Сергей Федотов - Полторгей, тс-с

Сергей Федотов

ПОЛТОРГЕЙ, ТС-С

Семен Кузьмич Антонов выработал подземный и северный стаж и в недряхлом еще возрасте вышел на пенсию. Он с женой Зинаидой Ивановной заранее обсудил как им жить дальше. Хватит зябнуть в Заполярье, пора перебираться на материк. Можно было купить кооперативную квартиру, но супругов тянуло к земле.

- Забудь о подземном стаже, - сказала жена, - все там будем, лучше представь, как у тебя на грядке растет зеленый горошек, а огурчик сам в рот просится.

Она взяла аккредитив и улетела в краевой центр. Вернулась с сияющими глазами. Купила большой дом в Нахаловке с огородом и надворными постройками. Даже баня имеется. И летний водопровод. Подвалила удача.

В любом нашем крупном городе имеются два района: Черемушки и Нахаловка. Черемушки застроены "хрущобами" - пятиэтажными бараками с клетушками квартир, в которых туалеты соединили с ванными, а полы с потолками не успели. Нахаловки же - районы самозастроек. Дома в них ставились в рекордные сроки: пока милиция не видит. Власти хвать, мать, - а уже и улицы вытянулись безо всяких генпланов, и огороды вскопаны и засажены. Не свернуть их теперь ни угрозами, ни штрафами, ни бульдозерами. С годами нахаловские трущобы пришлось узаконить, и они сразу же перестали отличаться от прочих застроек частного сектора. Времянки как-то сами собой превратились в капитальные строения.

Переехали Антоновы в начали весны. Первый вечер в своем доме прошел в хлопотах. Впервые за три года в избе распахнулись ставни, и хозяйка, обживая дом, принялась мыть окна, а хозяин драить полы во всех четырех комнатах и кухне. Уже смеркалось, когда супруги уселись за стол и устроили для себя маленькое новоселье. Семен Кузьмич не спеша распил бутылку, рюмочку пригубила Зинаида Ивановна. Среди ночи она разбудила мужа.

- Семен, а, Семен, - толкнула его в бок. - Кто-то стучит наверху.

- Наверное, опять сосед Епишкин полки сколачивает, - решил спросонья Антонов.

- Какой Епишкин, какие полки? - возмутилась Зинаида. - У нас теперь свой дом и никаких соседей - ни сверху, ни снизу.

- Утром разберемся, - сказал Семен и снова заснул.

На другой день он слазил на чердак, но, кроме паутины и пыли, ничего не нашел, даже кошачьих следов. Поразил Семена Кузьмича подвал. Имел он два входа - из кухни и дальней комнаты - и состоял из двух отсеков. В первом были сколочены полки для банок и короб для картошки, а во втором стояли бочки и имелся самый натуральный ледник. Кузьмич даже присвистнул, обнаружив такие удобства.

Радуясь, что стал обладателем замечательного хранилища, Кузьмич прошел в огород. Восторженная Зинаида Ивановна показала ему зеленые стрелки лука, пробившиеся сквозь мерзлую землю.

- Здесь же буквально все растет, - всплескивала она руками.

- Ага, - согласился Семен, - посадишь оглоблю, вырастет хомут на шею.

- Займись-ка теплицей, - велела супруга.

Муж вооружился лопатой и совсем позабыл про ночные стуки. Они сами о себе напомнили. В этот раз Кузьмич улегся в постель трезвым и, когда началось, сразу проснулся. Он опустил босые ноги на пол и ступнями почувствовал колебания, будто под полом работал некий механизм.

"Подпольная типография, - почему-то подумал он, смутно припоминая кадры из позабытого фильма, в котором изможденные революционеры в блузах, скорчившись под землей, печатали прокламации. "Партия сидит в окопах, вспомнилось выступление партийного секретаря, - но скоро из них выберется!" Вот и пусть выбирается - нечего подпольщикам делать в моем подвале! Если это коммунисты, то не так страшно - у них хотя бы партийная дисциплина, а вдруг под домом окопались неформалы?"

Кузьмич открыл крышку подпола, и стук прекратился. По скрипящим ступеням хозяин спустился вниз, зажег свет и тщательно осмотрел земляные стены. Не нашел и намека, что за ними могут скрываться потайные комнаты с неформалами. Чертыхаясь, вернулся в кухню, вымыл руки под рукомойником и улегся досыпать.

- Что ты там нашел? - спросила Зинаида.

- Ничего и никого. Вот это и странно.

Засыпая подумал, что изба, возможно, как-то резонирует на лязг железнодорожных составов. Днем не слышно, а ночью...Долго бы, поди, Антоновым пришлось гадать о происхождении зловещих звуков, если бы не Зинаида Ивановна. Она назавтра же привела в дом соседку семидесятипятилетнюю старушку Ульяну Яковлевну. Бабка внимательно выслушала рассказ Семена Кузьмича, а потом поставила диагноз.

- Это у вас полторгей завелся, - сказала, как припечатала, она.

- А это еще что за зверь? - удивился Антонов.

- Ты телевизор-то совсем не глядишь, ли чо ли? - спросила Ульяна Яковлевна.

- Так в последнее время и не смотрел, - смутился Кузьмич. - У нас еще контейнер с вещами не прибыл. Сама видишь: в избе-то шаром кати... А разве про наш дом показывали? Или в других тоже вот так стучит?

- Еще как барабанит. Про того полторгея много раз показывали. Бывает, скажем, полный торгей, с имя жить можно, даже помощь какая - никакая. Полный торгей, его еще дедушкой кличут, это такой старичок невысокий с бородкой и картавый.

- Ленин, что ли? - обалдел Кузьмич, представив дедушку Ленина, печатающего у него в подвале запретную "Искру".

- Да ты что? - возмутилась старуха. - Ленин-то с пустой рукой и в кепке, а у этого варежки и волос богатый. Полторгей - слово заграничное, по-иностранному значит - домовой. Но не простой, простой-то, полный торгей, дедушка старый, степенный, ничего такого себе не позволяет. А этот наполовину еще торгей, не дорос до полного, в ум не вошел, ему бы поозоровать, побаловаться. Вот и стучит-бренчит. А выглядит ну чистый хулиган: в штанах-жинс, на голове - патлы и отрет - битлы.

- Да ну тебя, Яковлевна! Это же ансамбль заокеанский так называется битлы. На английском языке. А у нас английский на весь город знают, поди, полторы калеки. Откуда домовому английский знать, чтобы петь, как битлы?

- Тебе виднее, Кузьмич, - поджала губы соседка. - Может, конечно, они и не битлы поют, а просто орут, как кота за хвост тянут...

- А нам-то что делать, Ульяна Яковлевна? - вмешалась Зинаида. - Батюшку вызвать разве, дом освятить?

- От полторгея не поможет, - авторитетно заявила бабка. - Раньше все дома освящали, а домовые никуда не девались. Так и жили с имя, приспосабливались. Но средство я присоветую. Пусть хозяин сходит в магазин и купит там карты игральные. И карты те в подполье подбросит: бери, полторгей, играй на здоровьюшко, а нам, людям добрым, не мешай. Он заиграется, да про озорство-то свое и позабудет...

В домовых Антонов не верил. Вон сколько лет под землей проработал, никакой нечисти там не встречал. Поэтому про себя посмеялся над старухиным советом и позабыл за хозяйственными заботами. Сколачивал теплицу, ремонтировал курятник.