Журнал «Если» - «Если», 2009 № 06

Роман — это во многом частная жизнь отдельных личностей.

Сейчас процесс дошел до логического конца. Герой вытеснил ВСЕ. Внимание сосредоточивается исключительно на герое — что с ним произошло, что он сделал. Выжил — не выжил, женился — не женился; сколько врагов убил. Это и есть наивысшее проявление событийного восприятия финала — зацикленность на том, что произошло с главным героем и его спутниками. Интерес к личности героя уничтожил все планы: идейный и тематический, интеллектуальный и эстетический, аллюзийный и культурный. Стиль не нужен, слог мешает — дайте героя!

Здесь хочется выделить еще одну тенденцию. В последнее время читатель перестал любить — да и просто принимать — хеппи-энды. Под хеппи-эндом понимают любой более или менее вменяемый финал, где не все умерли. Если полюбившийся герой остался жив и в чем-то счастлив (выполнил миссию) — десяток густонаселенных планет может катиться в ад. Финал объявляется счастливым.

И подвергается насмешкам.

Ладно, если выживший герой сидит по уши в дерьме и скоро помрет от проказы — такой финал автору еще могут простить. Но во всех остальных случаях… Реальные не хеппи-акценты попадают в «слепое пятно», пролетают мимо восприятия. Идет рефлекторный вал попыток найти в нем черную нотку. Поиск «чернухи» в раздражающем взгляд хеппи-энде — рефлекс, болезнь, спровоцированная современной культурой. Свинцовые мерзости жизни — вот это правда без «розовых очков», вот так все бывает на самом деле, это настоящая литература, а все остальное — ложь и сопли с сахаром.

Исключение составляют заведомо юмористические вещи. Юмористам это прощается.

Но здесь нет виновных. Писатель, читатель — не в них дело. Беда в другом: сейчас общий уровень культуры, нравственности и этики стремится даже не к нулю, а к отрицательным величинам. Причина — одичание общества. Слишком уж далеко зашла децивилизация. То, что люди раньше воспринимали как естественное, теперь оказывается выше их представлений о жизни.

Вернемся к фантастике. Традиции-то нету! Она прервалась, и давно. В свое время читателей сознательно отучили от нормальной литературной формы. Когда фантастику писали Куприн и Алексей Толстой, то все было в порядке и с финалом, и с остальным. Потом решением съезда Союза писателей фантастику перевели в разряд научно-популярной литературы. Тут художественность требовалась для оживляжа. И сколь ни сопротивлялись авторы, но их туда вгоняли кувалдой. Ты, братец, опиши чудо-аппарат, изобретенный профессором Петровым, покажи шпиона Штампса, который хочет этот аппарат украсть…

В итоге из фантастики исчез полноценный роман. Фантастику перевели в лучшем случае в жанр короткой повести, а по сути — в научно-популярный очерк, расцвеченный «литературкой».

С этим наследством мы въехали в шестидесятые годы. Многие ли тогда писали романы в научно-фантастическом ключе? Нет, царила в основном короткая повесть. А потом пришла и культивированная «чернуха» как признак хорошего тона.

С этим мы въехали в современность.

Романы сейчас читателем фантастики не воспринимаются. Роман — настоящий роман — сложное произведение. Для тех, кто привык к повести, роман несъедобен. Лучший, на наш взгляд, фантастический роман 90-х годов — «Эфиоп» Штерна. Где отзывы? Нет отзывов! Не видят, не читают, не могут осилить. И не переиздают толком. А «Эфиоп»-то построен строго по законам романа. Кульминация, эпилог. Развязываются буквально все узелки. Еще и поясняется вступлением — ну точно роман барочного типа!

Фантастика — великая вселенная. Солнце ее — конечно, читатель. Вокруг него вращаются планеты и кружится мировой эфир. Но обязанность писателя — держать планку. Писать, как в последний раз. Читатель должен видеть, что с ним не заигрывают — но ему и не лгут. Ему предлагают совершить совместное путешествие в интеллектуальный мир, которое имеет свое начало и свой финал.

Тогда к финалу мы придем вместе.

Москва — СПб.: ЭКСМО — Домино, 2009. — 544 с. Пер. с англ. Е. Большелаповой. (Серия « Книга — загадка, книга-бестселлер » ). 10 000 экз.

«Географическая фантастика ближнего прицела», переживающая неожиданно бурное возрождение, в последнее время следует негласному канону, основы которого заложил еще В.А.Обручев в «Плутонии». Обязательно нужно рассказать об эпохальном географическом или археологическом открытии, заставившем героев отправиться навстречу опасностям. В рамках этого набора негласных правил написан и роман американских фантастов Д.Престона и Л.Чайлда, вышедший на языке оригинала еще в 1999 году.

Начинается «Золотой город», как и положено, с таинственного письма. Его получает главная героиня — молодой археолог Нора Келли — от своего отца, погибшего за пятнадцать лет до начала описываемых событий. Из послания следует, что батюшка доктора археологии почти случайно сделал одно из важнейших исторических открытий всех времен. Он сумел обнаружить легендарный город Квивиру — североамериканский аналог Эльдорадо, который безуспешно разыскивали искатели сокровищ, начиная со знаменитого конкистадора Франсиско де Коронадо. С трудом добившись от руководства Института археологии Санта-Фе разрешения на организацию экспедиции, Келли с коллегами отправляется в глубину ущелий гористого юга штата Юта. При этом они даже не подозревают, что за ними внимательно следят хранители тайны, скрытой в центре горного массива Кайпаровиц…

«Золотой город» не «отягощен» оригинальностью, однако у соавторов получилась книга, которая читается с интересом. Любопытна и познавательная информация, удачно поданная авторами в ходе изложения всевозможных сюжетных перипетий романа. Кстати, сведения о загадочном индейском племени анасази, с наследием которого сталкиваются герои повествования, вполне достоверны. Так что книга привлечет внимание и любителей НФ-приключений, и ценителей этнографической прозы.

Глеб Елисеев

СПб.: Амфора, 2009. — 415 с. Пер. с англ. М. Юнгер, под ред. С. Бережного. (Серия « Графический роман » ). 3000 экз.

Книга эта уникальна и поэтому имеет статус культовой. Это единственный комикс, который был удостоен премии «Хьюго»… в номинации «Роман»! В самом деле, язык не поворачивается назвать это сложное и многоплановое произведение комиксом. «Хранители», безусловно, роман, хоть и графический. В нем точные афористичные фразы соседствуют с выразительными рисунками. Но это не все — Алан Мур не только выжал из жанра комикса максимум выразительных средств, он буквально вывернул его традиции наизнанку.