Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1960 год

Перед таким аргументом мы капитулируем.

— Не очень-то завидуйте, — сказал наш переводчик, когда мы садились по машинам. — Каждый наряд вместе с нумизматической коллекцией весит до двадцати килограммов. Он переходит по наследству из поколения в поколение. Это традиция.

Разорванный круг

Традиции. В Албании мы сталкивались с ними не раз. В северной части страны по сей день сохранились свидетели кровной мести: маленькие крепости — «кулы». Это каменные сооружения с крохотными, в ладонь, окнами, расположенными под самой крышей так, чтобы пули, выпущенные врагом, могли попасть лишь в потолок. Войти в кулу можно было лишь по веревочной лестнице. «Дьяксур» — человек, ждущий очереди, — жил в таком доме, как заключенный в тюрьме. Годами он не выходил из своего жилища, не учился, не работал на полях. Он дожидался, когда придет его черед. Закон кровной мести распространялся только на мужчин старше шестнадцати лет. Женщины жили в обычных деревянных или глинобитных постройках у подножия «мужской» крепости, заботились о детях, вели хозяйство, обрабатывали поля. А мужчины отсиживались в каменных кулах...

У этого закона были свои «правила»: он терял силу после захода солнца, во время жатвы, когда в доме игралась свадьба. И вовсе прекращал свое действие в момент вторжения неприятеля в страну.

Ныне кровная месть, конечно, отошла в прошлое. Новое время разбивает узкие бойницы крепостишек и врывается в дома. Люди поняли нелепость вечно замкнутого круга, переносящего смерть с отца на сына, из рода в род. Только старики иногда вспоминают о древнем обычае, и выглядит это теперь довольно курьезно.

...В конце 1957 года Албания завершила строительство своей первой гидроэлектростанции на реке Мати. Никто из стариков не верил, что можно укротить дикую Мати, — за время строительства она дважды разливалась, грозя погубить и упрямых людей и машины. Но осенью 1957 года плотина была закончена, и водохранилище в долине реки начало заполняться. Вода затопила около двухсот домов, а их владельцы переселились в новый поселок, названный «Свет».

Тогда-то и пришел к директору гидростанции один старик из затопленной деревни.

— Директор, — сказал он, — не мог бы ты поднять воду еще на метр?

— А зачем, дедушка?

— Я остался кое-что должен Юсуфу, соседу. Ты понимаешь, о чем речь. Сейчас вода стоит у самых дверей его кулы. Не будет кулы — освобожусь и я от своего «долга». Подними воду, директор...

Нам, улыбаясь, рассказывал об этом директор гидроэлектростанции Букурош Пеза. А за плотиной, отражая небо, синело новое озеро, созданное людьми, которые еще недавно были узниками каменных крепостей.

Планы и реальность

Планы нашего пребывания в Албании ясны: закончить испытания, провести которые дома у нас не осталось времени. Ведь за полгода до выезда Мирен лег в больницу, а через два месяца после этого Иржи оперировали колено. Эти обстоятельства перечеркнули разработанную программу, пришлось отложить до апреля старт, намечавшийся на канун Нового года.

Тогда-то мы и запланировали провести испытания в Албании. Трудные дороги, горы и море, колоритные костюмы и звучные песни — словом, идеальные условия для того, чтобы испытывать автомашины, опробовать фотоаппараты, кинокамеры, магнитофоны. Албания имеет регулярное воздушное сообщение с Чехословакией, и если потребуется прибавить, заменить ила отправить домой что-либо из снаряжения, это будет вопросом нескольких часов.

Волнение первых дней после приезда в Албанию несколько улеглось. Позади остались встречи, беседы, выступления по радио и пресс-конференции. Ярослав Новотный по нашей просьбе взял на себя руководство экспедицией на все время пребывания в Албании. «Татры-805» перестали быть походным жильем: покинутые, они стоят перед отелем «Туризми» на берегу Адриатического моря у Дурреса, выполняя роль складских помещений. Большая часть экспедиционного имущества перекочевала наверх, в номера.

Задач на деле оказывается гораздо больше, чем мы планировали. Нам предстоит не только опробовать обе кинокамеры, но и выбрать лучшую, которая и поедет с нами. Нам придется на практике отработать «разделение труда» при съемках, чтобы не дублировать друг друга и не делать лишнего. Нужно не упустить из виду испытание различных объективов, проверить наводку, способы обработки негативов. Не на последнем месте и лагерное оборудование. Теоретически его свойства мы знаем, нужно теперь увидеть его «в деле», проверить, правильно ли уложено снаряжение. И мы чуть было не забыли о главном: о нашей «сыгранности» при выполнении мелких ежедневных задач.

— А я вам покажу еще что-то, — говорит Ярослав Новотный, разбирая груду коробок и футляров. У него вид Деда Мороза, раздающего новогодние подарки. — Отгадайте, что это такое?

На столе лежит продолговатый кожаный футляр, а в нем — две «зеркалки», установленные на общей металлической пластине. Камеры остроумно соединены механизмом, позволяющим синхронно перетягивать пленку, открывать затворы и устанавливать экспозицию. Новый аппарат тут же получает имя «двойняшки». Его изготовили по нашему заказу на предприятии «Меопта». Теперь можно будет делать стереоскопические цветные снимки.

— Давайте пошлем в «Меопту» поздравление с новорожденным!

А к длинному списку предстоящих испытаний и проб приписан еще один пункт: стереоскопический аппарат «двойняшки».

Каждый одну песенку...

Планирование продолжается: испытания мы разделим на два этапа — южный и северный. Начнем с северного, так как он короче. Результаты и приобретенный опыт дадут нам возможность при прохождении южного этапа сосредоточить внимание на слабых местах. В транспортном отношении север Албании гораздо труднее юга, поэтому там мы будем главным образом испытывать машины.

Албанский Комитет по культурным связям с заграницей во многом помог нам, прикрепив работника киностудии инженера-химика Наси Шамийа. Он учился в Чехословакии и отлично говорит по-чешски. К тому же в нашем распоряжении теперь еще и «газик» — машина легкая и высокой проходимости.

Кажется, все готово, снаряжение можно грузить. Ольдржих закончил осмотр и мелкий ремонт машин. Но...

— Мирек с его экземой ехать не может. Ему нужен больничный уход, покой и абсолютно стерильная среда, — рассудительно и со всей решительностью говорит Роберт. Роберт — врач экспедиции и в своей области обладает «нераздельным правом единовластия».

Вообще-то самое идеальное — первым же самолетом отправить пациента домой. Но тогда, через неполных три недели после отъезда, это казалось просто нереальным.

Решение найдено: на север поедут в синей машине и «газике» Иржи, Ольдржих, Ярослав, переводчик Наси Шамийа и водитель.