Дмитрий Ежков - Путин. Почему он стал таким?

– Одним словом, берите этого человека, – кивнув на меня, сказал Сечин, – и работайте с ним.

– Мы можем включить его в кремлевский пул, – ответил Громов. – Ближайшая поездка – в Иваново.

– Вот и отлично, – подвел итог беседе Сечин.

О моем материале, который все еще висел на экране его компьютера, он ничего не сказал.

Накануне 8 марта 2000 года в составе кремлевского пула – журналистов, сопровождающих президента, – я поехал в свою первую и, как и ожидал, единственную в этом качестве поездку.

Интересным в ней было только неожиданное появление фигуры Чубайса. Не секрет, что отношения этих двух давно и хорошо знающих друг друга петербуржцев во второй половине 90-х были далеки от идиллических. В 96-м году Чубайс, оказавшись в кресле руководителя Администрации Президента, сократил должность, которую должен был занять на то время безработный Путин. Ни тот ни другой, разумеется, этого не забыли. Но ситуация изменилась, и Чубайсу нужно было срочно восстанавливать отношения с без пяти минут Президентом.

Чубайс сидел в зале – не в первых рядах и не в последних. Тихий и незаметный, он внимательно слушал, как Путин поздравляет ивановских ткачих с наступающим праздником. Если бы Чубайс был чуть менее умным человеком, какой он есть на самом деле, он должен был бы взять в руки карандаш и показательно конспектировать каждое слово будущего народного избранника.

По завершении короткого визита Путина в Иваново состоялся традиционный, так называемый, подход к прессе. Громов раздал журналистам вопросы – кто и о чем должен был спросить и.о. президента. Я на эту роль не претендовал и в этот узкий круг избранных не попал.

Меня удивило тогда даже не то, что журналисты вынуждены были задавать Путину вопросы, придуманные кем-то в Кремле. А то, что никто никаких других вопросов задать главному лицу страны не мог. Даже если кто-то не по сценарию поднимал вверх руку, Громов все равно давал слово только тем, с кем все было оговорено заранее.

Во время этой встречи я заметил, что Путин внимательно смотрит на меня. Зная его прекрасную память на лица, я не сомневаюсь, что он меня узнал. Когда мы встретились взглядами, Путин несколько поспешно перевел глаза на кого-то другого.

Позже, случайно общаясь с людьми, знавшими его еще по Германии, мы обменялись впечатлениями. Путин, безусловно, узнает людей, знавших его по прежней жизни. Но – как человек осторожный и недоверчивый, он не знает, что ему ждать от этих встреч. Внутренне он всегда готов к провокации в свой адрес. А лучших провокаторов, чем люди из прошлого, не найти. Поэтому безусловно одно: подобные встречи не вызывают у него восторга, если, конечно, он предварительно сам не дал на них согласия.

Больше я с Путиным никуда не ездил. Без малейшего сожаления расставшись с идеей заняться политической журналистикой, я засунул материал, с которого все начиналось, в дальний угол компьютера и забыл о нем на годы. А сам занялся совершенно другими делами.

Но с годами мне все меньше нравилось то, что происходит в стране. Я перешел работать на НТВ почти сразу после разгрома его первого, и лучшего, состава. Когда говорят, что летом 2001-го там было пепелище, это правда.

Я еще оставался на НТВ, когда снимали Йордана – за то, что канал в прямом эфире показал штурм на Дубровке. Каждый день на канале ТВЦ, где я одновременно подрабатывал, начинался слухами о его закрытии. И однажды эти слухи подтвердились.

Потом последовала история с назначением губернаторов. Мы даже не заметили, как лишились верхней палаты парламента. В стране вновь возобладала психология запретов и иждивенчества. Новости смотреть стало невозможно.

И я почувствовал себя крысой, которую некто с палкой в руках гонит вверх по лестнице. И еще несколько ступенек – и я буду вынужден принимать какое-то неприятное для себя решение. Я честно сказал себе, что если тут опять начнут стрелять, ни к какому Белому дому я не пойду.

Тогда я подумал, что если мы постоянно говорим о формировании в стране гражданского общества, то почему бы не начать с себя. И я позвонил своей доброй знакомой и сказал ей: «Ты знаешь всех. Сведи меня с кем-нибудь: я хочу вступить в политическую партию». Знакомая долго смеялась. Она сказала: «Ты же – журналист. Напиши то, что думаешь, и опубликуй. Это и будет лучшим проявлением твоей гражданской позиции». Тогда я вытащил из дальнего угла компьютера материал, написанный семь лет назад, чтобы ответить – в первую очередь самому себе – на вопрос: как из лучших учеников «отца русской демократии» Анатолия Собчака можно за столь короткое время превратиться в «душителя свобод» и «без пяти минут диктатора»? И было ли превращение? И кто в этом виноват?

А то, что ответ на эти вопросы нужно искать в прошлом, для меня очевидно.

Владимир Путин был поздним ребенком: обоим родителям к моменту его рождения исполнилось по сорок лет. Это была типичная ленинградская рабочая семья: жила в коммуналке в центре города, отец работал на заводе.

За время учебы будущий президентский наследник сменил две школы. Первая – районная общеобразовательная, там он проучился восемь лет. Вторая – специализированная, с химическим уклоном. Туда нужно было сдавать экзамены и непременно иметь пятерку по химии. Экспериментальной школе сопутствовал известный дух шестидесятничества: относительная свобода мнений, невозможная в других местах такая форма обучения, как дискуссия. К основному предмету, химии, Володя Путин так и не проникся большой любовью, зато активно интересовался обществоведением и добровольно входил в кружок политинформаторов.

Сразу после окончания он поступает на юрфак ЛГУ и в 1975-м благополучно его оканчивает. Одним из преподавателей, который вел у него семинары по хозяйственному праву, был Анатолий Собчак. Позже он сыграет одну из ключевых ролей в биографии Путина.

После университета – если верить официальной версии, по распределению – Владимир Путин поступает на службу в Управление КГБ СССР по Ленинграду и области. Чем занимался он первые годы, проведенные в этом учреждении, известно мало. Поворот наступает в начале 80-х годов: Путин поступает в разведшколу и переходит на службу в Первое Главное управление – разведывательное подразделение КГБ. После окончания разведшколы, в 85-м году, его направляют в Германию, в представительство КГБ при МГБ ГДР.

В Восточную Германию Путин приезжает в звании майора и как оперативный сотрудник курирует дрезденский округ.

С одной стороны, он получает то, к чему стремился, – самостоятельную и ответственную работу, его непосредственное начальство находится в Берлине, с другой – очевиден карьерный мотив этого этапа биографии – в Ленинграде Путин мог сидеть долго, никем не замеченный.