Лариса Беленчук - Просвещение в России. Взгляд западников и славянофилов

Советская историография упростила вопрос соотношения западноевропейского и народного в трудах славянофилов до примитива. Так, В. И. Кулешов писал, что славянофилы считали, что надо изолироваться от Европы, выработать свое место в просвещении [52] Кулешов В. И. Славянофилы и русская литература. М., 1976. С. 77. . Собственное место в просвещении – да, это мысль всех славянофилов. Но чтобы его выработать, не обязательно изолироваться от Европы. Да это и вряд ли возможно. Об изоляции от Европы писал гораздо позже К. Н. Леонтьев, и похожая мысль проводится в статье С. П. Шевырева в «Москвитянине» [53] Шевырев С. П. Взгляд русского на образование в современной Европе // Москвитянин. 1841. Ч. 1. № 1. С. 219–296. , но его никогда не ассоциировали полностью со славянофильством.

Еще надуманнее следующее заключение: «Для Хомякова все добродетели заключаются только в народности, и именно в Русской. А на долю общечеловеческого, т. е. “западного”, приходятся только недостатки» [54] Кулешов В. И. Славянофилы и русская литература. С. 77. . Но Хомяков никогда не отождествлял западное и общечеловеческое, что сделал В. Кулешов, а, напротив, боролся с таким пониманием. Надеемся, что предыдущие выдержки из его текстов это показывают. Тем более он никогда огульно не хвалил русских. Достаточно привести строки из его знаменитого стихотворения «России» (1854). Обращаясь к России, поэт говорит:

Советское понимание славянофильства имело исток в дореволюционной исторической литературе. Например, А. Н. Пыпин писал: «Самобытности просвещения надо было достигать не отвержением этой (западной. – Л. Б. ) образованности, а сколько можно большим распространением ее в массе; “западного” было в этом обществе так мало, что смешно было приписывать ему столь гибельное влияние; причина отчуждения от народа лежала не в просвещении, а в бедственном состоянии народа, подавлении крепостным правом, и в политическом бессилии самого общества» [55] Пыпин А. Н. Характеристики литературных мнений от 20-х до 50-х годов. СПб., 1907. 3-е изд. С. 346–347. . Опять вопрос: да кто же отвергал западноевропейскую образованность? Ниже мы покажем позицию другого основателя славянофильства – И. В. Киреевского, относившегося к ней с таким же уважением, как и Хомяков.

Но это понимание отнюдь не было свойством всей советской историографии. Советские ученые А. А. Галактионов и П. Ф. Никандров в статье «Славянофильство, его истоки и место в истории русской мысли» отмечали: западники утверждали, что развитие России невозможно без усвоения результатов европейского образования (что признавали и славянофилы) и связанных с ним буржуазных форм жизни. Против последнего и стали протестовать славянофилы. То есть славянофилов именно не устраивали всякие формы культуры. Но дальше видим опять идеологические клише: «Они заявляли, что Европа с самого начала шла по ложному пути, и что, раздираемая противоречиями, она не способна к дальнейшему прогрессивному развитию» [56] Галактионов А. А., Никандров П. Ф. Славянофильство, его национальные истоки и место в истории русской мысли // Вопросы философии. 1966. № 6. С. 123. . Откуда же взято это заключение? Опять из статьи Шевырева? Понятие «прогресс» в материалистическом понимании (техническом, научном, социальном) вообще отсутствует у славянофилов. Если в их трудах и шла речь о каком-то прогрессе, то только о нравственном или даже о духовном.

Авторы пишут, что западники были правы в том, что по уровню развития Россия стояла ниже европейских стран. Опять встает вопрос: по уровню какого развития? Материального? Науки? Культуры? И это в «золотой век» русской литературы? Видимо, речь идет об экономике, т. к. согласно марксизму-ленинизму именно она определяет развитие общества. И каких европейских стран? Их много. Опять-таки похоже на клише, а не научный вывод.

Подводя итог идеям Хомякова, скажем, что он выступил на сцену публичных баталий как истинный христианский универсалист, не противопоставляя западноевропейское и отечественное просвещение, помня об их общих корнях, но и не соединяя их в одно гомогенное европейское просвещение, обозначив различия и самобытные особенности в самих образовательных основах России и Европы.

Раздумья сподвижника и друга А. С. Хомякова И. В. Киреевскогона тему «Россия и Европа» отражены во многих статьях, одна из которых так и называется «О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России» (1852). Мысль Киреевского на протяжении времени претерпела существенное развитие. В одной из первых своих статей «XIX век» (1832), опубликованной в журнале «Европеец», Киреевский призывал расстаться со старым и усвоить «новое просвещение». В этом правительство усмотрело опасность (в Европе только кончилась революция).

Хомяков считал путь И. В. Киреевского от «Европейца» к «Москвитянину» (в 1844 тот ненадолго стал его главным редактором) и перемену его мировоззрения символическим. «Не символ ли это необходимого пути, по которому должно пройти наше просвещение?», – писал А. С. Хомяков [57] Цит. по: Лазарева Н. Вступительная статья // Иван Васильевич Киреевский: Разум на пути к истине. М., 2002. С. XLIX. . Если в статье «XIX век» Киреевский предлагал искать просвещения на Западе, то уже в «Ответе А. С. Хомякову» (1839) он твердо заявил о существовании самобытного начала русской образованности и указал, что искать его надо, в первую очередь, в многовековых традициях Православной Церкви. Что же произошло за столь короткий срок?

Важным событием в жизни Киреевского стало участие в издании святоотеческих произведений в Оптиной пустыни. Это была колоссальная просветительская деятельность, начатая Паисием Величковским, по переводу и выпуску лучших творений Отцов Церкви (так наз. «Добротолюбие»), большинство из которых были неизвестны русскому читателю. К XVIII веку наступил кризис как в богословской, так и в аскетической литературе. Богословские трактаты Отцов Церкви почти полностью вышли из широкого обращения и перестали переписываться. Древние рукописи ветшали в монастырских книгохранилищах, а иногда и просто погибали. Подобная ситуация была и с аскетическими произведениями древности. Популярной была другого рода литература, которую составляли выдержки из трудов Отцов Церкви упрощенного нравственно-назидательного характера, моралистические проповеди и наставления, построенные зачастую по западным образцам. «Бестселлерами» эпохи были такие произведения, как, например, «Thisauros» (Сокровище) Дамаскина Студита (†1577), «Amartolon sotiria» (Спасение грешных) и «Neos Paradisos» (Новый рай) критского монаха Агапия Ландоса (†1664/1671), которые как раз и отличались своим упрощенным морализмом.