Array Коллектив авторов - Казанский альманах 2020. Лунный камень

Кирилл тоже веселился. Супруга его была сдержанна, услужлива – то салфетку подаст, то тарелки сменит… О чём она думала, глядя на них? Сравнивала, сожалела или ничего подобного? – кто знает!

– Попробуем всё-таки винца и мы с тобой, – предложил Кирилл, наполнил стопки, приобнял своего нового друга:

– Давай тост!

Булат помедлил, перевёл взгляд с супруги на супруга и…

– Откуда это? – спросил Кирилл.

– Это – концовка «Евгения Онегина», – ответила супруга.

– Ну да, вы же филологи! – Кирилл опорожнил стопку.

Не допив свою, Булат сказал, что ему пора.

Хозяин застолья удивился: хорошо же сидим! Стал уговаривать, но гость был непреклонен.

Кирилл пошёл провожать его, кивнув жене:

– Прогуляюсь, Малыш.

– Не долго, – ответила она.

На прощальный поклон Булата веки её еле заметно дрогнули, и она отозвалась каким-то далёким эхом: – Прощайте. – Кратко, бесстрастно, на секунду оторвавшись от кухонных дел, будто бывал он у них каждый день.

Покрасневший лик солнца клонился к горизонту. Через всё море к берегу побежала золотистая дорожка. Земляки неторопливо шли по побитой временем аллее вдоль пустынного пляжа и душевно разговаривали. Больше говорил Петрович. Он рассказывал, что впервые в Пицунду его привезли родители ещё мальчишкой.

– С тех пор, конечно, здесь многое изменилось и не в лучшую сторону, но всё равно меня безудержно тянет сюда. Здесь я впервые в жизни поймал свою серебряную рыбку. Не на Волге, не где-нибудь, а именно тут, с ялика в море.

Потом он стал объяснять, что на спиннинг лучше клюёт окунь, горбыль, а на удочку – кефаль, чёрный карась, барабулька…

– И на сеть идут они хорошо, – улыбнулся Булат.

– С сетью совсем другая рыбалка и очень интересная, замечу.

За реликтовыми соснами замаячило здание пансионата. Вечерело. Запустили свои молитвы неугомонные цикады. Прощаясь, Кирилл воскликнул вдруг:

– А приходи завтра! У нашего сына день рождения. И что из того, что он далеко! Устроим кир на весь мир. С абхазским вином и шашлыком! Идёт?

– Сколько ему стукнет-то?

– Пятнадцать. А что?

– Да нет, так…

– Круглая дата! Придёшь?

– Не знаю даже.

– А кто должен знать?! – хмыкнул он и уже не терпящим возражений тоном: – Часам к пяти.

На другой день Булат маялся, прокручивая в голове вчерашнюю встречу. Ходил из угла в угол, вглядывался в синюю даль моря, будто там что-то разъясняющее ситуацию было изложено. Решил: не пойду! Но Кирилл не тот человек, чтобы смиренно дожидаться у себя за столом веранды, нагрянет в пансионат, от него так просто не отделаешься. Можно, конечно, уехать на экскурсию куда подальше – в Новый Афон, на озеро Рица… Детский лепет! Вспомнилась Машенька, которую Кирилл ласково называет «Малыш»…

Знал бы, не приехал сюда, и осталась бы она для него навсегда белокрылым ангелом. А теперь?.. Ведь чист он перед ней, а она – вон как! Кто кого предал, кто больше виноват? Позвонить бы Кириллу с благовидным отказом, да, дурьи головы, номерами телефонов не обменялись. Ладно, он, витающий в облаках, но ведь Кирилл Петрович-то – с компьютером в черепной коробке.

В другую минуту опять вспомнилась Машенька, обновлённая, с неожиданной короткой стрижкой, и всё такая же стройная, красивая, будто вчера только расстались.

Пробовал читать – не читалось, пытался дописать начатое стихотворение – не получилось. Весь день пошёл наперекосяк. После полдника побрился, надушился, купил в фирменном магазине бутылку красного вина «Букет Абхазии», в другом – коробку конфет, и ноги понесли его к домикам-близнецам с уютной верандой во дворе. А точнее – к ней, к ней, которую можно было видеть не только во снах.

Летел на всех парусах, подгоняемый попутным ветром с моря. Ну и что, что так сухо с ним обошлась! Как же прикажете себе вести себя при живом муже?! Да она всегда была хара́ктерной, не напоказ, глубоко скрывающей свои переживания.

На подходе притормозил, чтобы отдышаться, принять приличный вид и с достоинством зайти на званый праздник. Сердце, однако, не приняло передышки, билось в груди, как затравленный зверёк. Наконец, Булат скрипнул дверцей ворот и увидел первым делом, что на проволоке крест-накрест через весь двор нет ни одной рыбёшки.

Навстречу вышла Этери:

– А они уехали рано утром. Решили сюрприз сделать сыну – поздравить с днём рождения. «Подарю ему морской рожок», – сказал Кирилл Петрович. Удивительные люди! – Она кивнула в сторону веранды. – Там они гостинец вам оставили и очень просили извинять их за неожиданный отъезд.

Булат шагнул под навес веранды, раскрыл плотный бумажный пакет с плетёными ручками. В нём поблёскивала душистая кефаль, и покоился вчетверо сложенный лист бумаги в клеточку. Булат развернул – да, записка.

«Дружище, прости! – снизу вверх летел неровный мужской почерк. – Пришлось срочно эвакуироваться. Маша решила воочию поздравить сына с днём рождения. Я сопротивлялся, сказал, что пригласил тебя на празднество тут у нас на дворе. Ни в какую. Пришлось взять под козырёк. Прими от нас абхазской кефали. Сам наловил, сам приготовил для длительного пользования и воспоминаний о море. Вернёшься из отпуска – встретимся. Кирилл».

– Классика! – только и вздохнул званый гость.

– В пять утра уже снялись, – продолжала Этери. – Сели в «мерседес» и укатили. Я знаю, чья это машина, он не раз бывал у нас.

– Ясно… – ответил Булат то ли хозяйке, то ли автору записки, то ли вообще всему, что произошло. Он сложил записку, сунул в карман и для того, чтобы что-то сказать, спросил: – Говорите, каждый год приезжают?

– Почти, – ответила с готовностью Этери. – Хорошие люди, добрые. Побольше б таких на белом свете. А Кирилл Петрович очень хвалил вас, говорил, что вы светлый человек, неспешный в нашей жизненной гонке. Так и сказал «неспешный». Странно.

– А Марья Ивановна что?

– Машеньке некогда было разговаривать. То одно, то другое… Непросто же в одночасье собраться.

– Это точно, – ответил Булат. – А рыбу, может, себе оставите?

– Нет-нет, это вам! – сказала Этери. – Петрович и меня не обделил. И окунька, и горбыля добавил. Дай бог им здоровья!

Она проводила его до ворот. Он поблагодарил её за всё, всучил «Букет Абхазии» с коробкой конфет и зашагал в сторону пансионата.

Пахло морем, сушёной кефалью и ничем другим более.

Родился (1960) в деревне Большое Тябердино Кайбицкого района Татарской АССР. Окончил Ульяновское высшее военно-командное училище связи. Майор запаса. В настоящее время – инженер-конструктор. Живёт и работает в Казани. Автор поэтического сборника «Посвящения», увидевшего свет в казанском издательстве «Дом печати» под псевдонимом Т. Я. Бердинский.