Андрей Кириллов - Образование, наука и просвещение на пути из прошлого в будущее: от Древней Руси до Советской России

Так обстояло дело в допетровской Руси с высшим образованием. Начальное образование в XVII в. оставалось в основном семейным или в форме ученичества даже для лиц духовного звания, т.е. для тех, для кого грамотность была профессионально необходима.

Мы видим, что нельзя единым образом охарактеризовать состояние образования и просвещения в допетровской Руси в разные периоды ее развития.

Со времени принятия христианства в Киевской Руси «книжная ученость» развивалась очень интенсивно: росло количество монастырских школ, скрипториев и библиотек, большинство горожан, в том числе женщин, было грамотным. В заботах о народном просвещении тесно взаимодействовали церковь и светские власти. В частности, князья всемерно поддерживали составление летописей, книгописательскую и переводческую деятельность в монастырях.

Благодаря международным связям Древней Руси с Византией и европейскими государствами, широкое распространение получила оригинальная и переводная литература, причем не только религиозного, но и светского характера. Псалтырь, Шестоднев, азбуковники, а также исторические хроники, жития, «хождения» и т.п. были любимым чтением древнерусского человека.

Академик А.М. Панченко писал о переходе Руси на рубеже XXI вв. от «безбуквенного» небытия к самым вершинам словесного искусства», как о чуде: «Книжной страной она стала при Владимире I Святославиче. Минула лишь четверть века после его кончины, как русская литература произвела на свет подлинный шедевр: «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона, которое по уровню ораторского мастерства сделало бы честь Василию Великому и Иоанну Златоусту» [77, с. 111].

Все источники свидетельствуют о том, что уровень просвещенности и образованности древнерусского человека был достаточно высоким для того времени. И хотя к концу XII в. наметилось отставание от Западной Европы, при благоприятных обстоятельствах на Руси прижилась бы «латинская ученость», открылись университеты, были бы свои гуманисты и просветители. Однако внутренние распри и ордынское нашествие XIII–ХIV вв. надолго затормозили социально-экономическое и культурное развитие страны.

Лишь с середины XIV в. обнаруживаются первые признаки оживления культурной жизни Руси. Постепенно восстанавливались старые и строились новые монастыри, вновь принимая на себя роль основных центров образования и просвещения, расширялись культурные связи с Европой. Однако до середины XVI в. русское государство и общество не были готовы ни к выработке собственных ответов на вызовы времени, ни к восприятию достижений европейской науки и культуры, обеспечившие последующее развитие Европы.

В царствование Василия III и Ивана Грозного появились явные признаки культурного прогресса, чему немало способствовала просветительская деятельность Максима Грека. Д.С. Лихачев отмечает, что в XV–ХVI вв. были «отдельные ренессансные явления в общественной мысли, в изобразительном искусстве, в зодчестве и в литературе, вызванные к жизни развитием ремесел, городской жизни, влиянием ренессансного окружения» [143, т. 6, с. 7].

Можно было ожидать, что в середине XVI в. важным стимулом для развития образования и просвещения станет деятельность русского первопечатника Ивана Федорова. Но этого не произошло: в 1565 г. типография была закрыта, Ивана Федорова и его помощника Петра Мстиславца обвинили в ереси. Но даже после возобновления в 1568 г. книгопечатания в Москве и появления новых типографий в других городах печатная книга не вошла в обиход русского человека XVI в. так, как это произошло в Европе. По мнению академика А.М. Панченко, «требовалось время, чтобы человек смирился с этой новацией, чтобы книгопечатание стало привычкой русской культуры, ее обиходом» [77, с. 12].

Религиозно-державные идеи («Москва – третий Рим» и т.п.), взращиваемые церковью и властью, довольство общества собственным невежеством, «гадливое и боязливое чувство» по отношению к науке и образованию имели тяжелые последствия для будущего. Печальной оказалась и судьба самих просветителей: Максим Грек был обвинен в ереси и заключен в монастырь, Иван Федоров и Петр Мстиславец были вынуждены уехать в Литву.

Вторая половина царствования Ивана Грозного была отмечена опричниной, массовыми казнями и новым упадком страны. После его смерти наступил недолгий период некоторого успокоения и оживления общественной жизни.

Пресечение династии, небывалый голод 1601–1603 гг. в правление Бориса Годунова, его смерть в 1605 г. и последовавшая Смута привели Россию к катастрофе, от последствий которой ей предстояло оправляться более полвека.

Правление Алексея Михайловича (1645–1676) было отмечено многими успешными преобразованиями. Ближайшими сотрудниками царя стали реформаторы и ревнители просвещения Федор Ртищев и Афанасий Ордин-Нащокин – «последние и лучшие люди Древней Руси» [94, т. 3, с. 362]. Их деятельность сыграла ключевую роль в том, что страна, оправившись от последствий Смуты, постепенно открывалась внешнему миру, осознавая собственную отсталость и необходимость нового устройства жизни страны: «необходимо было упорядочить людские отношения, спутанные Смутой, уложить их в твердые рамки, в точные правила. …нужно было все восстановлять, чуть не сызнова строить государство» [94, т. 3, с. 129]). Назревали реформы во внешнеполитической, законодательной, народнохозяйственной, церковной и культурной сферах.

Академик С.Ф. Платонов, характеризуя этот период, писал: «На бедную, еще слабую средствами Русь при Алексее Михайловиче обстоятельства наложили столько государственных задач, поставили столько вопросов, требовавших немедленно ответа, что невольно удивляешься исторической содержательности царствования Алексея Михайловича» [152, с. 291].

В ряду государственных задач первым было названо составление нового законодательства. В 1648–1649 гг. Земский собор принял «Соборное Уложение», заложившее правовые основы Русского государства.

Были предприняты некоторые шаги в сфере образования, появились первые школы при Посольском, Аптекарском и других приказах, приходские школы при церквях и монастырях. Подчеркнем, что образование не стало еще заботой церкви или государства, а лишь делом частной инициативы отдельных светских или духовных лиц, в редчайших случаях школы открывались по просьбе жителей того или иного прихода.

Заметные успехи были достигнуты в организации и развитии государственного книгоиздания и книжной торговли. Увеличивалось количество изданий светского характера, книга входила в повседневный быт русских людей. Поскольку частных типографий тогда еще не было, книги издавал государственный Печатный двор. В середине столетия он был перестроен и расширен, его штат достиг 160 чел. При Печатном дворе была открыта книжная лавка, что знаменовало начало свободной торговли книгами: до этого издания распространялись по прямым правительственным поручениям или путем рассылки на места под ответственность церковных властей [79, т. 4, с. 230].