Елена Борисова - Профессиональное общение музыкантов. Диалог. Учебно-методическое пособие по культуре речи для обучения студентов-музыкантов русскому языку как иностранному

Министерство культуры РФ предписало вузам вернуть свои исторические названия. Означает ли это, что теперь РАМ станет вновь педагогическим институтом со всеми вытекающими последствиями понижения статуса?

Нашей академии эта проблема не коснется. Изначально название «ГМПИ» (Государственный музыкально-педагогический институт) было дано этому учебному заведению в 1944 году, чтобы избежать повторения уже звучащего в названии Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского слова «консерватория». Но мы не даем педагогического образования, а реализуем образовательные программы в области музыкального искусства, как и все музыкальные вузы. К тому же, название ГМПИ «привяжет» нас к Министерству образования, а мы являемся вузом Министерства культуры.

Что касается переименования вуза в принципе, то со статусом оно никак не связано: в новом федеральном законе об образовании в РФ 2012 года нет больше такого понятия как «статус (вид)». В рамках предыдущего закона вуз проходил аккредитацию, и по ее результатам устанавливался вид (статус) вуза – институт, академия, университет. Например, Московская консерватория, несмотря на свое название, имела установленный Рособрнадзором статус университета. Мы же являлись «академией» и по названию, и по статусу.

Такие изменения в законе вызваны тем, что аккредитационные показатели многих вузов «не выдерживали» приобретенного статуса. Дело в том, что мы – творческие вузы, в основном, реализуем одну укрупненную группу специальностей, в то время как, чтобы получить статус академии, нужно было реализовывать 5 групп, статус университета – 7 групп. Что делали те вузы культуры и искусств, которые сегодня в обязательном порядке возвращают свои названия? Открывали новые специальности (экономика, математика, юриспруденция и т. д.) и теряли свой профиль. Образовательный результат тоже получался странным: человек заканчивал институт культуры и искусств, например, по специальности «прикладная математика»… Некоторые вузы открывали в своей системе до 5 институтов (режиссура, танец, экономика и т. д.), не меняя при этом количество кафедр. Схема была простая: факультеты превращались в институты. Но что же это за институт, где в структуру входят 2–3 кафедры и ни одного факультета?! Поэтому попытка Министерства образования и Министерства культуры пересмотреть и упорядочить систему вузов абсолютна естественна. И нет никакого понижения статуса в том, что институты снова превратятся в факультеты. По новому законодательству аккредитация проходит иначе: аккредитуется не вуз, а учебная программа, и статусы больше не присваиваются. Но никто не отбирает у вуза возможность реализовывать образовательные программы различных уровней: бакалавриат, магистратура, ассистентура-стажировка, аспирантура. Главное условие жизнеспособности и статусности (в смысле, престижности) вуза – наличие профессиональных кадров и аккредитованных программ.

Не снижает ли качество образования процесс увеличения зарплат за счет сокращения педагогов, работавших как совместители? Ведь среди них были звезды, известные концертирующие музыканты или оркестранты престижных оркестров…

Мы не торопимся сокращать данную категорию кадров. Сначала анализируем ситуацию, поскольку есть образовательные программы, где без совместителей невозможно обойтись, а есть такие, где их присутствие не имеет смысла, так как мы можем справиться силами штатных преподавателей. К тому же, сегодня у самих совместителей не всегда есть «интерес» работать: в Министерство культуры идут отчеты по показателям, связанным с деятельностью только штатных преподавателей, и при наличии свободных денег материальная поддержка оказывается, в первую очередь, штатному педагогу. С другой стороны, каждый случай определяется отдельно. Ведь повышение зарплаты происходит не только за счет сокращения сотрудников. Этот процесс также включает в себя внебюджетные деньги, увеличение нагрузки и дополнительные средства на повышение заработной платы в рамках эффективного контракта, который заключается с каждым преподавателем и зависит от ряда показателей (дополнительная научная, методическая, творческая работа). И нередко совместитель, ведущий больше, чем 0,5 ставки, участвующий в работе активнее, чем штатный преподаватель, имеет зарплату выше, чем последний, поскольку такая система исключает «уравниловку», учитывает вклад каждого преподавателя в развитие учебного заведения и призвана стимулировать работу профессорско-преподавательского состава.

Успевает ли за быстроменяющейся образовательной средой менталитет преподавателей и студентов?

Менталитет меняется, но сложней, чем хотелось бы. До последнего времени большинство наших педагогов было сосредоточено на творческом процессе и, как правило, не замечало происходящей образовательной реформы. У них были, по их мнению, другие задачи, в основном, духовного уровня: найти талант, воспитать его и выпустить в мир. А реформы – вещь приземленная, жесткая и формализованная. Вовлечь преподавателей в разработку документов было очень нелегко. Сыграть концерт или организовать творческий вечер им было гораздо проще, чем понять, что такое ООПы, или постичь разницу между учебными планом и образовательной программой. Со студентами тоже возникали сложности. Студенты «нетворческого» профиля обычно быстро вписываются в коллектив, с удовольствием «тусуются». А наши студенты – одиночки. Стремятся быстрее занять класс для своих занятий и никого туда не пускать. Учитывая это, мы сознательно прошли две аккредитации (в том числе, единственные из вузов – международную общественно-профессиональную аккредитацию). После этого мы стали больше понимать. Вопросы и рекомендации экспертов заставили наших преподавателей и студентов задуматься и включиться общественную жизнь, «рутинную» учебную документацию. И вторая аккредитация прошла совершенно иначе, потому что люди уже стали понимать, что во многом качество образования зависит от них самих. Даже Студсовет в этом году по активности превзошел сам себя: выборы проходили со своей программой, на конкурсной основе и в серьезной борьбе!

Согласно системно-ролевой теории формирования личности педагога считается, что современный педагог – это актер, драматург, наставник, информатор и т. д. В каких ролях должен выступать сегодня ректор?

Во всех вышеперечисленных! Ректор также должен владеть детальной информацией о том, что происходит в системе современного образования. Я, например, не только присутствую на обсуждениях законов, парламентских слушаниях, но и активно участвую в них везде, где можно: в Совете Федераций, Общественной палате, Министерстве образования, Министерстве культуры. Правда, роль медиатора не всегда бывает успешна – иногда не удается убедить, что определенные вещи не подходят для творческих вузов. Еще я часто выступаю в роли психолога: приходится быть «скорой помощью» для преподавателей, студентов и даже их родителей! Мы же имеем дело с творческими личностями, которые, как известно, предрасположены с саморефлексии и мгновенному выбросу эмоций. Временами приходится их «заземлять» по пять часов, а то и по несколько дней. Но, в результате, всегда срабатывает. С другой стороны, когда я выбираю будущего начальника подразделения, я внимательно наблюдаю, может ли человек решать проблемы своего участка самостоятельно, не прибегая к моей помощи. А еще обязательно надо быть чуточку авантюристом… Авантюризм в здоровых дозах – огромная движущая сила. Иногда идешь напролом и… это срабатывает! Но главное, нужно не забывать о роли Хранителя. Дух этого Дома создала Елена Фабиановна, и я пытаюсь его сохранять вместе с нашими преподавателями и студентами, которые чтят прошлое и не боятся будущего.