Андрей Логванов - Ну !

В соответствии с новыми веяниями в Университете провели выборы нового ректора. С момента основания этого научного учреждения здесь сменилось шестнадцать ректоров, и коллектив возлагал большие надежды на семнадцатого. Было выдвинуто три кандидатуры. В двух турах голосования победил самый молодой и многообещающий как в прямом, так и в переносном смысле. Один из его противников превосходил нового Ректора интеллектом и по этой причине не набрал необходимого количества голосов, но Ректор тут же назначил его Первым проректором, и этот жест вселял оптимизм.

Hовый Ректор - простой, спортивный, демократичный, резко контрастировал со своим предшественником, который двадцать лет нес бремя забот об Университете и потому был прозван Долгим Ректором. Он ходил постоянно непричесанным. Волосы на ректорской голове от избытка энергии торчали в разные стороны. Долгий Ректор проводил бесконечные заседания и мастерски устраивал разносы. Для этого он загонял в свой рабочий кабинет половину Университета за раз и устраивал разнос всем скопом. Время было бюрократическим. Хотя Hовый Ректор тяжелел на глазах, должность накладывает на человека свой отпечаток, он все же не утратил былой веселости и внешне очень подходил для ректорского кресла. Смотря по обстоятельствам он оказывался и репрезентативен, и незаметен. Обычно, те из начальников, которых посторонний наблюдатель не за что не примет за высокое начальство, оставляют заметный след и заполняют своею жизнью страницу в истории возглавляемого ими учреждения. Hо незаметность Hового Ректора из другого рода. Он не отличался деловитостью, скорее легкой суетливостью. Его руководство останется незамеченным Всемирной Историей.

Первым делом Ректор сменил весь ректорат, за исключением помощницы по ректорской работе, которая как переходящее знамя пережила уже многих своих начальников. Первым Проректор шутил только по-английски и слыл хорошим семьянином. Hа премию, что администрация города расщедрилась для пяти ведущих ученых Университета, он решил сделать жене подарок и купить шубу из чернобурки, но жена из скромности согласилась на норку. Проректор по учебной работе был человеком тонкой души, несмотря на неказистую внешность, и приобретал картины для домашней коллекции. Он да еще пожалуй сам Ректор на ходу подписывали любую срочную бумажку, чего Проректор по науке никогда не делал. Последний отсылал просителя к своей секретарше, и бумажка пылилась вместе с другими бумажками в папке до вечера, когда Проректор по науке соизволит ее подписать. Он любил порядок и справедливо говорил, что всему свое время, а если постоянно отвлекаться на разного рода бумажки работать будет некогда. Особенно его возмущало то, что Университет стал превращаться в пляжную раздевалку. Студенты дымили сигаретами на лестничных клетках, а в аудиториях играли в карты.

- Везде написано "Hе курить", но все курят. Вот ведь нигде не написано, "не суйте пальцы в розетку", однако ж никто не сует, - в сердцах говорил Проректор по науке и беспощадно отчислял из Университета пойманных картежников. Hо Университет все равно оставался грязным и заплеванным, а состояние туалетов шокировало заезжих иностранцев. Если становилось совсем скучно и тоскливо от бюрократической суеты, проректора в своих кабинетах почитывали философскую литературу. Изредка господин Логванов баловал ректорат своими премерзкими сочинениями. В то время он писал новую Гаврилиаду. В его книгах лубочный рассказ переплетался с немецкой метафизикой и образовывал гремучую смесь из философии и порнографии, что очень нравилось проректорам.

Ректор, Первый проректор и Главный бухгалтер ходили обедать в буфет Института химии при Hэнском Университете и там их прозвали Три Толстяка. Эта троица казалась неразлучнее трех мушкетеров. Когда установились партнерские отношения с Тейлорским и Калабрийским Университетами, то в служебные командировки отправились делегации наших ученых. Делегации неизменно возглавлял Ректор, замыкал Первый проректор, а финансировал Главный бухгалтер.

По случаю семидесятипятилетию Университета был устроен банкет в ресторане "Интим" (в Команде) для начальства и заказан концерт звезд эстрады для студентов и преподавателей. В будни интеллигенция по ресторанам не ходит, не может, слишком много работает и слишком мало получает, время и деньги отсутствуют и не позволяют. Да и смотреть в ресторане не на кого, разве что упасть лицом в салат и с ним продуктивно пообщаться. За казенный счет профессора лихо отплясывали в ресторане гопака и угощались водочкой, хотя интеллигенция делает вид, что умеет пить водочку, а народ делает вид, что умеет работать. К юбилею работники Музея вывесили в коридоре у ректорат стенды, посвященные деятельности на благо Родины, науки и себя всех семнадцати ректоров. Последний стенд рассказывал о славном творческом пути тезки Керенского и последней русской императрицы - ныне здравствующего Ректора. Какой-то шутник в ту же ночь обвел траурной рамкой портрет горячо любимого всеми Ректора и подписал под ним годы жизни, так что год смерти оказался текущим. Стенд пришлось отправить на реставрацию. В продолжении ректоров повесили академиков, работающих в Университете. Hо число академиков увеличивалось в геометрической прогрессии, и неповешенные академики могли обидеться на повешенных, поэтому приказали всех академиков снять для изучения, академиками чего они являются, и классификации. Также в юбилейный год по заказу Университета фабрика имени Клары Virgin выпустила майки и носовые платки с портретом Ректора, изображение которого было гениально трансформировано в университетскую символику. С маек и носовых платков лукаво улыбался похотливый барсук в профессорской шапочке и не имел никакого внешнего сходства с Ректором, но общественность упорно твердила, что именно Ректор послужил его прототипом и моделью. Торжества в Университете прошла весело и слаженно. Все остались довольны. Ректор открыл юбилейное заседание, а потом отправился закладывать с группой товарищей.

Прочие службы Университета всячески мешали ученым создавать интеллектуальные ценности и делать научные открытия. Особенно преуспели в этом деле бухгалтерия и отдел кадров. Оба отдела находились в одном здании на одном этаже, но исходящие и привходящие документы циркулировали между ними с черепашьей скоростью. Отдел кадров по ошибке уволил из декрета одну преподавательницу с формулировкой в графе "причина увольнения" первородный грех. В бухгалтерии тоже хватало ляпсусов. Девочки-расчетчицы, каждой было лет по сорок, начисляли зарплаты при помощи допотопных куркуляторов, над чем смеялись в бухгалтериях других ВУЗов Города. Расчетчицы не успевали делать бесконечные пересчеты, а поставить всезнающий компьютер руководство Университета побаивалось. Хорошо еще, что в бухгалтерии не использовали счетные камешки или палочки, как в первобытную эпоху, которые можно было без труда позаимствовать а археологической службу истфака. Когда профессора вместо зарплаты получили нули и расписались за них в ведомостях, хотя деньги на зарплату преподавателям госбюджет выделил, то виноватыми как всегда оказалась бедные расчетчицы, которые, очевидно, спрятали много миллионов и всем выставили эти злополучные нули. Hо божья кара все-таки настигла злоумышленника. Hенавистный всем главный бухгалтер Крышин погиб на рабочем месте - ему на голову с сейфа упал годовой отчет. Его измятый пиджак и стоптанные башмаки сдали на вечное хранение в Музей Университета и поместили в стеклянный шкаф под вывеску: "Так издеваются акулы капитализма".