Журнал «Искатель» - Искатель. 1988. Выпуск №3

Знакомые созвездия ушли со своих привычных мест. Исчезла Конская голова [4]с яркой звездой Мицар; взошла на севере красноватая Собачья звезда [5]. Красная точка в черной бездне… Тотх говорил, что около Собачьей звезды есть другая, подобная Земле, и живут на ней существа, разумом похожие на людей, а телом — на рыб. Пять тысяч лет назад прилетели они к нам на Землю. Тогда на всей Земле только два могучих племени были: Сканды-великаны и Тамилы-предки. Разгневались боги на людей, потому что у человекорыб знаний вкусить хотели, и поменяли местами две звезды, и обрушились пепел и камни, и горячий дождь на Землю, и затопили многие острова и пространства. Много людей погибло в те времена, но мудрые остались, и знания удалось спасти, но немногим дано знать про то. Только посвященным в члены тайной санги. Скоро он станет посвященным!

Разбудил его другой голос. Канва все так же сидел на каменном подоконнике, а в дверях, пригнувшись, стоял огромный Тотх и весело выкрикивал:

— Умываться! Умываться! Быстро есть, сони! Нас ждут дела.

Стареющий великан для своих лет был довольно строен и мускулист. Пять с половиной локтей был его рост, и среди соплеменников один Дашагрива был выше Тотха на пол-локтя. В среднем сканды достигали четырех с половиной локтей, но были и ниже. Тотх рассказывал, что уцелевших после потопа судьба разбросала в разные стороны. Те, что занимались охотой на морских животных, ушли на северные острова, к местам промыслов, и осели там. От них пошли воинственные северные племена. Те, что ходили на восток, в Срединное море, и создавали колонии, остались там и расселились по всему побережью. Жрецы же с группой воинов дошли до Нила и Тамалахама, ибо связаны были с жрецами этих стран. На родине Тотха осталось только два острова, где есть еще его соплеменники. Они уже не помнят древнего священного языка и величия своих предков. Тамалахам стал теперь землей мудрецов и великих писцов. Отсюда светоч знаний пробивает мрак невежества!

— Ну, Канва! Ты воистину глухой. Я три раза обращался к тебе, а ты сидишь, уставившись на меня, как слепой на стену. Пошли! — Тотх махнул рукой и вышел.

Во дворе черные рабы под руководством светлокожего мастера с рыжей бородой мостили дорогу к южным воротам крепости. Коричневые от солнца носильщики несли с плотов белые камни. Канва с любопытством всматривался в них: курчавые волосы, плоские носы, заросшая грудь. Тотх, заметив его любопытство, сказал:

— Это здешние. Они помогают нам, приносят мясо в обмен на бронзовые поделки. Некоторые воины даже берут их женщин в жены. Что делать! Наше племя давно утратило чистоту крови. Кроме жрецов, — словно возражая кому-то, резко закончил Великий.

У берега их ждали две лодки с гребцами. Лодки вышли с отмели в океан и поплыли вдоль берега на юг. Берега дальше походили с моря на горные кряжи, хотя при ближайшем рассмотрении оказались не такими уж высокими. Их покрывали светлые леса прекрасных исполинских деревьев.

К полудню показалась длинная коса. Лодки проскочили через одну из промоин в ней и оказались в маленьком проливчике, в который впадала небольшая речка.

Поднявшись по тропинке, вьющейся по склону речного берега, жрецы углубились в лес. Меж высоких стволов заросли кустарника создавали густую, упругую изгородь; полянки высоких трав сухим ковром укрывали красноватую почву, кое-где обнаруживающую себя редкими плешинками. Речка сворачивала куда-то в сторону, унося с собой последнюю надежду на воду. Канва уже хотел было предложить сделать передышку, как тропинка сбежала вниз и уперлась в крепкий деревянный частокол. Из-за деревьев вышли воины с боевыми топорами, в высоких шлемах, украшенных свирепой мордой рыбы с человеческими глазами, что-то выкрикнули на неизвестном языке и, получив от Тотха ответ, расступились, пропуская жрецов к небольшим тяжелым воротам. За воротами тропинка превратилась в хорошо утоптанную дорожку, ведущую к крыльцу каменного дома странной шестиугольной формы.

Что это храм, Канва решил по привычной торжественности и таинственности обстановки. Мрак помещения разрежался единственным язычком пламени, а на куполообразном потолке горели звезды.

Едва различимый в темноте, Тотх шагнул вперед.

— Приветствую тебя, Великий Хранитель Мира. Я привел на твои суд и решение своих молодых учеников, поднявшихся на первую ступень знания.

Язычок пламени погас, и на его месте разгорелся огненный шар. Теперь стало видно, что это не храм, а скорее хранилище сведении о Земле и Небе. Звезды погасли и оказались нарисованными на потолке. На первых двух стенах висели обширные тканые полотна с текстами на священном языке, знаками, известными Канве по таблеткам, на других — изображения стран, морей и островов. Хранилище и чудесный светящийся шар поразили Канву меньше, чем человек, сидящий в углу на расшитых золотом подушках. Молочная чистота его одежды только подчеркивала огромные черные глаза и высокий лоб.

— Приветствую тебя, Тотх, с учениками твоими. Поднеси, Иштар, гостям живой воды — они устали с дороги.

Из-за полога, закрывающего угол, в котором сидел Великий Хранитель Мира, появилась девушка с большой серовато-фиолетовой чашей и кувшином. Девушка подошла к Тотху, подала чашу и стала лить в нее воду из кувшина. Канва мог поклясться самыми святыми для него чувствами и символами, что из кувшина лилась обыкновенная вода, прозрачная и холодная. Но, коснувшись дна чаши, она тотчас становилась рубиновой и вскипала! Тотх жадно осушил чашу, девушка опять налила ее до краев, и чудо снова повторилось! Молодые жрецы пили рубиновую жидкость сначала осторожно, но потом с такой жадностью, что Канва стал бояться умереть от жажды. Когда очередь дошла наконец до него и чаша оказалась в его руках, он, горя от нетерпения, заглянул внутрь… Ничего особенного! Только дно было не гладким, а покрытым частой сетью ребристых линий. Вода бурлила в чаше, как при кипении, но не нагревалась. Чем больше он пил эту жидкость, тем сильнее чувствовал прилив сил и свежести. Он не устал, казалось ему, он только что проснулся, отдохнувший, молодой, сильный, неутомимый!

Девушка, напоив гостей, ушла, Великий Хранитель Мира пригласил их сесть перед собой на циновки.

— Расскажи, Тотх, о своих учениках, — ласково сказал он и посмотрел на сидящего перед ним первым справа Бхригу.

Тотх мельком взглянул на молодого жреца и улыбнулся.

— Ученик мой стесняется и страшится суда твоего, но это не умаляет проницательности его ума. По одному намеку уловил он мысль о шарообразности Земли и снабдил ее доказательствами. Он определил размеры шара. Проявил столько упорства и пытливости в изысканиях, что достоин взойти на новую ступень знаний. Зовут его Бхригу.