Валерий Шамбаров - Быль и легенды Запорожской Сечи. Подлинная история малороссийского казачества

Хотя султан поступил по-своему. Турки уже выработали порядок, что наследник Крыма, намеченный ими, жил в Стамбуле, под присмотром, его заранее воспитывали и обрабатывали, чтобы был верным. Так и сейчас при дворе Мурада III находился брат прежнего хана – Газы-Гирей. Султан вручил ему фирман на престол, посадил на корабли с янычарами и отправил в Крым. Некоторые царевичи подчинились, спешили заслужить расположение Газы-Гирея. Другие взбунтовались. Их пришлось подавлять, они разбежались к ногайцам, черкесам. С пойманными противниками новый хан обошелся сурово, умерщвлял их вместе со всеми сыновьями, чтобы мстить было некому.

Но смутами в Крыму воспользовались казаки. Запорожский кошевой Захар Кулага в апреле 1589 г. вывел в море отряд «чаек». Их обнаружила турецкая флотилия, однако казаки вступили в бой, захватили абордажем две галеры. Освобожденные гребцы умножили казаков, их набралось около тысячи. Направились к Евпатории, там по весне собиралась большая ярмарка. Подплыли ночью, внезапно бросились на берег. В городе поднялась паника, татары и турки разбегались. Казаки гнали их, собирали сказочную добычу, освобождали рабов. Но увлеклись грабежом, рассыпались по городу мелкими группами. А комендант Евпатории сорганизовал воинов, они атаковали, истребляя эти группы. Кулагу настигли на берегу, вокруг него было только несколько десятков запорожцев, пытавшихся утащить добычу к лодкам. Они понимали, что пощады не будет, рубились до последнего и пали все до единого. Лишь немногим казакам удалось отчалить и спастись.

А Газы-Гирей, подавив оппозицию, спешил упрочить свое положение. Предприятие, готовившееся и не осуществленное покойным братом, подходило для этого как нельзя лучше. Он ворвался со всей ордой на Украину. Шляхта, как обычно, не откликнулась на призыв к оружию. Лавина татар докатилась до Львова, встала лагерем возле Тернополя и разослала в разные стороны загоны, опустошая страну. Достойно проявили себя только запорожцы. Они выступили из сечи и перехватили крымцев на Днестре, когда те уже возвращались назад. Напали на один из загонов, разгромили его.

Газы-Гирей услышал шум боя, помчался на выручку с остальными силами. Казаков окружили. Но они устроили укрепленный табор, огородившись возами, и стали отбиваться. Хан бросал на них новые и новые отряды. Как писали потом запорожцы, «враг на нас потопом пошел, чего мы перед тем в битвах никогда не видели». Несколько атак они отразили, а затем неожиданно выскочили из табора и рванули прямо на ханскую ставку. Могучим натиском проломили охрану, сам Газы-Гирей был ранен, погибли его двоюродный брат, несколько мурз. Татары повернули и поскакали прочь. В битве они потеряли 9 тыс. воинов, был освобожден огромный полон.

Но после такой победы вместо признания и наград развернулись гонения. Они не были реакцией на последние события. Это была часть общей политики Сигизмунда III. Надо было удовлетворить пожелания польских панов и шляхты, обеспечивших ему корону. Он принялся закручивать гайки на Украине, приводить ее порядки в соответствии с Польшей. В 1588 г. сейм принял постановление, что все крестьяне, прожившие 10 лет на земле хозяина, становились крепостными. Для них вводилась обязательная барщина – сперва она составляла 1 день в неделю.

В 1589 г. последовало другое постановление сейма. Жителям Украины запрещалось отлучаться «на низ». Таких беглецов предписывалось казнить. Смертная кара предусматривалась и для тех, кто будет возвращаться из «диких полей» с добычей или принимать их добычу. Для контроля назначались особые «дозорцы», обязанные проверять приграничные города и местечки. Продавать оружие и боеприпасы простолюдинам отныне строго запрещалось.

Следующее постановление, в 1590 г., касалось реестрового войска Запорожского. Указывалось, что гетман и старшины должны избираться только из польской шляхты и утверждаться королем. Предписывалось проверить реестр, исключить «лишних» и обратить в крестьян. А Сигизмунд издал универсал: «Государственные сословия обратили наше внимание на то обстоятельство, что ни государство, ни частные лица не извлекают никаких доходов из обширных, лежащих впусте наших владений на украинском пограничье за Белой Церковью. Дабы тамошние земли не оставались пустыми и приносили какую-нибудь пользу, мы… будем раздавать эти пустыни по нашему усмотрению в вечное владение лицам шляхетского происхождения за заслуги перед нами и Речью Посполитой».

Но эти земли давно уже не были пустыми! Их освоили казаки, отстояли своими саблями, их заселили сами же казаки и крестьяне – те, кто присоединялся к казакам, помогал защищать границы, осваивая бесхозные места Приднепровья. Теперь сюда поехали поляки, получившие от короля «привилеи», им доставались распаханные колосящиеся поля, села и хутора с выращенными садами. А жители вдруг узнавали, что отныне они принадлежат тому или иному пану, обязаны трудиться на него. Тем, кто причислял себя к казакам, объявляли, чтобы больше не смели так называться и не задирали носов, иначе могут испробовать панскую плеть или петлю на шее.

Однако и реестровым казакам доставалось не сладко. Их статус оставался совершенно неопределенным, повисшим в воздухе. Их права не были нигде закреплены. Они были воинами второго сорта. Шляхта презирала их. Начальники ими помыкали, заставляли выполнять разные работы для себя. Землю им дали, но в любой момент могли отнять, если их участки приглянулись более сильным персонам. А теперь по универсалу Сигизмунда III на Украине начались переделы собственности, под них попадали и реестровые.

Но и мелкая шляхта оказалась в незавидном положении! По сравнению с магнатами, она ничего не значила. Ее притесняли, могли обобрать – а правду найти было невозможно. Как защититься от могущественного пана, у которого отряды слуг, который сам правит суд, бывает при дворе? Одной из жертв несправедливости стал Криштоф Косинский. Он был мелким шляхтичем, служил у киевского воеводы князя Константина Острожского. Участвовал в войнах, в походах против татар. Был на хорошем счету, за заслуги ему присвоили чин реестрового казачьего полковника. Хотя сколько было полков в войске из 800 человек и какова была численность таких полков, трудно сказать. Но ему дали поместье в пустошах Рокитном и Ольшанке. Однако сын Острожского Януш, староста Белой Церкви, получил от короля «привилей» на эти земли, послал своих слуг и захватил имение Косинского.

Шляхтич был возмущен. Поднял своих реестровых казаков. Но к нему присоединилось и множество нереестровых – тех, кто считал себя казаками, а их теперь признавали «хлопами» и закрепощали. В декабре 1591 г. они ворвались в Белую Церковь, резиденцию Януша Острожского, он сбежал. Мятеж начался из-за личной обиды, но стал детонатором общего взрыва. Поддержали запорожцы, избрали Косинского гетманом. Восстали крестьяне. Были захвачены Киев, Переяславль и ряд других городов. Численность войска Косинского оценивали в 20 тыс. человек, хотя ядро было гораздо меньше, около 5 тыс. Бунты разливались стихийно. Толпы крестьян и отряды казаков действовали сами по себе, крушили усадьбы помещиков, изгоняли и убивали поляков. Сам Косинский размышлял, что делать дальше, и обратился к русскому царю. Просил принять его на службу вместе со всеми казаками, реестровыми и сечевиками.