Петер Загер - Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история

К началу xvi века в Оксфорде было около трех тысяч жителей. В эпоху Ренессанса небольшой по-прежнему город превратился в центр интеллектуальной жизни, став вровень с университетами Парижа, Падуи, Саламанки. Новый дух ощутил гуманист Эразм Роттердамский, посетивший Оксфорд в 1499 году. Он прожил в городе три месяца, наслаждаясь диспутами и праздниками; ученого раздражали лишь «недоброжелательство в столь многих людях» и академическая надменность – старейшие оксфордские пороки. Позднее Эразм осел в Кембридже, хотя, как полагают в Оксфорде, всегда отдавал предпочтение последнему.

Гуманистические идеалы воспитания человека высвободили колледжи из-под влияния Церкви, начиная с библиотек и заканчивая курсами изучаемых наук. На смену средневековым богословским дисциплинам – divinities – пришли гуманитарные – humanities ; вместо схоластического канона предпочтение отдавалось лингвистическому, литературному образованию, основанному на изучении античной литературы. Возник факультет Litterae Humaniores [49] Такое название получил курс классической филологии в Оксфорде и некоторых других университетах. То же самое, что the Greats. Ныне изучение этого курса позволяет получить степень бакалавра искусств. , и набор классических дисциплин, вынесенных им на экзамены, получил в Оксфорде название the Greats (Великие). Классические филология и история стали прерогативой университета, греческий и латынь для нескольких поколений студентов оставались идеальными языками, позволявшими добиваться успеха в Африке, в Индии и в остальном мире. Те, кто разобрался в устройстве Римской империи, считались способными управлять Британской империей.

Реформацию Оксфорд воспринял в штыки. Приорат Св. Фридесвиды, аббатства Осни, Годстоу, Рьюли со времен Средневековья окружили город венком монастырей, чьи лучшие жемчужины ныне обращены в прах. Когда протестантские реформаторы распустили колледжи и собрались громить их имущество, Генрих VIII отказал им в поддержке: «Уверяю вас, господа, ни одна из английских земель не разме щена лучше той, что отдана нашим университетам, ибо их нынешнее содержание будет разумно управлять нашим государством, когда мы сами умрем и будем гнить в могилах». Так что, хотя ордена и лишились своих колледжей, сами колледжи не прекратили существование: Глостер-холл вошел в Вустер-колледж, Дарем – в Тринити-колледж.

Самый большой из всех, к тому времени еще не достроенный колледж кардинала Уолси, после падения кардинала был заново основан королем, расширен и превращен в Крайст-Черч-колледж, с 1546 года ставший центром нового Оксфордского епископата. Основав также Тринити-колледж в Кембридже, Генрих VIII продемонстрировал, сколь важна для него коллегиальная система обоих университетов. Помимо всего прочего, «свои» теологи призваны были помочь королю возвести Англиканскую церковь в ранг государственной. Впоследствии, когда на трон взошла старшая дочь Генриха Мария и пожелала вернуть в страну католицизм, оксфордские теологи сыграли в этом ведущую, хотя и не самую похвальную роль.

В 1555 году двух сторонников Реформации перевезли из Тауэра в Оксфорд. Именно здесь, а не в Лондоне, епископы Хью Латимер и Николас Ридли предстали перед ортодоксальным университетским церковным судом. Диспут проходил в Школе богословия и представлял собой классический показательный процесс со смертной казнью через сожжение на костре напротив Баллиол-колледжа. Последние слова Латимера вошли в сокровищницу героических цитат Реформации: «Возрадуйся, магистер Ридли, и будь мужчиной. Сегодня мы возожжем свечу, которую никогда уже не погасят». Латимер умер быстро. Порох, прикрученный к его шее, скоро взорвался, в то время как костер Ридли никак не хотел разгораться ( « Я несгораемый!). Примерно через полгода Мария, все такая же ревностная католичка, как и прежде, отправила в Оксфорд на костер и архиепископа Кентерберийского Томаса Кранмера.

Не менее решительно, хотя и более умеренно, чем ее сводная сестра, университетскую политику проводила Елизавета I. Отныне и на долгое время Оксфорд и Кембридж получили монополию на англиканское образование. Но их сила обернулась слабостью: католикам, иудеям, квакерам, баптистам, атеистам и нонконформистам всех мастей вплоть до xix века было запрещено учиться в этих университетах. Каждый студент вынужден был приносить клятву на «Тридцати девяти статьях», собрании догматов Англиканской церкви от 1571 года: в Оксфорде – уже в самый момент приема, а в Кембридже – перед выпускным экзаменом. Лишь в 1854 году эта весьма сомнительная «проверка совести» была отменена. Однако вплоть до 1871 года инакомыслящие снимались с профессорских должностей и исключались практически из всех академических учреждений.

Старый конфликт между town и gown достиг причудливой кульминации во время гражданской войны. Университет поддерживал короля, город – парламент. На протяжении четырех лет Оксфорд оставался столицей английских роялистов. Осенью 1642 года изгнанный из Лондона Карл I вместе со свитой и армией отправился в свою академическую резиденцию. Король реквизировал несколько колледжей и переплавил их серебро на военные нужды. Нью-колледж превратился в пороховой склад, в университетских парках расположилась артиллерия. Раз в неделю студенты и преподаватели выходили рыть окопы. Карл обосновался в Крайст-Черч-колледже, королева Генриетта-Мария – в Мертон-колледже. Между ними находилась территория Корпус-Кристи. Чтобы облегчить внутренние передвижения королевских особ, в Садовой стене пробили проход. Деревянная дверь, названная Воротами короля Карла, с тех пор более никогда не открывалась, как заверил меня садовник Корпус-Кристи-колледжа Дэвид Лик, отнюдь не разделявший роялистских убеждений.

24 июня 1646 года Оксфорд был взят парламентскими войсками. Король, переодетый слугой, наклеив бороду, покинул город еще в апреле. А через два года после казни Карла I канцлером университета был избран Оливер Кромвель. Оксфорд вновь оказался home of lost causes [50] В переносном смысле: у разбитого корыта. Букв.: дом безнадежных дел (игра прямого и пересносного смыслов этого выражения неоднократно используется автором в дальнейшем). , поставил не на ту лошадь, ибо монархия вернулась. Как и его отец, Карл II, приезжая в Оксфорд, располагался в Крайст-Черч-колледже, прогуливал в университетском парке своих спаниелей, а в Мертон-колледже разместил любовницу леди Каслмейн. То, что в 1665 году она родила в упомянутом колледже сына, можно отнести к обстоятельствам скорее непредвиденным, однако заведомо менее прискорбным, чем тогдашняя чума, только в Лондоне унесшая жизни семидесяти тысяч человек. В Оксфорде, запасной резиденции короля, дважды заседал английский парламент, в том числе и в 1681 году – в последний раз за пределами Вестминстера.