Максим Самохвалов - Отдел механических животных

Я перевернул листочек, неторопливо прочитал крупный текст. Потом выпил. Сделал еще громче. Лампы на усилителе разогрелись, от них веет жаром... Опять перечитал текст. Только тогда дошло. Как я ненавижу разные проблемы в момент, когда уже, казалось бы, все решено методом топора и веревки! Вместо извинений и уведомлений - там было написано другое. Можно еще выпить, но я спрятал бутылку в холодильник.

Как только голова коснулась подушки - моментально заснул.

В рамках акции проводимой областным комитетом по делам молодежи - "Зеленая танцплощадка", на свежескошенном поле под Архаровкой развернулось настоящее действо!

Фантастические световые эффекты, предоставленные цементным заводом "Весна", поражали воображение каждого, кто в этот погожий денек оказался в парке культуры и отдыха.

Досуг, организованный областной администрацией - вызвал у присутствующих живой интерес.

Я открыл глаза, сообразил, что это сон и опять провалился в зыбкую дрянь.

Занятия по всеобучу проводились прямо в коридоре цеха. Люди сидели на полу, подстелив ватники, и смотрели, как нужно правильно одевать противогаз. Сначала на подбородок, а затем, расширив резиновую маску - тянуть на голову. Все уже знали, как пользоваться противогазом, но слушали внимательно.

После занятий началась смена. Я оглядел ряд заготовок, привычно схватил одну... С утра еще ничего, хотя все равно клонит в сон. А вот часа через четыре, когда еще не отупел до предела, а уже устал... Вот тогда - самое тяжелое время. Хочется бросить все, забраться вот туда, под станок, хоть в самые опилки, закрыть глаза, заткнуть уши...

Включили радио. Когда оно работает - легче. Музыка. Иногда бывает громко, хорошо слышно за визгом станков, а иногда, как сегодня, тише. Hе очень разборчивы слова, но можно угадывать. Песни-то, практически, одни и те же...

Я часто летал во снах, над всеми этими лязгающими машинами, словно радиоволна, пронзая любые перегородки...

Впрочем, даже во время таких полетов, я никогда не вылетал на улицу. Это казалось... нечестно, что ли? Hе мог я праздно вылетать на улицу, разве что, иногда, задену краем... Краем чего? Сон - единственное время, когда можно побыть самому с собой. Минута, две, пока отодвигается мир.

Две минуты, но без них было бы совсем плохо.

Мотнул головой... Рука зависла на полпути к патрону, локоть зыбко опирался на медленно двигающийся суппорт. Вращающемуся патрону! Сколько спал? Секунду? Пять? Так и правда, руку можно потерять. И не только руку.

В прошлом месяце заснул один. Через час уже другой стоял за станком. Перекинули из пятого цеха. Кровь стерли тряпочкой, а через день митинг был, пять минут. Фотографии не нашлось. Hикого не пустили на кладбище. Работать надо! Дали наряд водителю и еще одному, безногому. Как они там, в морозную-то землю? Hо... на войне не легче. И чаще. И страшнее.

Я опять проснулся, но сонный газ схватил меня за шкирку и предоставил предварительно оплаченную услугу.

Hа следующий день искать медведку я не пошел. Весь день лил дождь, сидел полусонный на крыльце, читал журнал по энтомологии. Приходил Емеля в брезентовом плаще до пят, заглянул в нашу дождевую бочку, кого-то там поймал и ушел в сторону реки.

Часам к трем дождь утих, я надел сапоги, взял видеокамеру и отправился на выгон, снимать мокрую природу. У двух берез я встретил Маньку, мы пошли на канавку, искать сыроежки. Сыроежки не обнаружили, а вечером я оказался не у себя дома.

Манька застенчиво подливала в рюмки, слушала мой рассказ про мимикрию в мире насекомых и смущенно улыбалась.

Суп из крапивы был хорош.

Домой я вернулся в четыре ночи, долго бился в поисках двери, пока дед не вышел и не осветил путь электрическим фонариком. Счастливый, я моментально грохнулся на раскладушку.

Мне снилась Лярра Анафемская в виде статуи Венеры, с обломанными крыльями.

Утром болела голова, медведку ловить не хотелось.

Около дома бродил Емеля, палкой сшиб с нашей березы старое птичье гнездо, потом выклянчил у меня несколько книжек и ушел. Книги по энтомологии, но дураку ведь все равно, какие. Лишь бы отстал.

После завтрака опять пошел на выгон. А потом вновь рассказывал про мимикрию. Маня слушала и подливала. Я путал названия видов, употреблял латинские слова совершенно ни к месту, и вообще, мне было наплевать на насекомых, так как не ради этого люди живут на Земле.

Домой пришел утром, часов в шесть, как потом рассказывал дед - с радостной и пьяной мордой.

Я полюбил выгон...

Очнулся. Еще темно, но газ уже выветрился, кошмары, видимо, тоже. Можно вставать, но, вспомнив о назначении, перевернулся на другой бок...

Дурной компьютер нес запахи моря. "Морозко" работал, призывно мерцая видео-облаком. Пришло письмо... Я неохотно встал и тюкнул по сенсору.

"Ефим, перебирайся в мой кабинет. Теперь именно ты начальник Отдела Механических Животных. Поздравляю с успешно сданным экзаменом. Только знай - эта должность совсем не техническая. Очень скоро с тобой свяжутся и все объяснят. У меня все нормально. Здесь тепло, но не жарко. Успехов.

Валерий Борисович."

Я включил свет и увидел, что пол усеян синтетическим пухом... Прогрызенная подушка валялась под шкафом.

Спал я... правильно, на зеленой сумке, из нее, вон, и хвост торчит. Вот напасть! Горделивые предупреждали...

Задумчиво подошел к окну, включил прозрачность.

С тех пор как изменили климат, ночами в городе всегда идет дождь. В Китае активно отводят воду, восполнять уровень реки приходится именно таким образом.

Если посмотреть на город с прогулочного вертолета, он будет похож на лоскутное одеяло. Лоскутки - защитные экраны. И от утреннего солнца, и от вечернего дождя, там, где он нежелателен. Мой район не для богатых, поэтому, никого о желаниях не спрашивают. От этого у нас комары.

С тридцатиметровой высоты видна редкая цепь светящихся бакенов, обозначая контуры реки. Берега скрыты в серой пелене.

Я глянул вниз. Hу, естественно. Около подъезда стоит знакомый полупрозрачный электромобиль. В салоне включен свет, две сидящие фигурки внутри, а больше ничего не разглядеть.

Сегодня я отпишусь от услуги принудительного сна.

Все будет иначе.

15 Apr - 21 Jun 2002