Сергей Дружилов - Социально-психологические проблемы университетской интеллигенции во времена реформ. Взгляд преподавателя

Выдвинутый же в установленном порядке альтернативный кандидат, а также поддержавшие представители научно-педагогического коллектива кафедры после этого будут подвергнуты жесткому прессингу, вплоть до увольнения. Все произойдет, конечно же, на законных основаниях, – они не пройдут ближайший конкурсный отбор: «большинством» совета факультета они будут забаллотированы. Ректор, «сохраняя лицо», пояснит не прошедшим по конкурсу преподавателям, что ему очень жаль, что они были нужны вузу, у них хорошие показатели и т.д. – но он ничего не может сделать, так как трудовой договор с ними закончился, а по закону для заключения нового нужно было пройти по конкурсу… Так что, ребята сами виноваты, что пошли против… (Впрочем, последнюю часть фразы может не добавлять, она понятна «по умолчанию»).

Теперь, согласно ТК, заключению трудового договора на замещение штатной должности научно-педагогического работника в высшем учебном заведении, а также переводу на такую должность научно-педагогического работника должно предшествовать (всегда! – исключение осталось только для совместителей) избрание по конкурсу. Это означает, что если прежде Ректор мог своим Приказом принять преподавателя на должность и.о. профессора, и.о. доцента и т.д. (с заключением с ним трудового договора) – а лишь потом, через год, этот преподаватель должен был пройти конкурсную процедуру, то теперь такая возможность ликвидирована.

В сложившей административной практике и социально-психологических условиях это означало, что даже если формально в вузе объявляется конкурс на вакантную должность на кафедре (в связи с истекающим 5-ти летним сроком контракта преподавателя), но подавать человеку «со стороны» документы для участия в конкурсе не имеет реальной перспективы. В отделе кадров, а также в отделе Ученого секретаря претенденту вполне прозрачно пояснят: «Но Вы же понимаете, что на этой должности работает реальный человек». И никакие его заслуги, ученые степени, монографии, публикационная активность, индексы научного цитирования и т.д. не помогут – если, конечно, в вузе не захотят избавиться таким путем от ставшего им неугодным преподавателя кафедры.

Конечно, подать документы на конкурс никто не запретит. Но если претендента и допустят к участию в конкурсе, то результаты тайного голосования в Совете факультета (или у вуза) будут предрешены желанием (или нежеланием) администрации кафедры видеть этого человека в качестве преподавателя: Совет своим «большинством» проголосует так, «как надо».

Создание мощной университетской бюрократии с ее непреодолимым желанием контролировать каждый эпизод учебного и научного процесса привело к тому, что профессура стала вынуждена тратить все больше времени на пустую возню с бумагами, а не на научное творчество.

Таким образом, нынешние проблемы отечественной высшей школы возникли не «вдруг» и не являются следствием природного катаклизма. К ним шли вполне осознанно, предпочитая нивелировать остроту проблем упорно «не замечать» признаков надвигающегося кризиса.

В предпринимаемых управляющих действиях не учитывалась реальная ситуация, стратегические интересы страны, ингорировались предупреждения экспертов, которые уже десять лет назад стали «бить в колокола».

Напомним, что еще в июне 2005 г. уже проводился «круглый стол» по теме «Запрос работодателя к системе высшего образования и модели взаимодействия бизнеса и вузов», на котором обсуждались эти проблемы.

Участники форума заявили, что «осталось 3-5 лет до системного кризиса, если не будут восстанавливаться кадры преподавателей». Ректоры вузов говорили о том, что «самая главная проблема, выше которой нет сегодня, -это профессорско-преподавательские кадры. Зачастую моложе 60 лет нет ни одного преподавателя». Принявший участие крупный чиновник Минобрнауки пообещал, что министерство рассмотрит все предложения по решению кадровой проблемы вузов и напомнил, что «вузы могут самостоятельно оперировать своими штатными расписаниями, дифференцируя размер заработной платы преподавателей» [Российские вузы ждет кадровый кризис…, 2005].

Но никаких действий на «упреждение» властями так и не было предпринято. Пока гром не грянул. А может все и обойдется.

Нельзя не признать, что деструктивные проявления, характеризующие депрофессионализацию и нравственное разложение кадров в вузе, затронули как отдельных преподавателей, так и, порой, целые научно-педагогические составы кафедр вузов.

И тем не менее, следует признать, что люди, благодаря которым фрагменты российского образования высшего профессионального образования существуют до сих пор, заслуживают большего уважения и восхищения. И вызывает искреннее сожаление, что преподавательский труд у нас в стране всегда недооценивался, а ныне – не ценится вообще.

Часто цитируется восходящий к Плутарху афоризм: «Студент не сосуд, который надо наполнить, а факел, который нужно зажечь». А зажечь может только тот, кто горит сам. Блестящий лектор, который может привить любовь к предмету, – это национальное достояние.

Следует иметь ввиду, что система высшего образования – настолько сложный социальный институт, что результаты его функционирования можно оценить даже не через 4-5 лет, когда выпускники получат дипломы и определятся со своим местом на рынке труда, а через 10-15 лет, когда успехи выпускников станут реальностью, могут быть оценены и подтверждены обществом [Капица С.П., 2003]. Лишь тогда возникнет понимание того, что произошло в результате проведенных реформаций. Однако, как пишет Г.Г. Малинецкий, «в этом и отрада для реформаторов от науки и образования – истинные масштабы того, что они творят сегодня, становятся ясны лет через 15. Реформируй – не хочу» [Малинецкий, 2006, с. 21]. Однако, вспомним – с начала «нового мышления» уже прошло 25 лет…

Каково же положение вузовской интеллигенции сегодня? За время «реформ» интеллигенция вновь оказалась подвергнута погрому со стороны властей. Значительное количество истинных интеллектуалов было изгнано из России, в которой они не могли прокормить себя, без изменения рода деятельности. Политика зарплат, проводимая «реформаторами» привела к тому, что лучшие специалисты покинули страну и успешно устроились в лучших мировых научных центрах. Многие деклассировались. По системе образования, как и по всей стране, нанесен удар, сравнимый с тем, что произошло в 20-х годах.

Президент Российской Федерации Д.А. Медведев на Съезде партии «Единая Россия», состоявшемся 24 сентября 2011 г. сказал: «Совсем недавно, каких-нибудь десять с небольшим лет назад, наша страна находилась в глубочайшем упадке, в системном кризисе, ущерб от которого был сопоставим по масштабам с последствиями гражданской войны» [Съезд партии., 2011].