Марик Лернер - Предсказание несбывшегося прошлого

При этом царское правительство вынуждено взяло на себя важное, имевшее политическое значение условие не привлекать новый заем, ни в какой другой стране и обратиться к французскому правительству, если появится нужда в валюте до истечения двухлетнего срока с момента заключения займа. В этом месте непременно объявится критик, указывающий на подчиненную роль царского правительства по отношению к чуждым нам банкирам, заставляющим действовать в их интересах. В жизни все несколько сложнее.

На деньги, полученные от продажи за рубежом царских облигаций, в России была построена большая часть железных дорог, в том числе и Транссибирская магистраль, морские порты, заводы в Москве и Петербурге, монументальные здания. Публичные займы царской России размещались без определенного деления на внутреннюю и внешнюю задолженность, а состояли из двух основных категорий: займов для общих нужд государства (65 %) и для строительства железных дорог (35 %).

А когда началась Первая мировая война, правительство Франции призывало граждан покупать российские ценные бумаги, чтобы помочь союзнику. Конечно они рассчитывали и получили определенную прибыль, но условия были достаточно человеческими. Хуже того, без иностранных денег (французских) промышленность России и так не очень развитая представляла бы из себя убогое зрелище. Доля иностранного капитала (французского, бельгийского и немецкого) во вложениях в экономику страны достигала 72 %.

Хочу уточнить: Германия тоже немало вкладывала в Российскую промышленность. Разница в том, что те деньги в основном были частными, т. е. направлены на строительство заводов для частного рынка, французские инвестиции шли в основном в оборонку и железные дороги, что со стороны французов более чем логично. Им требовалась сила, а не беспомощный инвалид в союзниках. Приоритет – "казённоориентированным", индустриальным объектам, сооружаемым на кредиты казны, автоматически приводит к Франции. В Германии просто не имелось таких средств. Собственно немецкие инвестиции лидируют в химии и электротехнике, что, конечно, хайтек, но на тот момент и еще лет тридцать-сорок рулит тяжелая индустрия.

Созданные франками банки давали кредиты на развитие существующим и создающимся русским промышленным предприятиям (металлургия, транспорт, металлообработка много чего еще). Немцы же создавали филиалы своих компаний (ну или скупали уже существующие). Вся разница в том, что по немецкой схеме владельцы предприятий – немецкие компании. У них полный контроль над предприятием и прибыль они могут вывести целиком, если посчитают нужным. При французской схеме владельцы предприятий – поданные Российской Империи, французы получают не всю прибыль, а только проценты по кредиту.

У немецкой схемы только один плюс – непосредственное участие немецких инженеров/управленцев в создании компаний. С другой стороны и русские компании нанимали забугорных инженеров, но за зарплату, а не за всю прибыль.

Кстати, про спекулятивный капитал: например Русско-Азиатский банк. Его капитал в основном французский. Главным направлением его деятельности стало финансирование железнодорожного строительства, производства вооружения, а также ряда отраслей тяжелой индустрии. В этот сектор банк вложил к 1914 г. 323 млн. руб., или половину своих активов.

Преимуществом Русско-Азиатского банка была также его принадлежность к мощной группе дружественных банков. То есть если средств не хватает можно взять под низкий процент у приятелей. Фактически это перекрестное опыление. Часть акций одного принадлежит другому и в случае проблем станут поддерживать терпящего убытки. Вкладчикам приятнее не потерять свое, а при этом варианте шансы выше.

В этот своеобразный банковский трест входили три ведущих петербургских банка Частный, Русский Торгово-промышленный и Сибирский Торговый, с которыми у Путилова были заключены соглашения об общности интересов и сотрудничестве. К 1917 г. Русско-Азиатский банк контролировал свыше 160 акционерных компаний, сумма акционерных капиталов которых превышала 1 млрд. рублей.

В их число входили 124 торгово-промышленных предприятия, 20 железнодорожных обществ, 4 пароходства, 3 страховые компании, 2 земельных банка. Лишь одна военно-промышленная группа Русско-Азиатского банка включала 8 крупнейших акционерных обществ с капиталом 85 млн. руб., в том числе такие знаменитые предприятия, как Путиловский, Невский судостроительный и Русско-Балтийский судостроительный заводы.

На самом деле тема инвестиций огромна и полна противоречий. При желании легко обнаружить исключения из правил. Немцы строят заводы, а французы нет. Реально у меня имеется список заводов на несколько страниц в обоих вариантах. В принципе нельзя сказать эти плохие, те хорошие. А что лучше – быть в долгу за построенный завод, или иметь завод, принадлежащий иностранному владельцу, построенный на деньги этого владельца и продукция которого этому же владельцу и принадлежит – ещё большой вопрос. За кредит можно расплатиться в счет прибыли. С другой стороны вложения в конкретное производство, присылка технических специалистов, обучение российских рабочих, создание инфраструктуры. Нет четкого ответа что лучше. В разных случаях по-разному.

Прибыль. Люди вкладывали деньги и хотели получить отдачу. Без темы вывоза капитала никак. Если хотите промышленность и не имеете денег, придется считаться с желанием инвесторов. Куда вы денетесь. При этом как-то не вспоминают об индустриализации в США проведенной в основном на английские деньги. В 1850–1914 годах иностранные инвестиции и долгосрочные займы Соединённым Штатам составили в целом 3 миллиарда долларов. Но за тот же период Соединённые Штаты сделали чистых выплат процентов и дивидендов, главным образом, Британии, на сумму в 5,8 миллиарда долларов. Почему-то никто не сообщает о зависимости даже перед ПМВ.

Никто, имея в наличии золото, не будет инвестировать в развитие России или США – вкладывать будут в то, что выгодно для инвестора и часто для его страны). Но завод уже построенный никуда не денется и товары производимые им тоже.

По этому поводу есть одно серьезное соображение. Не могу утверждать со стопроцентной уверенностью, но есть ощущение, что германское правительство либо само, либо при помощи экономических механизмов, либо по требованию определенной группы предпринимателей старательно зажимало любые инвестиции в военную область России.

Почему Крупп предпочитал продавать русским пушки, но не создавал в России дочерние предприятие? Почему Русско-французский судостроительный завод с 1880-х был, а русско-германского – не было?

Немцы построили Мюльграбенскую верфь. Кто в теме – тот поймёт. Кто нет – поясняю. Принятие Большой судостроительной программы вызвало небывалый подъем в русской частной судостроительной промышленности. Немецкая фирма «Шихау» тоже оказалась не прочь присоединиться к общей радости и решила открыть в России свое отделение. Понизив цены на эскадренные миноносцы, неожиданно для всех стала опасным конкурентом русским предпринимателям. Согласно документам русские владельцы верфей и заводов заявляли на постройку судов непомерно высокие цены. Затем, якобы идя на уступки, понижали их, выторговывая себе право на ухудшение наиболее трудновыполнимых тактико-технических элементов корабля.