Журнал «Если» - «Если», 2012 № 07

1 ч. 20 мин.

Этот анфан терибль детской литературы повлиял не на одно поколение советских детей. Карлсон представляет собой этакую квинтэссенцию русского менталитета: чуть раздолбайства, абсолютное неповиновение и налет пофигизма. Ну чем не герой русских народных сказок? И почему бы не использовать сложившийся бренд, поменяв, правда, одну букву в фамилии героя во избежание копирайтных проблем?

Сюжет незамысловат: КарлОсон, один из Метриков, лопоухих летающих человечков, помогающих детишкам в их горестях (с его ролью великолепно справился Михаил Галустян), получает задание — помочь семилетнему Малышу, переживающему развод вечно занятых родителей. На этом материале созвездие российских актеров, резидентов «Камеди клаба» и юмористических сериалов ТНТ, сварганило, по-другому и не скажешь, детское кино с зашкаливающим количеством упоминаний и пародий на все детские фильмы без разбору. Идея в целом неплоха, но воплощение…

Несмотря на высокие сборы в прокате, на эту легкую комедию критики ополчились не на шутку, припомнив режиссеру все его отнюдь не шедевральные работы. Хотя требовать от режиссера понимания детской психологии, воспитательных и нравственных ориентиров было бы наивно. К сожалению, времена Нечаева, Арсенова, Бромберга, Быкова и Грамматикова давно прошли. Но фильм не для злобных критиков, а для детей, если, конечно, родители готовы показать его своим чадам. Как-никак в этом детском кино полно сленга, откровенного продакт-плейсмента и различных штучек из мира совсем уж взрослого — карточки стрип-клубов, презервативы и гомофобные шутки на грани приличия… В результате на выходе имеем не то чтобы «какашку» (любимое словечко главного героя фильма), но нечто, дурно пахнущее.

Вячеслав Яшин

Кажется, ему подвластны комедии любого типа: «черная», лирическая, криминальная, но больше всего фантастическая. Неудивительно, ведь он и родился в День смеха.

Барри Зонненфельд действительно родился 1 апреля 1953 года, который в Америке называют Днем всех дураков. Возможно, это и определило его судьбу.

Будущий режиссер появился на свет в Нью-Йорке, там же в 1978 году получил диплом кинематографической школы при нью-йоркском университете. Карьера Зонненфельда в кино началась с работы оператором — и вовсе не блокбастеров. Даже не с художественных фильмов, хотя и документальными их тоже назвать нельзя. Молодой оператор снимал картины, скажем так, для очень взрослых зрителей. В «горячие» периоды он запечатлевал на камеру по девять фильмов с «клубничкой» за девять дней. Разумеется, ко всему происходящему невозможно было относиться без юмора…

В зрелом возрасте Зонненфельд мечтал снять уже серьезный художественный фильм о порноиндустрии, но его опередил Пол Томас Андерсон своей картиной «Ночи в стиле буги».

В 1982 году Зонненфельд впервые встал за камеру на съемках иного плана — документальной ленты «В нашей воде», номинированной на «Оскар» в своей категории. А год спустя запечатлел в объективе свой первый игровой фильм. Разумеется, им оказалась комедия — телевизионная картина «Как быть совершенным всего три дня».

Затем судьба свела начинающего кинематографиста с будущими мэтрами Джоэлом и Итоном Коэном. Зонненфельд выступил оператором-постановщиком дебютного коэновского триллера «Просто кровь» (1984). Здесь же и сам исполнил небольшую роль. Впоследствии Зонненфельд сохранил эту привычку, роднящую его с Эльдаром Рязановым: непременно сыграть эпизод в собственной картине.

Фильм Коэнов приобрел статус культового. Интересно, что лента без явных элементов фантастики тем не менее выиграла приз зрительского жюри на международном фестивале фантастического кино «Фанташпорту» в Португалии (международная транскрипция названия — «Фантаспорто») и номинировалась там же как лучший фильм в жанре фэнтези.

Сотрудничество Зонненфельда с братьями продолжилось и в двух следующих криминальных фильмах дуэта — «Воспитывая Аризону» и «Перекресток Миллера». Оператор становился все более востребованным, а среди его проектов преобладали комедии. Зонненфельд даже разработал свои «фирменные» приемы: например, снимать ниже уровня глаз, добиваясь комического эффекта.

Первый же настоящий визит в кинофантастику состоялся в качестве оператора-постановщика комедии Пенни Маршалл «Большой» с Томом Хэнксом, которая демонстрировалась и в советском прокате. Однако в режиссуру Зонненфельда привел триллер. Он впервые «оторвался от окуляра», чтобы стать режиссером второй съемочной группы фильма Роба Райнера «Мизери» (1990). Экранизация романа Стивена Кинга возглавила хит-парады, втрое окупив двадцатимиллионный бюджет, номинировалась сразу на несколько жанровых премий «Сатурн» американской академии фильмов ужасов, научной фантастики и фэнтези и даже принесла «Оскар» исполнительнице главной женской роли Кэти Бэйтс.

А через год Зонненфельду представился шанс возглавить съемки полнометражного фильма, причем далеко не самого легкого проекта.

На кинотеатральный ремейк популярного сериала «Семейка Аддамс» продюсеры хотели пригласить Тима Бартона или Терри Гиллиама, уже зарекомендовавших себя любителями (и профессионалами) мрачной иронии. Но оба режиссера отказались, и место занял Зонненфельд. В визуальной атмосфере «Семейки Аддамс», в ее изысканной стилизации темного и, на первый взгляд, злобного, неожиданно выступающего обаятельным, все-таки чувствуется влияние Бартона. Однако Зонненфельд проявил себя самобытным постановщиком. Более того, бывший кинооператор сумел выразить в этой «черной» комедии свой особенный взгляд на жизнь — ощущение, что мир не укладывается ни в какие рамки и в самом привычном обязательно таится нечто неожиданное.

Еще одна отличительная черта Зонненфельда, которая проявилась в первом же его самостоятельном режиссерском проекте, — умение работать с актерами. Он создал необыкновенно слаженный ансамбль, где не удалось перетянуть на себя внимание никому, даже феерическому Кристоферу Ллойду в роли дядюшки Фестера. Барри Зонненфельд не отказал и себе в том, чтобы «засветиться» в собственном фильме, но сделал это с присущей ему иронией. Мы видим его в крошечной роли пассажира игрушечного поезда, азартно взорванного Гомесом Аддамсом.

Картина со средним бюджетом собрала более ста миллионов долларов в прокате: редкий постановщик-дебютант может похвастаться таким кассовым успехом, даже Спилбергу это удалось не сразу. Но работа над «Семейкой Аддамс» потребовала от начинающего режиссера огромной самоотдачи. Он явно перетрудился, а потому наотрез отказался снимать продолжение.