Вик Спаров - Шамбала миф или реальность

Правда, некоторые историки усматривают в его жизнеописании много «ненаучных», вымышленных событий и даже суеверий. Но точно так же и жизнь Христа можно считать «ненаучной», поскольку и в ней много «чудотворных» деяний, не вписывающихся в рамки повседневного опыта. Однако любой духовно чуткий человек воспринимает житие этого святого подвижника как воистину евангельское. Жизнь Аполлония овеяна такими сиянием и мудростью духа, какие присущи только великим мировым учителям.

Так вот, согласно Филострату, Аполлоний совершает путешествие в Индию к таинственному братству мудрецов — браминов, во время которого с ним происходит немало необычного и удивительного. В Индии Аполлония и его ученика Дамида сердечно принимает царь-философ Фраот, ученик упомянутых браминов. Фраот рассказывает Аполлонию о глубоком уважении, какое индусы питают к философии, и о серьезных испытаниях, какие налагают на взыскующих знаний их учителя, а также высказывает ряд мудрых замечаний о положении философского познания на родине Аполлония, в Элладе, замечаний, чье значение остается непреходящим и по сей день: «У вас есть законы о смертной казни для фальшивомонетчиков и еще о какой-то казни за приписывание себе несуществующих детей, но за подлог и порчу философии (т. е. истины) не карает никакой закон, и никакая власть этому не препятствует».

Затем царь Фраот рассказывает Аполлонию о браминах, или подлинных мудрецах, к которым хочет отправиться и Аполлоний, и о том, какие трудности ждут на этом пути непрошеных гостей. Даже Александру Великому, когда он вторгся в Индию, было отказано в доступе в этот край, который находится где-то между реками Гифас и Ганг. «Если бы даже Александр и переправился через Гифас и покорил всю округу, — говорит Фраот, — он все равно не мог бы взять крепость, где обитают мудрецы, будь с ним хоть десять тысяч Ахиллов и тридцать тысяч Аянтов, ибо мудрецы не бьются с пришельцами, но отражают их, посылая знамения и бедствия». Именно так были изгнаны Геракл Египетский и Дионис, с оружием в руках вторгшиеся в Индию и пытавшиеся захватить это священное место с помощью своих осадных машин. «Мудрецы, казалось, пребывали в покое, но лишь только воины приблизились, тотчас низверглись на них громы и молнии, прогоняя их и выбивая из рук оружие».

При расставании царь Фраот дает Аполлонию рекомендательное письмо к старейшине браминов, Иарху, в котором просит принять гостя дружественно как божественного мужа. Вот что говорится в этом письме: «Царь Фраот учителю своему Иарху и сотоварищам его. Радуйтесь! Аполлоний, муж премудрый, полагает вас мудрее себя и явился, дабы поучиться у вас. Итак, отошлите его не прежде, чем узнает он все, ведомое вам, и не пропадет ничто из науки вашей, ибо превосходит он всех людей памятливостью… Спутники его также достойны похвал за преданность свою столь великому мужу. Желаю тебе и товарищам твоим всего наилучшего».

После долгого путешествия по странам, полным чудес, Аполлоний и его спутники прибывают в богатую и цветущую местность и наконец видят вдали скалы, на которых стоит крепость мудрецов. Здесь проводник в благоговейном ужасе падает ниц, ибо простые индусы боятся этих мудрецов больше, нежели своего царя. Да и сам царь, правящий этой страной, часто обращается к мудрецам за советом, почитая их за выразителей слова Божьего. Когда путники приближаются к селению, расположенному неподалеку от холма, на коем обитают мудрецы, они видят юношу, спешащего им навстречу. Неизвестно, какими путями, но мудрецам заранее было известно о прибытии Аполлония, и они послали ему навстречу проводника, чтобы тот указал им путь к святому месту. Путешественников поражает, что юноша говорит с ними по-гречески. Аполлоний оставляет своих спутников в Селении, а сам вместе с учеником следует за молодым человеком на холм, ибо «так велели свами».

Холм мудрецов, высотой с афинский Акрополь, окружен обрывом и окутан облачным туманом; здесь и обитают мудрецы, становясь по собственному желанию то видимыми, то невидимыми. Поднимающиеся на гору в первую очередь видят колодец, излучающий голубое сияние, — его вода считается святой. А у самой вершины расположен огнедышащий кратер, у которого индусы очищаются от невольных прегрешений. Огню здесь поклоняются как святыне и получают его непосредственно от лучей солнца. Поэтому ежедневно в полдень здесь поют светилу гимны.

Гору недаром считают центром Индии, ибо на ее вершине обосновались мудрецы-брамины, «сверхземные существа», по словам Аполлония, хотя и живущие на земле: «Они обитают на земле и не на земле, без стен оборонены и не владеют ничем, кроме всего сущего». Во время совершения священных обрядов в честь Солнца они, не предпринимая к тому никаких усилий, легко поднимаются в воздух на два локтя от земли. Днем мудрецы просят Солнце сделать землю цветущей и счастливой, а ночью просят солнечный луч, который они чудесным образом сохраняют, не оставить людей во мраке. Они по желанию вызывают дождь или разгоняют тучи и получают солнечный свет. Без каких-либо приготовлений и видимых усилий они получают все, чего только ни пожелают.

Внешний облик самих браминов прост, но величествен. Они носят длинные волосы, голову повязывают белой повязкой, а их «священное одеяние», как называет его автор, сделано из одного куска ткани, «из самородной шерсти, которую производит земля». Ходят они босиком. У каждого брамина имеются перстень и посох, обладающие чудесными свойствами, и с их помощью мудрецы могут добиться всего, но эти знания они хранят в тайне.

Когда Аполлоний входит в обитель, мудрецы идут ему навстречу, а старейшина братства по имени Иарх остается сидеть в своем украшенном резьбой кресле. Видимо, имя Иарх является сокращением греческого слова hierarchies — «владыка», хотя некоторые исследователи возводят его к санскритскому arhat (архат), высшей духовной степени в буддизме. Разговор ведется на греческом языке. Аполлоний со всеми присущими ему сердечностью и искренностью говорит, что не сомневается в том, что знания браминов намного глубже и божественнее его собственных, поэтому он и предпринял столь далекий путь, какого досель ни один из его соотечественников не совершал. Начиная беседу, Иарх говорит, что не станет его ни о чем расспрашивать, ибо ему все уже известно. Он сообщает Аполлонию некоторые подробности его жизни, и последнего глубоко поражают ясновидческие способности старейшины святой общины. Иарх говорит, что и Аполлоний может приобрести эту мудрость и что он, Иарх, готов его обучить этому.

После обряда поклонения Солнцу, когда все присутствующие хором исполнили гимны, на несколько минут зависнув в воздухе, начинаются философские беседы. По традиции, заведенной в греческой философии, мудрецам, утверждающим, что им ведомо все, Аполлоний предлагает вопрос: ведают ли они о себе? Вопрос этот далеко не случаен, ибо познание себя греки считали наиболее трудным делом жизни. Иарх отвечает: «Мы потому и всеведущи, что, прежде всего, познали самих себя; никто бы из нас не предался сему любомудрию, не постигнув прежде самого себя». Тогда Аполлоний спрашивает: «Кем же вы себя считаете?» — «Богами», — отвечает Иарх. «А почему?» — «Потому, что мы добрые люди».