Журнал «Искатель» - Искатель. 2009. Выпуск №04

— Добрый день, Ева! — поставила ее на место Лиза.

Приветствие было произнесено столь вежливо-бесстрастным тоном, что сразу провело между дамами невидимую черту. Маска любезности и приличных манер обычно хорошо скрывает мотивы поступков того класса, который правит миром. У каждой эпохи свои условности. Взгляд, каким одарила ее Лиза, ясно сказал, что она совершила оплошность. Гостья знает себе цену. Секретарша мстительно прикусила губу.

— Добрый день! — ответила она.

— Да, я Елизавета Беркут! Извольте доложить обо мне!

Не одну сотню много мнящих о себе дамочек видела секретарша. Поэтому она докладывать не стала, а, смерив Лизу тем презрительным взглядом, который появляется у женщины только при виде потенциальной соперницы, молча распахнула перед ней дверь.

— Проходите!

— Благодарю вас, любезная, вы отлично справляетесь со своими обязанностями! — громко сказала Лиза, не упомянув на этот раз имени, и вошла в кабинет директора банка.

За директорским креслом восседал грузный мужчина в малиновой в крапинку жилетке. Белую сорочку под подбородком украшала ярко-красная бабочка. «Безвкусица», — подумала Лиза и мельком оглядела двух других мужчин. Эти фактуру имели помельче. Фасонов Семен был одет изысканно. Дорогой синий костюм, синий, в тон, галстук, черные лакированные туфли и более светлая голубая рубашка. Второй мужчина, сидевший напротив Фасонова, был, несмотря на летнюю жару, весь в черном, в сапогах и в кожаной куртке до пояса. Директор банка, чуть оторвав от кресла зад, приглашающим жестом показал Лизе место напротив его стола.

— В лучших домах Лондона при появлении дамы все мужчины встают! — насмешливо сказала Лиза, произнеся название столицы туманного Альбиона с ударением на втором слоге.

— Мы не в Англии! — скрипнул сапогами черный, затянутый в кожу, клепанный медью доморощенный анархист. Он лишь подтянул ноги. На этом церемониал приветствия с его стороны закончился. Сахно равнодушно отвернулся в сторону.

— Чтобы быть джентльменом, не обязательно в Лондон ехать! — На этот раз название города Лиза произнесла правильно.

Критика возымела избирательное действие. Банкир и риелтор Семен встали и легко поклонились.

— Извините! Издержки советского воспитания! — с иронией воскликнул Фасонов Семен.

— Пороли в детстве мало! — поправил его анархист Сахно.

— Самокритика — вещь полезная! Иногда и далекие года вспомнить надо! — с ехидной улыбкой сказала Лиза.

Она величественно прошла вперед, подобрала юбку и вежливым кивком поблагодарила Семена, отодвинувшего кресло. На стол Лиза поставила дамскую сумочку из крокодиловой кожи и рядом положила белые перчатки. И то и другое ей навязала Наташка Шпак, узнав, что Лиза идет устраиваться на работу: «Сумочка и перчатки из дорогих бутиков! Кто разбирается, тот поймет, сколько они стоят, и отношение к тебе будет соответствующее». И верно, Фасонов Семен и директор банка первым делом оценили аксессуары дамского туалета гостьи и лишь затем подняли глаза на нее. Лиза нарочно села в профиль к анархисту. Если ему все равно, в чем она пришла, так пусть хоть оценит ее красоту. Пренебрежения к себе Лиза не переносила.

— Мы вас, Елизавета, пригласили…

Лиза банкира перебила:

— Елизавета Степановна!

— Мы вас, Елизавета Степановна, пригласили для того, чтобы вы дополнили картину случившегося, нарисованную нам адвокатом Симоном Измаиловичем. Я его сразу послал на стройку. Удалось напасть на след этого мерзавца убийцы?

«Ну да, — подумала Лиза, — умный какой! Сами хозяйчики закрылись за семью замками и кордонами в банке, а подставили ни в чем не повинного мужика, Капецкого Николая Ивановича. А теперь им еще и впечатления сообщи». Непонятно откуда взявшееся чувство презрения к сидящим в кабинете резкой волной накатило на нее! Пусть не пудрят мозги. Ими движет не чувство мести, а страх за собственную шкуру. Она стала спокойно рассказывать:

— Не поверите, страшно видеть радом смерть. Мы, дамы, были в соседнем кабинете, в бухгалтерии, когда это случилось. Николай Иванович буквально с полчаса назад проводил недовольных пайщиков до ворот и вернулся обратно в свой кабинет. Минут через пять к нему зашла главный бухгалтер Любовь Гурьевна с платежными документами и выбежала от него с криком. Он сидел в кресле с пулевым ранением в виске. Мы вызвали милицию и позвонили вам.

— А дальше?

«Толстокожие чукчи!» — мысленно обозвала их Лиза и вместо продолжения рассказа решила потыкать их, как нашкодивших котов, носами в собственные… «дела».

— А дальше сразу начинаешь понимать ценность и бренность человеческой жизни. Ни война, ни голод, ни цунами — ничего такого нет за окнами, а Николая Ивановича нет в живых. За что? В голове не укладывается.

Лиза поочередно посмотрела на всех троих. Банкир Помпей отвел глаза в сторону. Риелтор Семен рассматривал собственные ухоженные ногти. И лишь Нестор оценивающим взглядом окинул посетительницу и тут же отвернулся. А Лиза продолжала рассказывать:

— Оперативно-розыскная группа, что приехала по вызову, на первый взгляд вполне профессиональна. Она без суеты и спешки сфотографировала место, сняла с нас показания, обследовала территорию, собрала все вещдоки и с ними часа через два — два с половиной уехала.

— А какие вещдоки? — встрепенулся Нестор Сахно.

Лиза на мгновение растерялась. Она не знала, как правильно расшифровать усеченное слово «вещдок»: то ли вещественные доказательства, то ли вещественные документы. Вещественные документы — это масло масляное, значит — вещественные доказательства. Впредь надо следить за своей речью. Поэтому она сказала:

— В первую очередь основной вещдок!

— Какой?

— Там, где пуля! Сам труп! Его на «скорой» отправили!

Труп никого не интересовал. Семен Фасонов, владелец «Гранд-жилья», про другое спросил:

— А документы какие-нибудь изъяли?

Лиза отрицательно покачала головой:

— Нет! Сказали, что, если им что понадобится, вы им сами в зубах принесете.

Она не сомневалась, что ее рассказ хорошо ляжет на историю оскорбленного и выброшенного за порог адвоката.

— А что еще изъяли?

— Бумажник! Мобильный телефон. При нас пересчитали деньги и внесли их в протокол. Ключи от машины остались на фирме.

— И что еще сказали оперативники?

— Но это было неофициально заявлено.

— Что? — сразу в два голоса спросили ее Помпей и Фасонов. Даже Нестор переменил позу, перекинул ноги в обратном порядке — левую на правую. Теперь он сидел вполоборота к Лизе и мог лицезреть разрез на ее юбке.

— Сказали, что еще один висяк.

Ей показалось, что троица облегченно вздохнула. Но она не собиралась облегчать им жизнь. Поскольку господа, мнящие о себе слишком много, являлись теми, от кого зависела будущая стройка, Лиза решила их немного пришпорить и добавила: