Журнал «Вокруг Света» - Вокруг Света 1996 №01

У хранителя музея говорящая фамилия — мистер Суйте. Юмористы не упустили бы случая ее обыграть. Но — шутки в сторону — мистер Суйте действительно очень мил и радеет о делах твеновского мемориала. Передаю в дар музею книгу своих переводов из Твена. Хранитель приятно удивлен неубывающей популярностью Марка Твена в России. Для меня, в свою очередь, приятная неожиданность, что Твен — один из самых любимых зарубежных писателей в Японии.

Биография человека начинается задолго до его рождения. Вглядываюсь в лицо миссис Клеменс, матери Твена, тонкой, хрупкой, но очень сильной духом женщины. Заступничество за обиженных — словом и делом — было для нее настоятельной потребностью. В Сент-Луисе она как-то вырвала кнут у дюжего возчика, избивавшего свою лошадь, а в Ганнибале усмирила не в меру норовистого корсиканца, грозившего измочалить толстую веревку о свою непослушную дочь. Как-то в городе возник спор: может ли она, столь благочестивая пресвитерианка, замолвить доброе словечко за самого... сатану? Заговорщики всячески поносили его, обличали, и Джейн Клеменс не выдержала — вступилась. Да, он — величайший из грешников, утверждала она, а кто молится за него, как за других грешников? Разве кому-нибудь удалось спастись только собственными усилиями?

Вот где глубинные корни справедливости и благородства Твена, его независимости в суждениях и постоянной готовности прийти на помощь обиженным, вот откуда берет начало его бунтарство против лжи и лицемерия: детские впечатления глубоко западают в душу.

На бархатном платье миссис Клеменс две верхние пуговки отличаются от остальных: видно, были утеряны и заменены другими — незначительная, но очень трогательная деталь, свидетельствующая о бережливости и разумном самоограничении. Твен очень любил мать, ей посвящены многие замечательные страницы его автобиографической прозы. По ним можно судить, что и свое непревзойденное чувство юмора он унаследовал от матери.

Твен, по собственному признанию, рос болезненным, вялым ребенком и первые семь лет своей жизни питался, главным образом, лекарствами. Как-то он спросил свою мать, которой шел уже восемьдесят восьмой год:

— Наверно, ты все время беспокоилась за меня?

— Да, все время.

— Боялась, что я не выживу?

Миссис Клеменс, поразмыслив, ответила:

— Нет, я боялась, что ты выживешь.

Для нас она навсегда тетя Полли из книги на все времена «Приключения Тома Сойера». Мне кажется, Твен — озорник Том ревновал ее к своему младшему брату Генри, с которого писал примерного мальчика Сида.

В доме семейства Клеменсов обстановка очень простая и строгая. Из маленькой спальни на втором этаже Том удирал ночью через окно, заслышав условный свист Гека. Напротив через улицу — «дом с колоннами», принадлежавший доктору Гранту, где Клеменсы жили в 1846 — 1847 годах после разорения и последовавшей вскоре смерти отца, Джона Маршалла Клеменса. В гостиной наверху — восковые фигуры: доктор Грант в кресле у камина, за столом — миссис Грант и ее мать миссис Кроуфорд, возле стола — доктор Пик в визитке и с тросточкой. Он зашел навестить доктора Гранта, получившего множество колотых ран на дуэли. Юный Сэм прячется где-то неподалеку и подслушивает разные истории, которые впоследствии очень пригодятся писателю Марку Твену. Внизу — аптека доктора Гранта с традиционным набором медных ступок, пестиков, колбочек и весов, которые Твен, любивший поиздеваться над врачами, называл «орудиями уничтожения». Зубоврачебные инструменты того времени, и вправду, напоминают орудия пытки.

В доме по соседству — книжная лавка и музей Бекки Тэтчер. Восковая русокосая Бекки (Лаура Хокинс) в кокетливых панталончиках расскажет, если нажмешь кнопку у двери , о детской любви к ней Тома Сойера. На той же стороне улицы и юридическая контора отца Марка Твена, избранного в 1840 году мировым судьей. Твен описывал ее в своих произведениях. На Хилл-стрит в «доме с привидениями» расположен музей восковых фигур. Известный американский скульптор Мартин Крюсон создал двадцать семь восковых фигур в человеческий рост. Тут и родители Твена, и семья самого Твена, и герои его двух самых популярных книг — Том Сойер, Гек Финн, тетя Полли, Сид, вдова Дуглас, индеец Джо и другие. Вечером в освещенном окне под крышей видно и само привидение.

Впрочем, вся историческая часть города — мемориал Твена. Ганнибал живет Твеном. Каждый ресторанчик использует в названии имена Марка Твена и его героев — Тома Сойера, Бекки Тэтчер, Гека Финна. Не забыт и злодей индеец Джо — его именем назван кемпинг. В лавке тетушки Полли продаются изделия народных промыслов, а в магазине миссис Клеменс — антиквариат, куклы, мебель и прочее. Кажется, вся Америка, вступив в «позолоченный век», сбросила в Ганнибал кухонную утварь, предметы строгого пуританского быта, лоскутные одеяла, которые трудолюбивые леди того времени украшали затейливыми узорами. И церковь не упускает случая упомянуть о знаменитом земляке. В проспекте Первой пресвитерианской церкви читаем:

«Возможно, вам будет интересно узнать, что Сэмюэль Клеменс (Марк Твен) иногда посещал Первую пресвитерианскую церковь Ганнибала. Ему было четыре года, когда семейство Клеменсов поселилось в нашем городе. Вскоре его мать и старшая сестра Памела стали прихожанками нашей церкви. Твен приезжал в Ганнибал на похороны матери. Панихида происходила в этой церкви».

Когда-то пасторы, возмущенные вольнодумством Твена, его критикой церкви и ее служителей, называли его «сыном дьявола». С тех пор многое переменилось в самой церкви. Настоятель храма Ларри Митчел с улыбкой замечает:

— О, Твен был настоящий философ.

Очевидно, желая показать, что прихожане церкви всегда отличались чувством юмора, демонстрирует висящую на стене в рамке страничку летописи приходской жизни времен Твена.

В 1878 году прихожане Первой пресвитерианской церкви устроили совместную трапезу, чтобы обучить своих дам, как лучше всего устроить званый ужин. По этому случаю для дам и джентльменов изготовили даже специальные памятные салфетки. За традиционной маисовой кашей на молоке последовали пирожки, конфеты, сэндвичи, кофе, мороженое. Заранее объявили и примерную стоимость угощения на человека (конечно, при разумной воздержанности гостя) — всего двадцать пять центов. Однако дамы проявили такое усердие в учении, что, когда трапеза закончилась, каждому джентльмену пришлось раскошелиться аж на двенадцать долларов! По тем временам, и особенно в захолустном Ганнибале, это была огромная сумма. Ну чем не сюжет для юмористического рассказа?

Потом мы побывали в гостях у Ларри Митчела. Он с гордостью показал нам свой роскошно обставленный трехэтажный особняк и поведал его историю. Некогда особняк принадлежал богатому врачу. Жена хозяина влюбилась в друга дома, тоже врача. Любовники замыслили убить хозяина и осуществили свой подлый замысел. Убийство совершилось в спальне на третьем этаже. Присяжные, по неведомой причине, оправдали убийцу, но лишили его врачебной практики. Злодей с горя запил и стал заядлым картежником, а потом и вовсе устроил у себя притон. Осматриваем залу, где резались в карты, и балкон, где местные жрицы любви поджидали удачливых игроков.