Журнал «Если» - «Если», 2008 № 04

Первый выход нового дракона состоялся на родине — в Азии. Боевые искусства сделали финт, какого от них никто не ждал, — объединились с арт-хаусным кино. В 2000 году вышел «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» интеллектуала Энга Ли. Появление этого американского фильма, снятого на китайском языке с аутентичным актерским составом, знаменовало ренессанс специфического жанра wuxia. Название метко переводят как «кунг-фу на веревках». Именуется он также «кунг-фу с полетами».

Жанр имеет давнюю традицию в восточном кинематографе, его недолюбливал еще Брюс Ли, ратуя за реалистичную демонстрацию боевых искусств. «Веревочное кунг-фу» невозможно спутать ни с каким иным подвидом азиатского кино. Здесь всегда присутствует мотив фантастических способностей героев, которые сражаются, летая по воздуху, и часто пользуются дистанционно управляемым холодным оружием. Энг Ли в «Крадущемся тигре…» придал wuxia новое, философское измерение. Фильм получил четыре «Оскара» (номинируясь и как лучшая американская лента, и как лучшая лента на иностранном языке!) и многократно окупил в прокате свой относительно невысокий бюджет. Особую роль в успехе сыграли и яркая восточная экзотика, и цифровые технологии, которые позволили шире использовать страховочные тросы, потом «вытирая» их из кадра.

Ни до, ни после «Крадущегося тигра…» Энг Ли не обращался к теме боевых искусств. А потому королем жанра стал другой «высоколобый» режиссер — Чжан Имоу, одну за другой поставивший картины «Герой» (2002), «Дом летающих кинжалов» (2004) и «Проклятие Золотого Цветка» (2006). После «боевиков кунг-фу» и «комедий кунг-фу» с легкой руки Имоу закрепилась новая традиция. Ее можно назвать «историческая фэнтези-драма кунг-фу». Сочный древний колорит, богатый символический пласт, обязательные поединки с нарушением законов гравитации и филигранно отшлифованные, геометрически выверенные планы — вот ее отличительные признаки. К реальной истории эти сюжеты имеют довольно поверхностное отношение, как, впрочем, и к реальным боевым искусствам: сотни лет назад у-шу и другие направления отнюдь не были столь изощренными, как сейчас.

Меньше чем за десятилетие творчества Энга традиция успела обрасти ответвлениями, заполучить своих бунтарей и пересмешников, а главное — распространиться по миру. Оператор «Крадущегося тигра…» Питер Пау поставил фильм «Искатели приключений» (2003), где попытался показать «кунг-фу на веревках» уже в наши дни и скрестить с приключениями в духе Индианы Джонса и Лары Крофт. Но то, что хорошо для виртуальности «Матрицы» и условно-мифического Древнего Востока, вызывает зрительское «не верю», будучи механически перенесено в современность. «Искатели приключений» не сумели стать даже тенью фильмов Энга Ли и Чжана Имоу, хотя операторское мастерство Пау оказалось на высоте.

Комик Стивен Чоу высмеял штампы wuxia в «Убойном футболе» и особенно в фантастических «Разборках в стиле кунг-фу». А в Таиланде на засилье «веревочных» боевиков ответили по-своему: выпустили «Онг-Бак» с восходящей звездой Тони Джаа — в старой манере, демонстративно без тросов, цифровых эффектов и монтажных трюков.

Как пел Высоцкий: «Кроме мордобития — никаких чудес…» Однако здесь также присутствовали элементы восточной мистики: герой должен отвести от своей деревни проклятие, связанное с кражей головы статуи Будды. Любопытно, что Тони Джаа впервые вышел на съемочную площадку, дублируя Лорда Рэйдена в файтинг-сценах продолжения «Смертельной битвы».

Но невидимые тросы по-прежнему востребованы: с ними летают не только китайские герои, но и корейские воины, японские самураи и даже… «горячие финские парни». В 2007 году кинематографисты Финляндии совместно с китайскими коллегами выпустили фэнтези-эпик «Воин Севера». Действие развивается в нашем времени и в древности, а в сюжете переплелись мотивы «Калевалы» и старинных преданий жителей монгольских степей. Фольклорные параллели между сказаниями народностей, столь далеких и географически, и мировоззренчески, действительно существуют, их вскрыл еще в девятнадцатом веке филолог Матиас Алексантери Кастрен. Авторы «Воина Севера» придумали этому объяснение, хотя его вытеснили на второй план фэн-тезийная фабула и снятые рапидом сцены боев, где финны крутят замедленное сальто наравне с китайскими мастерами. Впрочем, Джету Ли еще рано опасаться конкурентов из Скандинавии.

Второй путь открыли в Америке, хотя корнями он уходит снова в ориентальное кино. Режиссер Курт Виммер в фильме «Эквилибриум»/«Равновесие» (2002) совместил борьбу голыми руками и стрельбу из пистолетов с близкого расстояния. Так родился англо-японский термин «ган ката». Кинематограф уже знал единоборства, «изобретенные» специально для экрана. Вспомнить хотя бы искусство боя на световых мечах-«лайтсэйбрах», которое создал для Джорджа Лукаса постановщик трюков Рик Маккаллум, комбинируя приемы различных школ кэндо. Предтечей нового направления следует считать, по-видимому, Джона By: он догадался снимать перестрелки по лекалам для рукопашных схваток. Рано или поздно кто-то должен был сделать следующий логичный шаг и объединить два зрелища в одно. Курт Виммер рассказывал: «Гонконгские режиссеры додумались до того, что, если у человека есть две руки, то он может стрелять сразу из двух пистолетов. Я решил: а почему бы нам не пойти дальше и не попробовать удержать сразу несколько пистолетов одновременно! Мне показалось, что соединение оружия с боевыми искусствами вполне органично, хотя никто до этого и не применял пистолетов в борьбе ката».

То же самое новшество Виммер использовал и в своем следующем фильме — «Ультрафиолет» (2006), где от выстрелов в упор уворачивалась Милла Йовович. Примечательно, что если «кунг-фу на веревках» уводит нас в легендарную глубь времен, то область применения «ган ката» — футуристические миры высоких технологий, манипуляций личностью и подавления свободы. И тут, как ни странно, нашлось, что сказать новоявленной отечественной кинофантастике. Действие двухсерийного боевика Михаила Хлебородова «Параграф 78» (2007) как раз происходит в мрачноватом и близком будущем. И едва ли не лучшей файтинг-сценой оказался поединок между героями Гоши Куценко и Григория Сиятвинды, поставленный именно в режиме «ган ката». Причем этот «танец огня» выглядит даже эффектнее и реалистичнее, чем в картинах самого Курта Виммера: он продолжается дольше, и камера тщательно фиксирует каждую деталь.

Третий путь нашли во Франции. В футуристическом боевике Пьера Мореля «13-й район» (2004) восточные единоборства органично соединены с новым видом европейского экстрима — паркуром. Искусство преодоления препятствий в городских условиях, зародившееся в девяностых и включающее элементы акробатики и страховки из боевых стилей, до того уже переносилось на экран, например, в картине «Ямакаси». Впервые на него обратил внимание вездесущий и чуткий к новым веяниям Люк Бессон. А предшественником этого направления в киномире можно посчитать Джеки Чана, который в лучших работах сочетал кунг-фу и «бег с препятствиями». Однако Чан никогда не гнушался «веревочной» страховкой, отказываясь от нее только в крайних случаях, а в двадцать первом веке, участвуя в голливудских постановках, даже сам начал летать на тросах. В то же время адепты паркура — трэйсеры — строят свою гимнастику именно на трюках без всякой страховки, основанных на точном расчете, безупречном владении телом и неукоснительном соблюдении «техники безопасности».