Светлана Дивногорцева - Становление и развитие православной педагогической культуры в России

Дети военных – солдат и матросов – должны были учиться в специально организованных гарнизонных или адмиралтейских школах. Первая такая школа была открыта в 1698 году, а с 1721 года было дано распоряжение организовать их при каждом полку. Адмиралтейские училища открылись в Санкт-Петербурге, Кронштадте, Ревеле. Гарнизонные школы получили название «русских школ», поскольку обучение в них велось на современном русском языке.

В последние годы своей жизни Петр I попытался возродить монастыри в качестве просветительских центров для народа, приняв закон «Объявление о монашестве» в 1724 году. В монастырях стали устраиваться училища и ученые братства, но попытка эта не увенчалась успехом.

В начале XVIII века высокий престиж обрело повышенное техническое образование. В Москве была учреждена «Школа математических и навигацких наук», готовившая инженеров для флота, а затем и заводских инженеров, государственных служащих, учителей, архитекторов и строителей. Обучение в ней длилось в течение восьми лет, по желанию учащиеся могли получать в ней и педагогические знания для преподавания в более низших (цифирных) школах. Преподавания Закона Божия в учебном плане этой школы не предусматривалось [см. 88, с. 129].

Для неграмотных учеников существовало так называемое народное отделение, где обучали грамоте, письму и счету в течение двух лет. В школе не было ни учебных планов, ни программ. Учили последовательно разным дисциплинам, время окончания школы устанавливалось для каждого индивидуально, в основном когда на ученика приходил запрос из ведомства. Учение в навигацких школах приравнивалось к государственной службе, ученики были полностью на государственном довольствии. В школах была строжайшая дисциплина, штрафы и телесные наказания за малейшие провинности. За побег из школы полагалась смертная казнь. Наиболее талантливых учеников посылали стажироваться в Западную Европу.

В 1715 году Московская навигацкая школа была переведена в Санкт-Петербург и преобразована в Санкт-Петербургскую морскую академию – высшее учебное заведение в системе навигацких школ. Учителями сначала были иностранные педагоги, но со временем стали появляться и отечественные – Л. Ф. Магницкий (1669–1739), автор учебников по математике, и др. Морская академия была уже не просто школа, а настоящее военно-учебное заведение. Воспитанники делились на 6 отделений, в каждом по 50 человек, над ними начальствовал офицер. В обществе она стала цениться высоко, и не было практически ни одной знатной фамилии, которая бы не представила в академию сына или ближнего родственника.

Кроме навигацких школ в начале XVIII века в России стали появляться и другие – Артиллерийско-инженерная школа, Инженерная рота, Горная школа, школы мастеровых для уральских заводов, школа переводчиков при Посольском приказе, Московская хирургическая школа и др.

Особое значение при Петре получила немецкая школа, организованная в 1701 году по просьбе царя при Посольском приказе. В ней готовили переводчиков и давали образование всем желающим на немецком и латинском языках. В 1703 году в Москве открыл свою школу пастор Глюк, в которой учили немецкий и латынь, а также по желанию другие европейские языки. В этой школе преподавалась и обширная программа других светских наук – история, география, политика, философия, этика. Учили также этикету, танцам и верховой езде. Причем изучение языков имело не просто практический характер, но должно было возвышаться до научной филологии. Цель школы просматривается в следующем утверждении ее основателя: «Все разнообразие наук и упражнений ведет к одной общей цели – к духовному (т. е. умственному и нравственному) преуспеянию учащихся, так как благочестие не прирождается, а приобретается». Школа была всесословная, обучение в ней – бесплатное, принимались все, кто приходил «с охотою». В 1706 году школа была закрыта.

Вершиной образовательной системы в России того времени становится Академия наук, открытие которой состоялось в 1725 году. В ее составе находились университет и гимназия. Обучение в гимназии начиналось на немецком языке (три года) и продолжалось на латыни (два года), преподавался цикл гуманитарных дисциплин, математика и естественные науки, в первые годы ее существования преподавания религии в ней практически не было, и только в 1774 году было введено регулярное религиозное обучение [см. 88, с. 129].

Таким образом, в эпоху Петра образование становится преимущественно профессиональным, нарушается равенство образования, соединявшего ранее все сословия. Создается светская профессионально-ориентированная государственная школа, целью обучения в которой становится подготовка специалистов в основном для военной и связанных с ней областей. Содержание образования в ней составили преимущественно математические и технические науки. Поэтому она была специальной, охватывала небольшой процент детей. Отличительными чертами петровской школы были ее государственный характер, прагматизм (узкопрактическое направление), принудительность, крайний европоцентризм, выражавшийся прежде всего в иностранном составе преподавательского корпуса. Преподаватели-иностранцы приглашались и для домашнего обучения. Порой это были простые горожане из Франции, Англии, Германии, которые не могли преподать своим ученикам образцы европейской культуры, зато внушали обывательские, приземленные и во многом чуждые православным ценностям представления о жизни. Необходимо отметить, что школьные реформы при Петре I проводились стремительно, царивший в них «дисциплинарный дух» привел к неприятию подобного образования и расстройству всей школьной системы при преемниках Петра. Общественное образование прививалось с трудом, и детей всех сословий по-прежнему учили частным образом. Однако для многих ценным становилось научное знание.

Но, что немаловажно, на своих местах продолжали оставаться и старые приходские школы, делая свое скромное дело распространения грамотности и обучая по старым порядкам. Сельские дети и дети духовенства продолжали получать элементарные знания в приходе или частным образом. Всесословные школы, которые существовали в допетровскую эпоху, принимают профессиональный характер школ для духовенства. Духовное образование в XVIII веке постепенно начинает отделяться от светского и оформляться в самостоятельную систему. Духовное образование сохраняло свой престиж в крестьянском и торговом сословии, но в основном удовлетворяло нужды духовенства.

Как известно, при Петре I упраздняется патриаршество и учреждается Святейший Синод (1721). Положение Церкви как института, подчиненного государству, закрепляется в «Духовном регламенте», автором которого был Феофан Прокопович (1681–1736). Его мировоззрение было новым религиозным мировоззрением, критически-рациональным. Будучи защитником главенства государства над церковью, Прокопович признавал необходимость образования для духовенства, но религиозная сторона в его проектах отходит на второй план. На первый же план выходят государственный, светский и прямо педагогический интересы. Прокопович стоял у истоков Московской духовной академии и семинарии. Разработал для них устав, обращал внимание на преподавание светских наук и тщательный отбор преподавателей. В своем доме он открыл частную школу, в которую принимал сирот и бедных людей всякого звания. По отзывам современников, школа была прекрасно устроена; в ней преподавались Закон Божий, славянское чтение, русский, латинский и греческий языки, логика, риторика, арифметика, геометрия, география, история, рисование, вокальная и инструментальная музыка. Уставы, разработанные как для своей школы, так и для других школ, Прокопович скопировал с уставов иезуитских школ, основанных на непреложности школьных законов, строжайшей иерархии и дисциплине (например, двоим или троим не разрешалось отлучаться от прочих в сторону и тайно ничего между собой не говорить; никому писем, не объявив прежде директору, не посылать; приходящие из дома письма должны быть сначала прочитаны ректором и т. п.). Однако содержание преподавания и устои школы были православными. Сам Феофан Прокопович написал несколько учебных пособий – Букварь, «Первое учение отроков», которое было введено во всеобщее употребление при обучении не только духовных, но и мирян. Но Прокопович, несмотря на то что «доброе воспитание отроков» видел в «искании от слова Божия» и важнейшей задачей в деле обучения считал усвоение христианских начал веры и нравственности, был несколько несдержан и неосторожен в выражениях, ставил свои толкования выше молитв, что приводило к неприятию его книги многими современниками.