Коллектив авторов - Новые заветы. Самые известные люди России о своих мечтах, страхах и успехах

300 метров! Все рвутся вперед. Хочется бежать. Вот он, полюс, рядом, но впереди перед огромным каналом стена высотой метров пять из молодых голубых льдов, и если побежать, то точно попадем на переправе. Останавливаю всех, прошу не горячиться. Скидываем упряжки, лыжи. Отсчет пошел на метры. Последние 20 метров бежим навстречу полюсу. 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1, ПОЛЮС!!! Пока он здесь, под нами, хватаемся за руки и бежим «вокруг Земли». Ставим свои флаги, кричим, танцуем, вопим! ДОШЛИ!

12:44. Достигли Северного полюса! Можно возвращаться домой, но снова разразилась буря. С этого момента двое суток сидим на льдине, ждем спасения. Самолет застрял в Мурманске. Погоды нет, «Барнео» не принимает. Нам сообщают, что американцы снялись с маршрута, так как уперлись в канал, а потом еще в один, и полюс проскочил мимо. Не повезло. А мы, как выяснилось, оказались на льдине, которая постепенно колется.

Справляем православную Пасху, и даже мусульманин Ахурамазд с огромным аппетитом ест припасенный кулич. Съедаем два промерзших кулича до последней крошечки. Все очень довольны. Лучшая Пасха в моей жизни. Продукты практически кончились, и мы уже печем блины из экстренных запасов муки. Есть НЗ: две банки тушенки и 2 кг гречки. Но ветер стихает, и за нами приходит вертолет.

21:04. Прибываем на «Барнео». Станция доживает последние дни. Завтра она должна быть закрыта и все эвакуированы. В Арктику приходит весна. Воды станет еще больше. После борща и тефтелей все как по команде засыпают прямо за столом. Смотрю на Матвея и вижу грусть в его глазах: идти больше НЕКУДА. Неугомонная душа «лыжника»! Он похож на Моисея наших дней. Водит трудных подростков по Арктике, чтоб вся дурь вышла, и в том его МИССИЯ. Спасибо, Матвей, за ребят! Они стали настоящей командой, поверили в свои силы, победили полюс и свою трудную судьбу. Я верю, что у них все сложится в жизни отлично. В обычной жизни если на городском пруду провалится под лед человек и его спасет другой, то он герой. Без сомнений. А если это ребенок, то вдвойне. А члены нашей экспедиции каждый день по нескольку раз спасали друг друга.

В обычной жизни спасти от обморожения, обогреть замерзающего – благородно, милосердно. Но мы каждый день спасали друг друга от обморожения. И это не подвиг, а нормальная суровая жизнь. К морю может съездить всякий, а победить Северный полюс дано не каждому.

Актриса театра «Современник» Алена Бабенко никогда не была знакома с великой балериной Майей Плисецкой.

Но знала ее так, как мало кто знал. Поэтому имеет право рассказать нам про нее. А на самом деле – про себя.

Когда ушла Майя, я готовила чай… Сын сидел «ВКонтакте»… Телевизор мы не смотрели. Когда она ушла, не захотелось ни-че-го… Вернее, захотелось сразу всего! Хотелось побежать за ней, заорать на весь мир: «Вернись!», сочинить про нее поэму немедленно, не писать никогда, встать, сесть, реветь, петь, играть навзрыд, любить, умереть… Все эти фуэте вертелись шекспировской «Бурей» внутри… А тело превратилось в лед.

Я никогда с ней не встретилась! Наши свидания я копила в левой части груди. Моя родственница Наташка летела с ней в самолете… Всего неделю назад! Видела ее совсем близко… Улыбнулась ей, а она ей… Хотела подойти и не подошла… «Ты просто балда! Как ты могла этого не сделать! Ты была обязана!!!»

Майя не покидала меня никогда, это я ее любила с антрактами: с 5 до 15 – в детских глазах она была не из наших – лицо, взгляд, шея, феноменальные руки, – не из людей – с неба! Антракт.

С 16 до 20 я открыла снова в себе к ней любовь – она была другая! Я ее не видела такой раньше и поменяла ей имя, заменив «Май» на «Ина». Так родилась моя Ина-я Майя. И снова антракт, и третье действие. Я уже артистка – я научилась сидеть с прямой спиной, думая именно о ней! Все эти мои не бывшие с ней свидания были во мне всегда – и вдруг! Как осколок в глаз Кая – без предупреждения. Ушла!

Она манила, обволакивала – я немела, как только ее огромные глаза притрагивались к моим! Глаза Снежной королевы – проницательные, умные, обращенные в саму себя… Я уже не чаяла ее увидеть хоть одним глазком и стала просто любить ее, тихо, по-семейному… Как все… Нет! Не как все!

Майя! Это же все было только вчера! Только вчера я, 6-летняя, каждое утро после завтрака вставала на узкий забор моего садика и назначала себе расстояние – пройти на цыпочках, как Майя на пуантах, примерно 20 метров.

Падала, рвала колготки, на зеленых коленках и локтях не было живого места, а однажды мимо шла мама в магазин, и я закричала: «Мама, смотри! У меня получилось!» И шлепнулась со всей дури на асфальт и сломала руку. Я не плакала. Я была счастлива: «Получилось! Это мне помогла моя Майя!»

Только вчера я танцевала перед гостями на Новый год ее и уже моего личного белого умирающего лебедя, сбивая крыльями то торшер, то вазу в маленькой хрущевской комнатке. Мне было волнительно, но не страшно: Майя была всегда со мной, как тогда со всеми Ленин!

Только вчера школьница лет 11 втихаря от родичей сигала по крыше, насмотревшись ее балета «Жар-птица». Ну правильно! Не буду же я – уже далеко не 6-летняя – бегать по двору и окрестностям, где тебя все знают, размахивая руками. А крыша – место идеальное: тайное и высокое! Можно и руками, и на цыпочках, и напрыгаться, зависая в воздухе! Однажды, правда, засек папа, и влетело мне не по-детски. Но это не в счет – Майя была рядом!

В общественном транспорте тренировка по растяжке – святое дело! Например, набитый автобус – а тогда, в советское время, это было обычно только так, – ноги максимально по 1-й или 2-й позиции с развернутыми стопами по одной линии, если на ступеньке – идеально: их можно развернуть за счет ступеньки повыше, попа в себя, спина в струну, шея навытяжку, плечи свободно вниз, и, держась за поручень, чтобы не упасть, а когда мало народу, можно просто так стоять, чтоб все видели и шептались: «О! Смотри, смотри! Она, наверное, балерина!» Я ловлю кайф и вытягиваюсь еще больше, так что чувствую, как из макушки растет антенна, соединяющая меня с небом! Я сейчас Майя! Это было только вчера!

Еще вчера кровь вскипела от Кармен мгновенно и навсегда! И от музыки, и от Майи – они стали как параллакс знаменитой цитаты Маяковского о партии и Ленине: «Мы говорим – Кармен, подразумеваем – Майя. Мы говорим – Майя, подразумеваем – Кармен», и я подалась в режиссеры! Конкурс «А ну-ка, девушки» в 9-м классе на 8 Марта! Знаменитая партия – выход Кармен и хабанера, 3 пары – девочка-мальчик. Каблуки уж какие нашлись, такие и нашлись. Как я придумала эти ножные па, одному Богу известно! Неистовая я весь танец металась у стены огромного спортзала, крича и перекрывая музыку: «И раз! И два! Руки! Прыжок!» Мне было смертельно важно, чтобы парни максимально высоко и именно в такт взметнули девушек ввысь, но… в 9-м классе уже все – кто такой же, как в пятом, а кто вверх и вширь… Плевать! Мы выиграли! Моя Майя подарила мне первую победу!