Вин Венгар - Неужели я гений?

После Имхотепа египтяне уже не вернулись к прежнему стилю строительства. Инфицированные мемом воздвижения пирамид, все последующие фараоны отдавали свои силы сооружению еще более впечатляющих громадин. Кульминацией явилась Великая пирамида Хеопса — фантастический памятник высотой 150 метров, сложенный из известняковых глыб, общим весом 6,5 миллиона тонн. Пять наиболее знаменитых пирамид Египта были построены в течение ста лет после смерти Имхотепа.

В V веке до нашей эры греческий город-государство Афины дал миру философии Платона и Сократа, скульптуры Фидия, государственное устройство Перикла, театры Софокла и Еврипида, науку Аристотеля — и все это в период, укладывающийся в одну человеческую жизнь. Через две тысячи лет другой город — Флоренция — пережил Возрождение, породившее таких гигантов, как Микеланджело, Леонардо да Винчи, Боттичелли, Мирандола, Фра Филиппо Липпи.

Принцип «Парка юрского периода» утверждает меня в мысли, что мы тоже можем пережить Золотой Век. Все дело в том, чтобы начать с правильного меметического кода. В отличие от эсперанто мем гениальности имеет богатый послужной список. Он уже неоднократно проявил себя в истории и наверняка сработает снова.

С помощью «Проекта возрождения» — общенациональной сети энтузиастов ускоренного обучения — я в течение нескольких лет пытался внедрять свою версию мема гениальности, используя все известные методы распространения — от книг, магнитофонных записей, семинаров, программных средств до старого доброго способа передачи из уст в уста. Я верю, что скоро мы достигнем критической массы и станем свидетелями глобальных перемен в обществе. На рис. 15.1 показана структура мема гениальности.

Рис. 15.1.Работая над окаменелым фрагментом ДНК динозавра, ученые в фильме «Парк юрского периода» создали живого динозавра. Методы мышления тоже можно восстановить. Они сохраняются, но не в ДНК, а в мемах — самовоспроизводящихся шаблонах рассуждений и поведения, распространяющихся подобно вирусной инфекции. Для того чтобы воспроизвести золотые дни Итальянского Возрождения или Древних Афин V века до нашей эры, мы должны заразить общество теми же мемами гениальности, которые процветали в мозгу у Сократа и Леонардо да Винчи.

Четыре составляющих уже известны вам по предыдущим главам. Тонкая оболочка, как мы уже знаем, достигается ежедневной практикой просмотра потока образов, в результате чего мы можем приобрести навык оригинального наблюдения. Подходящая для вас лично самоцель может быть найдена с помощью создания инструментов.

Два качества, которые кажутся полярно противоположными — примитивные и благородные побуждения, на самом деле являются двумя концами одной цепи.

Мало в истории фигур столь же благородных, как Авраам Линкольн. И тем не менее тяга к успеху была в нем столь сильна, что современники находили его слишком «пробивным» и эгоистичным. Его старый приятель по адвокатской практике Вильям Херндон довольно едко заметил, что амбиции Линкольна напоминают ему «маленький движок, который непрерывно работает» на хозяина, «постоянно что-то рассчитывающего и планирующего».

Зигмунд Фрейд наверняка отнес бы стремление Линкольна к успеху на счет мощного, но сублимированного либидо. Фрейд считал, что человек обладает уникальной способностью ориентировать свое сексуальное желание на не менее занимательные цели, например: строительство небоскребов, сочинение романов, достижение победы в Гражданской войне или исследование неизвестных акваторий.

С ним согласен и знаменитый Наполеон Хилл. «Сексуальная энергия суть творческая энергия любого гения, — писал он в 1937 году. — Никогда не было и не будет ни одного великого вождя, строителя или художника без мощного сексуального влечения».

Хилл поставил Линкольна в один ряд с Вильямом Шекспиром, Джорджем Вашингтоном и другими светочами, которые, по его мнению, питали свой успех топливом сексуальной природы. Это вовсе не означает, что они непременно были волокитами или распутниками. Напротив. Физическая близость, по мнению Хилла, способна рассеять творческий позыв. Стремление многих мужчин «нагуляться» в молодости — причина их неспособности к большим достижениям примерно до сорока лет. Великие гении, как считает Хилл, потому и добились успеха, что смогли переадресовать свое мощное сексуальное влечение и трансформировать его в более плодотворные устремления, чем занятия сексом.

Обжорство и пост

Половое влечение не является единственным примитивным побуждением работы мозга. Животные в природе движимы не менее мощным позывом — голодом.

Я неоднократно наблюдал у моих коллег — членов MENSA — разнообразные недуги и расстройства, обусловленные неправильным питанием, — от ожирения до анорексии или булимии. Возможно, эти факты указывают на некоторую связь между аппетитом и интеллектом. Веками святые и мистики стремились к просветлению через пост и воздержание. Может быть, пост, как и фрейдовская «сексуальная сублимация» или «сексуальная трансформация» Хилла, служит преобразованию примитивной потребности в возвышенную цель?

Современная нейрология подтверждает это. Опыты показали, что многие формы возбуждения — в том числе и голод — помогают подготовить мозг к работе. Когда охота не приносила успеха, наши пещерные предки вынуждены были искать новые источники пищи. Те, кто не мог ничего придумать, были обречены голодать, а следовательно, жили недолго и, к счастью, не имели возможности передать нам свои особенности. С каждым поколением эволюция усиливала способность повышать уровень интеллектуального развития.

Подготовка возбуждением

В главе 5 мы описывали опыт Уолтера Фримена и Кристин Скарда, в процессе которого наблюдалось хаотическое распространение сигнала в мозгу кролика, учуявшего знакомый запах морковки.

Исследователи обнаружили, что для того чтобы возникла взрывная волна восприятия, необходима подготовка клеток мозга кролика путем чисто физического возбуждения — сексуальным влечением, голодом, жаждой или даже угрозой жизни. В результате возрастает электрический потенциал между клетками мозга и мозг становится гиперактивным. Очевидно, что и у людей подобное возбуждение поощряет глубоко прочувствованное восприятие, с помощью которого формируются гешталъты.

В предчувствии угрозы учащаются сердцебиение и дыхание. Если опасность миновала, организм возвращается к нормальному состоянию. Доктор Луис Мачадо, пионер ускоренного обучения и профессор кафедры современных языков в университете Рио-де-Жанейро, считает, что рождение гениальных мыслей идет по такому же сценарию.