунку, бросил картошку, хай растёт. А вот вырастить на глине урожай, да ещё и сохранить его… Летом всё свободное время я и мои сыновья, одному было три года, а второму четыре с половиной, проводили на этих сотках. Поливали, лето было жарким, окучивали, потом почти каждый день собирали колорадского жука. Брал детей обоих, чтобы понимали с детских лет, что в жизни этой всё достаётся только трудом. Так и меня воспитывали, за что я благодарен, своим бабулям. Когда настала пора выкапывать, снова мы на поле были втроём, правда Сергей, младший сын минут через тридцать заснул на тележке, укрывшись телогрейкой, но старший сын Юрий усердно помогал мне собирать картошку в мешки. Так было три года подряд, потом жизнь наладилась, снова стала в нормальное русло, от трёх соток я отказался. А через лет пять после этого я купил двадцать четыре сотки земли в Подмосковье. Приехали смотреть. Приехал, конечно, вместе с подросшими сыновьями. Увидев почти футбольное поле, мой старший сын серьёзным голосом вдруг произнёс: