Роман Воликов - Вдова героя

– Я фильм смотрела, – сказала Алка. – Фильм мне понравился.

– Неважно, – сказал Андрей. – Подумай, легко ли тебе будет жить с пониманием, что ты совершила преступление.

– Невелико преступление – ограбить банк, – сказала Алка. – У этих не убудет.

– С этим согласен, – сказал Андрей. – Что легко приходит, должно легко и уходить. И как ты себе это представляешь? Я врываюсь в кассу с чулком на голове и базукой на плече, а ты с утомлённым видом залезаешь под тумбочку и медлишь нажать «тревожную кнопку», пока я распихиваю бабки по карманам. Водевиль, одним словом!

– Глупый ты! – сказала Алка. – Не возьмут тебя в театр постановщиком.

– А я и не претендую, – буркнул Андрей. – Там своих бестолочей хватает.

– Всё будет не так, – сказала Алка. – Скажи мне, какая сейчас самая популярная телепередача?

– Не знаю, – сказал Андрей. – Я телевизор редко смотрю. «Давай поженимся», наверное.

– Сейчас самая популярная передача – про экстрасенсов, – сказала Алка. – Девицы в нашем банке только про их чудеса и трещат.

– Ну, это девицы, – сказал Андрей. – А в банке, вообще-то, серьёзные люди работают. Ты предлагаешь кассу телепортировать?

– Нет, – сказала Алка. – Всё будет обыденно. Ты придёшь в кассу ровно в шесть, в пятницу, в это время людей никогда не бывает, там есть ещё нюансы, связанные с работой камер, в которых мне надо разобраться, как раз за наступающий месяц, я тебе выдам деньги, подожду примерно полчаса, потом позову охранника и сообщу, что приходил некий человек, который меня околдовал.

– Что? – сказал Андрей. – Околдовал? Бред какой-то.

– Да, – сказала Алка. – Бред. На это всё и рассчитано. Серьёзным, как ты их назвал, дяденькам в голову не придёт, что девятнадцатилетняя соплячка, которая без году неделю в банке, задумала и провернула такую авантюру.

– Тебя будут прессовать, – сказал Андрей. – Ты уверена, что выдержишь?

– Да, – сказала Алка. – Уверена. Кроме того, у меня нечего отобрать. Квартира на мать записана, ну выгонят меня из банка с позором, это, конечно, страшная трагедия, я даже поплачу напоследок.

– А что потом? – сказал Андрей.

– А потом надо будет уехать из Москвы, – сказала Алка. – Куда-нибудь, в Крым, например. Ненадолго, на полгода, пока всё окончательно утихнет. Потом я снова поступлю в автодорожный, я вообще-то про потом сильно не думала. Ты сам, конечно, решай, как тебе потом быть, – Алка застенчиво посмотрела на него. – Я тебе твою часть сразу отдам.

– Хорошо, я понял, – сказал Андрей. – Мне надо подумать. Ты побудь в номере или погуляй, если хочешь. Я пойду, найду интернет-кафе, мне нужно почитать информацию о твоём банке.

– Я буду ждать, – сказала Алка. – Ты приходи поскорее.

Алка лежала на кровати одетая и смотрела в потолок. Надо придумать для матери легенду, почему я вдруг собралась в Крым. Что-нибудь вроде того, что Андрею там предложили работу. Мама ведь захочет с ним познакомиться. Надо придумать отмазку, что потом, а сейчас надо срочно уезжать. Легко не получится, мать ведь тоже, наверняка, таскать будут. А отцу можно будет рассказать. Не сразу. Когда устроюсь в Крыму, позову его, он поймёт и поддержит. А вдруг Андрей не согласится? Алка подскочила на кровати. А вдруг он сейчас звонит в банк и пересказывает царице Тамар их разговор?

– Успокойся, дура, – сказала она вслух. – Во-первых, сегодня в банке выходной. Во-первых, это мой мужчина. Во-первых, это мой мужчина. Во-первых, это мой мужчина.

Она легла на кровать: – Он не может меня предать.

Алка дремала, когда Андрей вернулся.

– Идея блестящая, но сырая, – сказал он. – Надо отрабатывать. У тебя есть ровно одна минута принять окончательное решение. Я пока схожу пописать.

– Командуйте, мой генерал! – сказала Алка.

Все три дня в Суздале они провели за разработкой своих действий. Алка нарисовала план помещения оперкассы, они расчертили его на маленькие квадратики и секунда за секундой, час за часом проходили будто в полной темноте.

– Операцию проведём двадцать третьего – двадцать четвертого декабря, – сказал Андрей. – Холодно, логично, что клиент пришёл в перчатках. Отпечатков пальцев не будет. Бороду я отращу, она у меня быстро растёт, приду в вязаной шапочке и куртке с высоким воротником, тоже нормально, зима на дворе. Так, камера над входной дверью не работает. А вдруг новую поставят? – спросил Андрей.

– Маловероятно, – сказала Алка. – Перед Новым Годом всем делать нечего, только нашей камерой заниматься.

– Допустим, – сказал Андрей. – Лучше в тот день, когда этот старый пентюх работает. Как его?..

– Пётр Николаевич, – сказала Алка. – Книгочей. Сколько раз видела, у него под столом книжка Акунина лежит, и всё время разные. Кто входит в кассу, почти не смотрит.

– Отлично, – сказал Андрей. – У Акунина как раз в середине декабря очередная белиберда выходит, везде рекламируют. Подаришь дяденьке за пару дней типа на Рождество. Чтобы он на монитор совсем внимания не обращал.

– А монитора у охранника нет, – сказала Алка. – Монитор стоит в дальней комнатке, где мы кушаем и переодеваемся.

– Чудеса да и только, – сказал Андрей. – А почему?

– Охранник у самого входа сидит, там места нет. Вообще-то должен быть второй охранник, который в дальней комнатке и должен находиться, но в банке экономят, наверное.

– Камеры слежения тоже допотопные, – сказал Андрей. – Если ты не ошиблась в названии, я посмотрел в интернете, их лет пятнадцать назад производили.

– Не ошиблась, – сказала Алка. – Рухлядь. Я сама много в раз в монитор смотрела, ничего не разглядишь.

– Итак, давай ещё раз по порядку, – сказал Андрей. – Вхожу в помещение, пентюх читает книгу, прохожу в кассу, открытой дверью создаю «мёртвую зону» для правой камеры, к левой камере стою в пол-оборота. Ты мне отдаёшь пачки только из пятитысячных купюр. Это сколько?

– Двадцать – двадцать пять пачек, как повезёт, – сказала Алка. – Я их приготовлю заранее.

– Я приду с плоской компьютерной сумкой, – сказал Андрей. – В глаза бросаться не будет. Теперь по времени. Даже с учётом того, что тебя околдовали, нужно время достать деньги из сейфа и передать мне в окошко.

– Минута-полторы…

– Нет, – сказал Андрей. – Подозрительно быстро. Пять-семь самый раз, иначе охранник заволнуется.

– Это будет самый напряжённый момент, – сказала Алка.

– Я буду улыбаться тебе, – сказал Андрей.

– А я тебе, – сказала Алка.

– Вернёмся в Москву, я куплю несколько телефонных симок у чурок на рынке, – сказал Андрей. – Они паспорт не требуют. По старым номерам больше созваниваться не будем. Встретимся несколько раз где-нибудь в людных местах, в музее, что ли, больно по-шпионски, правда.

– Давай в планетарии, – сказала Алка. – Там небо такое красивое, звёздное.