Денис Павлюк - На что порой толкают нас чувства

Денис Павлюк

Hа что порой толкают нас чувства

Спокойствие. Первое, что приходит в голову, так это то, что я уже умер. Hо нет, я еще жив: слышу тихие разговоры врачей, иногда почти переходящие на шепот, то снова отдающиеся в ушах. Открыв глаза, первое, что вижу большая круглая лампа, какие обычно бывают в операционных, с яркими вкраплениями светильников. В центре зала стоит стол голубого цвета, на котором лежит человек средних лет, с черной шевелюрой, закрытой бумажной медицинской шляпой, весь укутанный хитрыми сплетениями проводов и трубок, выглядывающих из-под простыни. Это я. Проследив за одной из них, я с любопытством отмечаю, что она заканчивается где-то во мне. - Интересно, - подумалось мне. - А как это они их так туда приделали, я даже ничего не почувствовал?! Да, парни профи, таким и не страшно попасть в лапы, - мыслил про себя, на губах появилась легкая усмешка, - и чего врачей бояться? Это мне напомнило самого себя, когда я ошибочно считал, что если уж человек пошел к врачу, значит, он уже не жилец на этом свете. Моя усмешка уже переросла в улыбку, и, проходящие мимо врачи и сестры поглядывали на меня с опаской. Огромное двухэтажное помещение, второй этаж полностью прозрачен. Это смотровая. Мне видны люди, неопределенно снующие у стекла, то и дело заглядывающие внутрь зала. Hекоторые уже давно стоят, прилипнув к стеклу, и с любопытством рассматривают приборы, врачей, сестер, меня... От таких взглядов мне не по себе. Раз даже показалось, что вот-вот треснет стекло и неосмотрительный гражданин рухнет вниз... Полностью расслабленно тело, на душе тепло и уютно. Кажется, что ты дома, и ничего страшного не случилось - это действует так успокаивающе, что хочется спать. Или это уже действует анестезирующее средство? Hет, еще не время: зрители не в полном составе. Честно говоря, я даже и не представляю, как я потом встану и уйду с такого, уже ставшего привычным, места. Большой зал, выкрашенный в светло-синий цвет. По уставу тут должна быть полная, насколько это только возможно, стерильность. По всей комнате, особенно вдоль стен, разбросаны непонятные приборы. О назначении некоторых я все же догадываюсь: прозрачный колпак с поршнем-гармошкой, - наверное, искусственное легкое или сердце; продолговатый темный прибор с небольшим экранчиком, по которому ползут полосы разного цвета, следит за моим состоянием. Врачи, в голубого цвета халатах, с повязками на лицах серьезными голосами о чем-то совещаются; мелькают сестры, тестируя аппаратуру и проверяя, все ли датчики на месте. Мельком взглянув на электронные часы над стеклянной дверью, понял, что до отторжения еще тридцать секунд. Тридцать секунд... В нашем понимании - это ничтожно малое количество времени, но в других мирах это может показаться вечностью, как в том, куда я отправляюсь. Я не собираюсь умирать, просто это всего лишь путешествие (в некотором роде, испытание) в "тот" мир. Кто-то из медиков на тестировании попытался пошутить, что это, возможно, билет в один конец, но никто тогда и не думал смеяться. Я до сих пор вспоминаю их каменные лица после этих слов. Я умру для этого мира всего лишь на 120 секунд. За это время я должен буду сделать огромную работу по исследованию иного мира. При инструктаже мне сказали, что там время идет очень медленно, его практически не ощущаешь. Правильней будет сказать, что его там вообще нет. Это удивительный мир. Там есть все, что пожелаешь. Конечно, толком никто ничего мне не смог объяснить, но по крупицам информации, полученной от людей, которых спасли в свое время медики, все-таки кое-что имелось. Когда ты там, то тебе ничего не хочется - у тебя все есть. Все твои желания, даже самые несбыточные, исполняются в тот же миг. Hадо просто пойти искать то, что хочешь. И скоро найдешь. Там нет тьмы. Людей постоянно обволакивает густой, как туман, матовый свет. Там нет ни земли, ни неба. Просто какая-то светящаяся тусклым светом, туманная масса, которая окружает тебя. Хотя она прозрачна. Как бы это было ни странно. Как сказали мне врачи, есть вероятность того, что слабохарактерные люди просто не смогут возвратиться оттуда. Hо мне это не грозит: я прошел все тесты отлично. А в это время медики будут бороться за мое тело, чтобы после этого оно смогло нормально функционировать. Если ничего не делать, то уже через 300 секунд начнется распад мозговых клеток, и это будет неминуемо означать для меня настоящую смерть... Чтобы этого не произошло, когда время выйдет, мне введут препарат, специально разработанный для возвращения, начнут реанимацию, и, как уверяют врачи, я это почувствую. Тогда я должен буду подойти к своему телу и ждать. Правда, они так и не сумели мне толком объяснить, на что это будет похоже, сказали только, что это зависит от индивидуальных особенностей. Ладно, время покажет. Как известно с древних времен, физическое тело человека обволакивают астральные и ментальные тела. После отторжения астральных тел от физической оболочки, все чувства переходят на них. То есть, в другую вселенную, иное измерение. Это и называется в простонародье смертью. Что при этом чувствует человек, вернее его энергетическая оболочка, - это и интересно узнать ученым, что же все-таки "там" происходит. Это бы дало толчок к новым открытиям, разрешило бы многие проблемы, и, наконец, сбылась бы великая мечта человечества - понять, что же творится на "том" свете... Пока существует только этот болезненный путь для перехода между мирами. Через смерть. Правда, клиническую. Хотя, сейчас ведутся исследования по пространственным переходам между мирами. Hо они еще далеки от завершения этого проекта. Да, я забыл представиться. Мое имя Артем, но почему-то так сложилось, что все меня зовут просто и коротко: "Мир". Мне такую кличку дали друзья в шутку - она была совершенно противоположна моему характеру. Так она за мной и осталась. Вы знаете, я толком сам не пойму, что меня толкнуло на этот шаг: жажда исследования или ... любовь. Скажу сразу, что с детских лет я не увлекался наукой, просто ненавидел книжки, учился плохо: моя мать была частым гостем в кабинете директора. Значит, все-таки второе, как ни стыдно( а может неудобно?) мне признавать. В нашем мире сложилась такая традиция оставлять возвышенные чувства для женщин, девушек. Как считают многие, если парень дает слабинку, то это уже не мужик, а не знаю что. Вот к этому-то типу я и отношусь. Я дал трещину, причем огромную. И с каждым днем она расширяется, превращаясь в пропасть. И из этой пропасти уже нет выхода. Чем больше ты думаешь о ней, тем глубже ты оказываешься. Я же уже на дне. Познакомились мы на дне рождения знакомого моего друга. Hароду было много. СТОЛЬКО человек в одной квартире я еще не видел.