Игорь Родин - Полный курс русской литературы. Литература второй половины XX века

Более всего «Зависть» напоминает «Записки из подполья», главную, как считал В. Розанов, книгу Достоевского. Кавалеров – наследник линии «антигероя» в литературе (одним из первых представителей которой был завистник в «Дневнике лишнего человека» Тургенева). Он может быть также соотнесен с пушкинским образом Сальери – ведь зависть Кавалерова имеет необыкновенный размах. Традиционно критикой образ Кавалерова толковался достаточно резко: мелкий, малодушный человечек, неудачник, не способный жить по-новому. Он завидует тем, кто без колебаний принял новую жизнь, в особенности бескорыстие труда. Неумение встать на такую же высокую ступень вызывает защитную реакцию – очернить тех, кто выше, низвести до своего уровня. Поэтому Кавалеров видит в Бабичеве только «колбасника», в Макарове – шута, жертву бездушного Бабичева, в Вале – поруганную красавицу, утеху похоти Андрея Петровича. В романе все эти версии последовательно опровергаются, Кавалеров посрамлен, а его новый наставник Иван Бабичев призывает Кавалерова к равнодушию.

Однако, несмотря на отрицательные черты, Кавалеров интересен читателю. Его трагическое мироощущение, гордость вперемежку со сладостью самоуничижения и юродства, неумение найти в жизни места, почувствовать себя нужным людям – вызывают сострадание. Таков и доморощенный философ Иван Бабичев (очень похожий на другого проповедника, постоянного посетителя питейных заведений – Семена Мармеладова из «Преступления и наказания»). Родной брат отнял у него дочь (Валя болезненно переживает разлуку с отцом). Кроме того, все, что он видит вокруг, наводит его на мысли о полном разрушении старого, родного уклада – семьи, очага. Строительство «Четвертака» становится для него «последней каплей» в наступлении на частный мир уюта. Символическая фигура Бабичева с подушкой в руках оказывается своего рода предостережением новому строю: частную жизнь людей нельзя уничтожить, посягательство на нее ведет к непредсказуемым последствиям. Сошедшая с ума от любви и других переполнивших ее чувств Офелия, мстит «новым» за все страдания «старых» (сравн. с аналогичными мотивами в «Самоубийце» Н. Эрдмана). Но во сне Кавалеров видит, что машина убивает и своего создателя – Ивана Бабичева. Мир оказывается полностью перевернут. В повести, несмотря на кажущуюся очевидность идеи и ее воплощения, не содержится однозначных ответов на поставленные вопросы, что делает ее содержание шире, а философскую насыщенность – богаче.

Замятин Евгений Иванович

1884.20.1(1.2.). – родился в Тамбовской губернии.

1896—1902 – учеба в гимназии в Воронеже, которую окончил с золотой медалью. Просыпается интерес к литературе.

1902 – становится студентом Петербургского политехнического института. Будущий писатель активно интересуется культурным европейским наследием. Влияние новейшей художественной культуры ощущается уже в ранних произведениях Замятина. Однако на протяжении всего творчества Замятина влекла к себе захолустная Россия, городская и деревенская, которую он изображал в своих произведениях.

С 1903 – увлечение политикой, участие в сходках, протестных демонстрациях.

1905—1906 – во время революционных событий Замятин (как он сам позднее писал в «Автобиографии», 1929) испытывает «всплески гражданской страсти» и тяготеет к самому радикальному, большевистскому образу мысли и действия. Это во многом объяснялось ощущением неверности современного исторического пути России, искаженности национального бытия. Став выпускником института, Замятин работает как инженер-кораблестроитель. С завершением революционных событий Замятин прекращает заниматься политической деятельностью, хотя продолжает оставаться под полицейским надзором.

1908 – первые пробы сил в литературе, позднее весьма иронически оцененные самим писателем.

1913 – в печати появляется повесть «Уездное», ставшая истинным началом пути Замятина в литературе. Следом появляются другие повести из жизни русской провинции – «Алатырь», «На куличках» (из жизни уездного офицерства, по проблематике сходная со знаменитой купринской повестью «Поединок»), «Непутевый», рассказы о деревенской Руси: «Чрево», «Кряжи», «Старшина», «Письменно» и др. В художественной манере Замятина ощущаются чеховские традиции: его «малая» проза тоже приобретает эпические черты. Для творчества Замятина характерны и сатирические черты, генетически восходящие к творчеству Н. Гоголя. Истоки психологизма Замятина восходят к творческим завоеваниям Достоевского. В ряде произведений сильно также влияние устно-поэтического народного творчества, сказовой манеры изложения.

1916—1917 – писатель живет в Англии, работая на судостроительных верфях. Здесь он пишет сатирическое произведение из английской жизни, повесть «Островитяне», которая явилась важным этапом в его творчестве и в которой место российского «сказителя» занимает истый «европеец», чья беспощадно-скептическая ирония отливается в завершенную форму.

1917—1918 – революцию писатель воспринимает с растерянностью. Чувство страха перед совершающимся и одновременно захваченности им («и весело и жутко») сменяется активной позицией. Замятин погружается в бурно кипящую литературную жизнь: чтение курса новейшей русской литературы в Педагогическом институте имени Герцена (1920— 1921), курс техники художественной прозы в Студии Дома искусств, работа в Редакционной коллегии «Всемирной литературы», в Правлении Всероссийского союза писателей, в Комитете Дома литераторов, в Совете Дома искусств, в Секции Исторических картин ПТО, в издательстве Гржебина «Алконост», «Петрополис», «Мысль», редактирование журналов «Дом Искусств», «Современный Запад», «Русский Современник».

1921—1924 – написан роман «Мы». В России напечатан не был, в 1925 году вышел по-английски, потом – в переводе на другие языки. В это же время Замятин создает пьесу «Огни св. Доминика».

С 1925 – увлекается театром, пишет пьесы «Блоха» и «Общество Почетных Звонарей». «Блоха» была поставлена в МХАТе в 1925 г., «Общество Почетных Звонарей» – в большом Михайловском театре в Ленинграде в том же, 1925 г.

20-е гг. – оставаясь верен полному неприятию «старого мира», отринутого революцией, Замятин создает рассказы, в которых, как зловещие напоминания, возникают картинки из недавнего прошлого – о садизме сильных и рабской покорности слабых («Детская»); о страшных жертвах, принесенных народом мировой войне, о революционном насилии («Слово предоставляется товарищу Чурыгину»), о «маленьком человечке», обладателе книжного знания и оторванного от реальной жизни («Мамай»), о неуправляемом водовороте исторического процесса, о трагичности судьбы отдельного человека, частного бытия («Пещера»), о русском Севере, далеком еще от основных исторических дорог («Ела») и др. Выходит сборник «Нечестивые рассказы», цикл «Сказки». Замятин входит в литературную группировку «Серапионовы братья», являясь одним из признанных ее наставников. Пишет статьи по теории литературы, на общественно-политические темы («Скифы ли?», «О литературе, революции, энтропии и о прочем», «Новая русская проза» и др.).