Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1998 № 07 (853)

Соблазненный образами «невидимых городов», созданных фантазией Итало Кальвино, я немало размышлял о невозможных городах При тяготении к научной строгости следовало бы, разумеется, говорить о «маловероятных городах», однако научный пуризм уж точно не цель этих заметок.

Есть немало способов, каким город может быть «невозможным», то есть неподвластным некой норме. Город может выпасть из времени, как случилось с Мачу Пикчу, что был построен в Андах, когда конкистадоры преуспели истребить все традиционные города инков. Город мог быть чем-то эфемерным, как Сарай, столица Золотой Орды, где наиболее монументальные сооружения были из кирпича-сырца, а все прочее — шатры и землянки. Город может быть совершенно по-особому анахроничен, как произошло сейчас с Москвой, разом напоминающей Перикловы Афины, стянувшие деньги Морского Союза, чтобы построить на них Пропилеи и Парфенон, и Константинополь XIV века, окруженный, как в романе Войновича, тремя кольцами враждебности, но с тем большей пышностью утопавший в празднествах. Город может быть разнузданным мечтанием, которое теряет экзистенциальный смысл с каждым действительно выстроенным зданием, как случилось с Ауровиллем в Индии или происходит сейчас в Аризоне, где Паоло Солери давно воздвигает невозможный Аркосанти...

При всем том я долго ждал встречи с местом, которому — теоретически я это знал заранее — должна быть отведена почетная роль нулевой отметки на шкале невозможных городов. Местные патриоты отважно именуют это городом грядущего столетия. Это Лос-Анджелес, обычно именуемый амикошонски ЭлЭй. Повторю: в теории я был недурно подготовлен к встрече с этой импровизацией на тему нон-урбанизма. Не говоря уже о специальных книгах, это и детективные истории Чендлера, и фильмы вроде Blade Runner, и «горячая» информация из Интернета, включая результаты слушаний городской Комиссии планирования по поводу, к примеру стремления водрузить на крыше двухэтажного дома в Вест Голливуде десятиметро вую антенну. Сооружение ли такая антенна или нет, подходит она под правила ограничения высоты или нет — было о чем спорить. Во всяком случае, незадолго до прилета в ЭлЭй я как раз вычитал из калифорнийской газеты героическую историю тамошнего скульптора, отстоявшего в суде первой инстанции право держать на своем газоне перед домом собственное произведение пятиметровой высоты, несмотря на гнев соседей, утверждавших, что эта скульптура есть сооружение.

Готовься, не готовься, но Лос- Анджелес оказался достаточно мощным феноменом, чтобы легко уйти от попыток сравнить его с виденным ранее. Наконец, я нашел: кто знает, о чем речь, пусть вообразит себе этакую станицу Архипо-Осиповку, но только до горизонта. Теперь разбросаем по ней донбасские терриконы, нс только это будут дальние кучки зданий этажей под сорок. Затем прорежем это все трубопроводами, как на Астраханском химкомбинате, но это будут поднятые над землей шоссе-фривеи. Сбоку прицепим великое множество поселков, состоящих из резиденций «новых русских», но с пальмами. И еще море (оно и в Архипо-Осиповке море), холодное как на Балтике, но только это Тихий океан, что здесь дано не в ощущениях, а исключительно в гуманитарном воображении. Получится похоже.

Уже с десяток раз посетив США, я все не мог вырваться западнее Миссисипи за казенный счет. Страсть коллекционирования сильнее скаредности, пришлось изрядно отсчитать за билет от Вашингтона: туда — ЭлЭй, обратно — из Сан-Франциско. Почему-то с посадкой в Миннеаполисе. Летим, было, в Миннеаполис, но не тут-то было. Ужасающе чернильная гроза; пытаемся облететь тучу цвета сверхтяжелого металла; Миннеаполис не принимает; потом из ТВ узнаю, что молниями наповал уложены трое служащих аэропорта; сажают в Де-Мойне, штат Айдахо — кукурузное поле на сто миль окрест. Вера в американский сервис подорвана окончательно: никто не встречает, никто ничего не объясняет, мой рейс давно улетел, где перерегистрировать билет — неизвестно, люди с десятков отложенных рейсов бродят с потерянными глазами. И курить в аэропорту не дают. Нигде, даже в баре... Наконец нашел, зарегистрировался — только на третий рейс, часа через четыре. Каковые и гуляю по терминалу, ровно в девять раз обширнее Шереметьева-2. Для подготовки свидания с ЭлЭй это недурной тренинг...

Километры асфальта, камня, бетона и стекла, вдаль и ввысь, обесчеловеченное пространство; крохотные фигурки редких прохожих только подчеркивают принципиальную невозможность обжить эти декорации фантастического ужастика

Лет пять назад весь мир читал о вспышке ненависти в ЭлЭй с мерзкой сценой избиения четырьмя «копами» черного нарушителя правил дорожного движения и последующими сценами уличного вандализма. Трудно вообразить, что сам «город» к западу от Уоттса вообще не узнал бы об этом без ТВ. Это не просто вопрос масштабов: в Москве во времена путча или парламентской войны последние новости распространялись по телефону. Однако в ЭлЭй звонить было бы некому: по разные стороны баррикады, разделившей страну ЭлЭй по линии чуть к востоку от центра, не может быть знакомых друг другу людей.

Режиссеру кинотриллера 1996 года с картинками извержения вулкана в ЭлЭй пришлось поместить действие на краю даунтауна. В противном случае добыть хоть какое-нибудь ощущение ужаса было бы сложно: нельзя вообразить, насколько удален этот самый даунтаун от любого места в «городе» и до какой степени он отчужден от обитаемых частей страны ЭлЭй. Это нужно видеть. Когда его едва видно над горизонтом при взгляде с фривея Санта-Моника или с бульвара в Голливуде, то он — как мираж. Это больше мираж, чем отели-казино Лас-Вегаса в пустыне Мохаве, потому что те — как магниты, притягивающие все к себе. Этот не то чтобы отталкивает, но уж никак не пробуждает желания к нему добираться. Сама дистанция по-над полуурбанизированной страной ЭлЭй отбивает такое желание. Стоя у перекрестка «бульвара» Санта-Моника с фривеем Сан-Диего, я не мог не припомнить слова Пророка: «Ниневия же была город великий, на три дня пути» {1Цитирую по памяти и не ручаюсь, был это Иона или другой, но слова точные, и я нигде более не встречал лучшего определения для агроурбанного ландшафта.}...

В попытке найти выражение, которое бы передало наивное восприятие ЭлЭй, я не нашел иного, чем Snbcityscape (Сnterstadt-umwelt по- немецки — подходит даже лучше). Этот недогородской ландшафт par excellence антропоморфен — проезжая фривеем, можно увидеть, как бы выглядела эта страна, когда отключены водопроводные трубы: пустыня возвращается на пару дней. Взятый как целое, этот суб- или инфрагород весьма умеренно населен благодаря обширным паркам и огромному поясу «городов-садов» к западу-северо-западу от бульвара Сансет {2Охватывая дугой всю страну ЭлЭй, Сансет психологически безмерен, так что выражение «на бульваре Заходящего Солнца» значит не более чем «где-то на планете Земля».}. Эти садовые городки, начиная с Пасифик Пэлисейдз, воплотили Великую Американскую Мечту' в такой степени, что она незаметно переходит в другую мечту феодально-романтического порядка: поместья и частные дороги, к ним ведущие. В менее эффектной форме те же мечты воплощены в сухих правилах зонирования, согласно которым запрещено продавать участки менее чем в 1 акр: 40 соток как норма — недурной социальный инструмент, чтобы держать «нежелательный элемент» на хорошей дистанции.