Эрих фон Дэникен - Сумерки богов

А как же радиоконтакты? Разве мы не читаем постоянно о неком проекте SETI по поиску внеземного разума? Разве миллионы долларов не тратятся ежегодно на огромные радиотелескопы, позволяющие получать и отправлять сигналы? Разве мы не послали сигналы в космос в 1960 году в рамках проекта «Озма»? Может быть, ответные сигналы уже давно получены, но хранятся в секрете, чтобы избежать массовой паники?

Что ж, ответы на все эти вопросы гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Нам не известны точные длины волн, на которых осуществляется космическая радиосвязь. Проект «Озма» в 1960 году организовала группа ведущих ученых из Грин Бэнк, Западная Вирджиния. Тогда они работали на волне длиной 21 см, поскольку именно на этой волне происходит излучение атомарного водорода. Так как водород — самый распространенный элемент в наблюдаемой нами части Вселенной, ученые предположили, что инопланетные цивилизации могут использовать эту волну для обмена информацией. Сегодня мы знаем немного больше. Волна длиной 21 см чрезвычайно восприимчива к внешним воздействиям. В космическом пространстве, которое мы когда-то считали совершенно пустым, на этой волне постоянно слышны шипение, треск, гудение. Масса шумов, которые нужно отфильтровать, чтобы хоть что-то услышать. Кроме того, для начала необходимо определить, исходит ли сигнал из «разумного» источника или это просто помехи. Несмотря на все усилия, до сих пор мы не получили ни одного радиосигнала от представителей разумных биологических видов. Отсюда вопрос: а должны ли мы посылать сигналы? Стоит ли нам кричать в открытый космос: «Привет! Это мы!»? И сколько энергии необходимо потратить, чтобы получить малейший шанс того, что нас кто-то услышит?

Профессор Джордж Свенсон из Университета Иллинойса посвятил себя этой проблеме. Свенсон в прошлом астроном и инженер. Он специализировался на электроколебаниях и конструировании антенн. На страницах журнала «Сайентифик американ» он проанализировал масштабные трудности, с которыми сталкивается радиоастрономия. Должны ли мы направлять свои сигналы в определенную точку Вселенной? Нацеливаться на конкретную планету? Но ведь для этого нужно знать, где находится планета с разумной жизнью. А ее обитатели со своей стороны должны быть готовы получать сигналы, иметь действующие антенны и ресиверы и владеть технологиями, подобными нашим. Кроме того, планеты вращаются не только вокруг собственной оси, но также по эллиптической орбите вокруг своего солнца. Как же тогда настроиться на конкретную точку в космосе отсюда, с Земли? Не будем забывать, что эта точка находится от нас на расстоянии нескольких световых лет и, честно говоря, мы даже не знаем наверняка, существует ли она!

Поэтому мы исключили вариант с выбором конкретной точки и решили посылать в космос широкополосной сигнал. В конце концов, обычная радиоантенна на Земле посылает сигнал не напрямую получателю, а во всех направлениях. Поэтому он доступен всем одновременно. В радиоастрономии такой сигнал называется всенаправленным, иначе говоря, он охватывает весь сектор вещания. Но у нас нет возможности передавать сигнал по всей Галактике: необходимую для этого энергию просто неоткуда получить — разве только на ближайшей нейтронной звезде. Следовательно, мы должны выбрать некий один сектор Млечного Пути. На расстоянии пяти световых лет от Солнечной системы располагаются только две звезды; в пределах десяти световых лет их число достигает двенадцати. Если круг расширить до пятнадцати световых лет, мы получим 39 звезд, а до пятидесяти лет — около сотни. В рамках ста световых лет количество звезд увеличивается в тысячу раз. Теперь мы знаем, что у многих этих звезд есть свои планеты. Но нам не известно, встречаются ли среди них планеты, условия на которых аналогичны земным, и существует ли там разумная жизнь. Каким же мощным должен быть наш радиопередатчик, чтобы посылать сигналы на расстояние ста световых лет?

Профессор Свенсон потрудился подсчитать. По его словам, радиопередатчик должен обладать мощностью, «в 7 тысяч раз превышающую энергетические мощности США». Даже при использовании атомной энергии добиться этого невозможно. Остается единственный подход, которому мы следовали всегда: светить понемногу в темноту и надеяться, что кто-нибудь нас заметит — или что одной из станций приема сигнала когда-нибудь посчастливится поймать случайный сигнал от внеземного источника.

Значит ли это, что следует прекратить все дискуссии о межзвездных полетах или радиоконтактах с инопланетянами? Конечно, нет, хвала Создателю! Мнения одной группы — какими бы объективными и рациональными они ни были — всегда противоречат столь же объективным и рациональным взглядам другой. Кроме того, не будем забывать слова профессора Роберта Хэвиленда из Дейтона-Бич, Флорида: «Космонавтику всегда двигали вперед любители, которые уже описали все нюансы межзвездных путешествий и космических исследований. Даже теория относительности… была разработана любителем, экспертом Швейцарского патентного бюро, без всякой поддержки со стороны государства или научного сообщества».

Эйнштейн придерживался следующего принципа: «Если есть решение проблемы, я найду его». Проблемы существовали всегда и везде, и многие из тех, кто считает себя людьми «рациональными», столкнувшись с ними, охотно восклицают: «Невозможно!» Другие, напротив, начинают искать решения. И неспроста. В глубине подсознания — или, если хотите, души — мы пониманием, что где-то существует ответ на каждую «невозможность». Дело в «мемах» или «всеобщем разуме», о чем я упоминал в главе 1.

В ноябре 2007 года Британское Межпланетное общество организовало в Лондоне симпозиум по теме гиперпространственного двигателя. Такие двигатели, пока существующие лишь в теории, позволяют совершать перемещения со сверхсветовой скоростью. Математическая база под эту разработку была подведена еще в 1994 году. Нужная скорость достигается благодаря искривлению (деформации) пространственно-временного континуума. На возможность «искривления пространства» указывал Эйнштейн; сейчас эта гипотеза доказана — гигантские небесные тела искривляют световые лучи, например. На лондонском симпозиуме некоторые «рациональные» математики и астрофизики говорили о расширении Вселенной, о гравитационных полях в космическом вакууме, о возможности прыжка из одного «пузыря» в другой без временных потерь. Гиперпространственный двигатель, согласились ученые, не противоречит квантовой физике, нашим знаниям о массе и пространстве-времени, не идет вразрез с фундаментальными физическими законами.