Михаил Хейфец - Путешествие из Дубровлага в Ермак

Конечно, это была "ложь с целью спасения страны", "для воспитания в народе духа святого недовольства" против действительно омерзительной и порочной общественной и политической жизни страны. А еще чаще - просто плавание за модой, тогда антивоенной и направленной против одного из самых преступных человекоубийств в истории человечества: сегодня провьетконговской, в глубинных инстинктах которой скрывается расовое презрение к "этим азиатам" и еще желание показать себя более умными, чем действительно недалекие политики эпохи Линдона Джонсона...

Как мне видится отсюда., Солженицын видит опасность "фельетонной лжи" в том, что она неизбежно порождает в нормальных людях подсознательную тягу к иной форме восприятия жизни - к идеологии.

Как это смотрится мной?

В 1905 году В, Ленин издевался над европейской прессой с ее фактическим принципом: "Писатель пописывает, читатель почитывает". Взамен был предложен иной вариант: от профессиональной литераторской "воли к истине" отсекалась "истина", но Воля - в противоположность "пописыванью" все ж оставалась. "Литература должна стать колесиком, винтиком общепролетарского дела, литература должна стать партийной" - это я помню наизусть со школы.

Воля - дарованная литератору именем партии! Партия освобождает его от ответственности за истинность сочиненного и произносимого, она принимает ее на себя. И тогда сочиненное литератором произведение обретает стройность, логичность, убедительность... Ведь исчезают сомнения в себе, терзающие подлинного сочинителя! И соблазняют нас, авторов, великим соблазном - нам предлагают роль Учителя жизни для "малых сих", для слабой и сомневающейся, как ты прежде, массы, ты, неуверенный в себе до общения с партией, становишься пророком...

На Западе, по-моему, недооценивают силу такой литературы, несвободной из принципа, из желания существовать несвободной! Наверно, из естественного для свободных людей презрения к невеждам и наглым плутам...Я сужу по отзывам тамошних государственных людей в адрес СССР: Союзу они так легко и бесстыдно льстят потому, что абсолютно естественно его презирают. Так капитана Кука или Миклухо-Маклая не унижала необходимость называть какого-нибудь деревенского старосту с кольцом в носу и татуировкой на голом пузе "Сыном Неба" или "Великим Орлом"... А в СССР всерьез полагают, что их держат за великую державу, как тому старосте в голову не приходило, как на него на самом деле смотрели европейские гости...

Но люди на Западе не правы.

Можно презирать страну, у которой самые большие в мире леса, а бумаги не хватает даже на главную партийную газету. Это как раз бросится в глаза любому поверхностному болтуну. Меньше бросается в глаза, что население бедной и варварской страны жаждет читать газеты, даже партийные, - жаждет информации. У народа "голодное сердце" как выразился когда-то З. Жаботинский, и, по его же мнению, "нация с голодным сердцем" и есть нация, у которой есть будущее.

Легко презирать страну, у которой самые большие в мире поля и самый большой дефицит сельхозпродуктов. Первую нефте- и газодобывающую державу планету, которая остается безнадежным должником западных банкиров... Это просматривается любым дешевым фельетонистом. Но в этой стране живет население, которое привыкло поголовно работать, для которой труд стал таким же естественным элементом быта, как ислам для мусульманина. Страна, воспитавшая сто наций в духе постоянного труда и жадного поглощения знаний (необходимых власти, конечно) - может нанести мощный удар тому, кто ее потенциальную силу недооценит - от излишнего к себе, любимому, уважения....

Когда американские сионисты беседовали в Вене с евреями, покинувшими СССР, они с изумлением осознали, что эти люди, несомненно, стихийные диссиденты, раз уж решили покинуть Союз, - безусловно доверяли фальшивкам советской пропаганды. Ибо фальшивки логично и правдоподобно были построены, и "фельетоном" (анекдотом) почерпнутым в приемной посла западной державы, с ними не справиться.

Снова повторяю - так это смотрится отсюда, из Казахстана. У меня тут нет возможности проверить, правильно ли я понимаю ситуацию и все ли обстоятельства учитываю

Последний виток галопирующей мысли - и я обещаю вам больше не отвлекаться, вернуться к плавному, по датам, ходу основного повествования. Уязвимым местом этой логичной и в своей логике неопровержимой партийной литературе (волевым образом составленной схемы) является необходимость иногда менять концепцию. Ведь сила партийности в логичности, в неопровержимости, а новая концепция неизбежно в чем-то противоречит старой партийной схеме. Чтобы человеческая память чрезмерно не страдала от противоречий, комплекты старых советских газет (в мое время - с 1917 г. до 1953г.) выдавались только в центральных библиотеках страны и - по специальному разрешению.

Моя жена считала, что тайна моего ареста крылась в том, что как историк я имел такое разрешение и, более того, запоминал то, что прочитывал в пожухлых от времени номерах "Правды". "Тебя арестовали, - написала она мне в зону, - потому что ты слишком многое успел узнать и не мог этого скрыть".

"Начальник со знаком минус"

12 мая лежу, читаю англо-русский словарь. Все спокойно - с утра меня предупредили, что сегодня этапа не будет.

- Хейфец - на выход.

Как хватило ума спросить у надзирателя: "В другую камеру или на этап?"

- На этап.

Везучий я человек: в моей камере есть туалет, хотя, как описывалось выше, довольно диковинный. Это главное, что требуется зэку перед внезапным этапом.

- До свиданья, - кричу в коридоре, ухожу на этап!

- До свиданья! - дружески бухает изо всех камер.

Пришедший за мной надзиратель, парень лет двадцати, в какой-то полуштатской одежде, совершенно непонятно ощеривается:

- Я тебе покажу - "до свиданья", Снюхался с бандитами, сволочь антисоветская. Вот дам два раза по морде.

Это первый случай со дня ареста, когда ко мне открыто декларируется идеологическая советская неприязнь. Даже гебисты все затронуты скепсисом по отношению к родной Советской власти, а уж сотрудники МВД все подряд мучаются от тех же бед, от которых сатанеют простые советские люди - от нехваток продуктов, от дурно поставленного быта, от произвола начальства и скрытой, но вполне весомой инфляции, обесценивающей их зарплату... В МВД нас считают не врагами, а дураками, которые с голыми ладонями полезли разваливать Вавилонскую башню. И вдруг какой-то молодой мент нападает - на кого?! - за что?! На меня и во имя идеологии?

Взорвался я совершенно искренно.

- Это что тут за патриот объявился? Это не вы, молодой человек, ехали на БАМ и вдруг задержались в Свердловске подработать на дорогу - тюремщиком?