Саша Камских - Институт экстремальных проблем

Томский молчал, думая о том, что и он в свое время вынужденно пошел работать в милицию, и только случай помог изменить жизнь, на что он никак не мог решиться.

— Как все-таки тесен мир, — задумчиво произнесла Ирина, снова возвращаясь мыслями к встрече Сергея с ее братом. — Все кажется таким огромным, в нашем городе больше миллиона живет, а как иногда люди и судьбы пересекаются – просто поражает.

— Для меня главное, что мы с тобой встретились, — Томский прижал обе Ирины ладони к своему лицу. — Я думаю, это произошло не случайно, мне кажется, что я всю жизнь ждал именно тебя, ждал, когда ты появишься. Банально? Может быть. Я не умею говорить так красиво, как наш Илья, не знаю, какие найти слова, чтобы ты мне поверила. Я люблю тебя, люблю с того самого момента, как увидел около склада того мальчишку, который оказался девчонкой, с того момента, как увидел сердитые синие глаза. И совсем пропал, когда строгость в тех глазах исчезла, они оказались добрыми и ласковыми. Если ты меня полюбишь, я буду самым счастливым человеком на свете. Только не говори, что ты не сможешь этого сделать, ничего не говори, если не любишь, оставь мне хотя бы крохотный шанс.

Голос Сергея звучал глухо, потому что он говорил, спрятав лицо в Ириных руках. Она обхватила его голову, приподняла ее и заглянула в зеленые глаза, наполненные ожиданием.

— Ты очень милый, славный, хороший, Сережа, ты мне очень нравишься, — повторила она то же самое, что говорила в лаборатории, и вдруг сама поцеловала его куда-то в висок.

— Все! Не говори пока больше ничего, пожалуйста! Не нужно! — взмолился Сергей. Он боялся услышать продолжение: «Но я никогда не смогу тебя полюбить!»

Ира ничего больше не сказала, она только молча ерошила его волосы. Томский в порыве радостной надежды прижал ее к себе и покрыл поцелуями лицо. Близость такого желанного тела опьянила Сергея гораздо сильнее, чем выпитый с Максимом коньяк. Губы Томского легко скользнули по виску, далее от маленького уха вниз по шее к ключице, а затем еще ниже. Что-то произошло. Ира сидела так же неподвижно, рука ее прикасалась к затылку Сергея, только пальцы дрогнули и немного напряглись.

— Иришенька? — Сергей поднял голову и заглянул ей в лицо.

Нижняя губа была прикушена, а в глазах появилось испуганно-напряженное выражение, как у ребенка на приеме у зубного врача: «Я потерплю. Только побыстрей, пожалуйста!»

Сергей в ужасе отпрянул.

— Я найду того урода и убью его! Голыми руками! Я хорошо умею это делать. Ты сегодня поняла, наверное, — добавил он горько. — Твое отношение ко мне от этого, конечно, лучше не стало.

— Наоборот. По-моему, ты с этими подонками очень мягко обошелся; один на тебя с ножом бросился, другой бабульке голову разбил, а ты переживаешь, что помял их, что они морды об асфальт ободрали, — Ирина печально посмотрела на него. — Сколько человек это видели, и никто не вмешался. Нет, ты только не говори мне, что у тебя реакция лучше, чем у других, и все такое! — Ира схватила Сергея за руку, увидев, что он собирается перебить ее, и сильно сжала. — Никто даже свидетелем быть не захотел – свое спокойствие дороже. Охранники из банка не в счет, им в послужной список это зачтется.

— Из тебя, Ира, свидетель получился, каких мало. Я тебе с профессиональной точки зрения говорю. Настолько все четко описать, все детали вспомнить – это нужно суметь. Ты рассказывала, как будто перед тобой видеозапись прокручивали. Ты знаешь, что тебя теперь и к следователю не один раз вызвать могут, и в суд? — В голосе Сергея проявилось беспокойство. — Я втравил тебя в историю, гадкую и долгую. Мне надо было сказать, что ты вообще ничего видеть не могла. Извини, я только сейчас подумал, что и к этой женщине, и к тебе могут начать приставать дружки или родственники этих парней, просить или даже угрожать, чтобы ты отказалась от своих показаний.

— Ты считаешь, что я могу так сделать?! — Ирина вскочила с дивана. — Какого же ты обо мне мнения?!

До чего же красивой показалась она в этот момент Сергею: глаза гневно сверкали, от недавнего испуга в них не осталось и следа, на обычно бледных щеках вспыхнул румянец, голос зазвенел натянутой тетивой.

— Иришенька, нет! — Сергей опустился перед ней на пол и обнял ее ноги. — Милая, ты не так меня поняла! Я боюсь за тебя! Если с тобой что случится, я никогда себе этого не прощу. — Он уткнулся лбом в ее колени.

Ирина потеряла равновесие и почти упала на диван.

— Ну что со мной может случиться? Не морочь мне голову и сам не заморачивайся, — проворчала она, слегка оттолкнув его.

Сергей долго молча сидел на полу, потом поднялся и отошел к окну. Какое-то время он смотрел в темноту двора, опершись на подоконник.

— Я лучше уйду. Извини меня за испорченный день. Началось с дурацкого предложения руки и сердца, а закончилось дежурной частью и выпивкой в опорнике. Я, наверное, совсем не тот человек, который тебе нужен, который может тебя заинтересовать. Я способен только причинить неприятности, а я не хочу этого, потому что люблю тебя. Боюсь только, что тебе уже надоело это слышать и, кроме раздражения, мои слова не вызывают никаких эмоций.

— Кончай заниматься самобичеванием. Тебя послушать – ты как пятнадцатилетний мальчишка ввязался в драку, а мне пришлось потом отмазывать тебя в милиции, — сарказма в голосе Ирины было, хоть отбавляй. — Позволь мне самой решить, тот ты человек или не тот, — она встала с дивана и подошла к Сергею, прикоснулась к его руке. — Я сейчас подумала, что ты единственный человек, который ни разу не вызвал у меня чувства раздражения, это ты… и еще твой Алешка, — вдруг добавила она. — Это что-то да значит! — Иринин голос стал совсем другим.

Сергей резко повернулся к ней.

— Правда? Ты меня не обманываешь?

— Зачем мне тебя обманывать? Объясни, пожалуйста, я в такое время суток плохо соображаю.

— Не знаю…

— Не знаешь, так и не придумывай ничего. И я не отпущу тебя по ночному городу шататься, транспорт уже не ходит, зато шпаны всякой полно.

— Я от любой шпаны отобьюсь, ты же видела, — Сергей невесело усмехнулся, — так что за меня не волнуйся.

— Буду! — Ирина нахмурилась. — Если к тебе десять отморозков пристанут, да обрезком трубы по затылку дадут, ничего тебе не поможет. Если ты за себя не боишься, то я за тебя боюсь. Понял? Дурачок ты мой…

— Ира! — Сергей задохнулся от радости и схватил ее за руку. — Назови меня еще раз так, прошу тебя!

— Сережка! Ты, действительно, дурачок! — Ирина рассмеялась. — Ну что ты так шумишь? Мы сейчас всех соседей перебудим, ночь на дворе. Все, я решила, ты переночуешь у меня, я тебя здесь на диване устрою, сейчас белье достану и плед. И не спорь со мной, а то я опять озверею, как в милиции.