Коллектив авторов - Журнал «Юность» №03/2022

В «Википедии» написано, что название «Лепесток-1» тоже придумал главный инженер-конструктор проекта. Как и содержание капсулы. Но в действительности это не так: название придумала Катя, его дочь от первого брака.

«Лепесток-1» – это межзвездный космический аппарат. Ровно десять лет назад, тоже осенью, русское космическое агентство запустило два аппарата. Первый должен был взять пробу грунта со спутника Марса. Но случайные космические частицы пробили его компьютеры, и система управления отказала. Он провисел на земной орбите несколько недель, потом упал в Тихий океан.

Эта неудача широко освещалась в прессе, поэтому мало кто, кроме специалистов, слышал о другом аппарате; его запустили через неделю после марсианского зонда. Это и был «Лепесток-1». Из осторожности его запуск сначала хотели отменить. Но если бы его действительно отменили, пришлось бы ждать несколько лет, пока планеты снова не встанут в удобное положение для гравитационного разгона. Руководство решило рискнуть и не отменять запуск. «Лепесток» должен был отправиться в полет без возвращения за пределы Солнечной системы и оттуда передавать данные обратно на Землю.

Инженер не был примерным отцом. Он много работал, много разъезжал по командировкам. Мог перепутать, сколько дочери лет. Часто выпивал вечерами. Когда был женат на Катиной маме, проводил с Катей мало времени. А когда они развелись, почти перестал ее видеть. Жена сама подала на развод, но осталась ужасно обижена на инженера. Жене и дочери осталась квартира, а инженер переехал в пустующую однушку своих родителей.

Инженер несколько раз навещал Катю, но они с бывшей женой всегда начинали ссориться. Он забывал, что пришел к дочери, а та перестала выходить из своей комнаты, чтобы встретить его, потому что знала, чем все закончится. Раньше у инженера иногда получалось ужинать вместе с семьей, он знал, какие Катя композиции разучивает в музыкальной школе, а теперь и этого не было. Инженер и бывшая жена разговаривали только по телефону, но даже по телефону срывались на крик. Катя злилась на обоих родителей, но инженера она еще и почти не видела.

Однажды зимой инженер откуда-то отводил Катю домой. На пешеходном переходе взял ее за руку. Катина голая ладонь была прохладной, вялой и обветренной, как у чужого человека. Когда они перешли дорогу, Катя спрятала ладонь в кармане куртки. Инженеру было неудобно заговаривать с ней. Она каждый раз менялась за то время, пока он ее не видел. Если бы он спросил, как дела, или что ты проходишь в школе, или с кем ты дружишь, она бы отвернулась и промолчала; он это знал. Они ненадолго зашли в кафе согреться. Он вспомнил о подарке для нее и достал из рюкзака плюшевого слона. Катя не взяла игрушку, покраснела и стала ужасно долго возиться с трубочкой для какао: надрывать бумажную упаковку, вытаскивать ее, вставлять в стаканчик. Они пошли дальше, инженер нес слона под мышкой. Перед домом он опять протянул ей игрушку – теперь она взяла ее.

Дома Катина мама косо посмотрела на игрушку от отца. Катя почувствовала это. На следующий день она оставила игрушку на подоконнике в школьном коридоре. На перемене после урока изо две девочки схватили его и стали подкидывать к потолку. Потом подбежал мальчик, вырвал слона из их рук и стал играть им в футбол. В конце перемены, когда все разошлись по классам, Катя вытащила слона из-под батареи: он весь испачкался в побелке и пыли, а хобот оторвался.

Это было три года назад. С тех пор инженер женился во второй раз. Он стал пить умереннее. Жена была молодой, работала не в космической области, а в меценатском фонде. Однажды инженер понял, что хочет восстановить отношения с дочерью. Он не заболел, ничего плохого не случилось, никакого особенного повода не было. Он просто почувствовал себя в силах это сделать – от избытка счастья, которое ему доставалось с новой женой. Они уже говорили про своего ребенка, и он хотел улучшить отношения с Катей до того, как жена забеременеет.

Когда инженер позвонил и спросил, хочет ли Катя съездить с ними на дачу, она притворилась равнодушной: да, наверное, может быть. Но сама считала дни до их встречи: осталось две с половиной недели, неделя, три дня, только четверг и пятница, только пятница. Ее мама недовольно смотрела, как она ходит кругами по комнате или стоит у подоконника, прислонившись к стеклу, вместо того чтобы делать уроки.

Когда они втроем ехали на машине, Катя боялась заговорить. Инженер, особенно в компании новой жены, казался ей незнакомым человеком из внешнего мира. Поэтому она и стеснялась. Но одновременно эти два человека были ей любопытны, и она чувствовала, что они хорошо к ней относятся. Жена инженера была еще и человеком из загадочного мира художественного искусства. Космические аппараты были чем-то более привычным – папиной работой, о которой она слышала всю жизнь, – но все равно любопытным. На заправке девочка спросила папу:

– А ты помнишь, когда мы виделись в прошлый раз?

– Помню. – Инженер задумался. – В конце весны, да?

– Ну да. Примерно.

На самом деле Катя точно помнила, когда они с папой виделись: не в конце весны, а в середине, три месяца назад, в последних числах апреля. Катя облегченно вздохнула: по крайней мере, он не ошибся сильно.

Они приехали в дачный кооператив, в старый дом, который построили еще родители инженера; небогатое семейное гнездо советской технической интеллигенции. Сруб дома сложен из списанных железнодорожных шпал. Покосившийся в некоторых местах забор. Запущенный яблоневый сад. Над высокой травой поднялось несколько сухих зонтиков борщевика. Сарай, в который пять лет никто не входил: верстак, инструменты на крючках, вагонка и зимние покрышки сложены вдоль стены, красный велосипед «Кама» в углу, серое осиное гнездо под потолком.

После обеда инженер, его жена и Катя гуляли по берегу реки. Ни о чем особенном не разговаривали, Катя собирала полевые цветы. За ними увязалась собака и всю дорогу кружила рядом. Они дошли до соседней деревни, там купили молока у старухи. Инженер еще ребенком ездил к ней на велосипеде за молоком. Всю свою жизнь он помнил ее старой. Удивительно, что она еще была жива. Собака дошла с ними обратно до самой калитки и незаметно куда-то убежала.

Вечером инженер с Катей сидели в гостиной у камина. Сбоку по кирпичам шла длинная трещина. Дым ревел, поднимаясь в трубу. Жена читала в другой комнате. Инженер снял очки и тянул рюмку коньяка. Катя сидела на полу и плела что-то из цветов. На серванте без звука работал старый маленький телевизор.