Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1960 год

Мирек и Роберт остаются в Дурресе.

В синюю машину погружаются последние вещи. Моросит мелкий дождичек; над морем, не предвещая ничего хорошего, летят грязные тучи. У всех плаксивое, почти «пораженческое» настроение: вот как обернулось...

— Знаете что, ребята, — вдруг говорит Новотный, — давайте-ка споем. Кто первый? Роберт, запевай. А потом каждый споет по одной песенке.

Так и выехали — с песней.

Доктора называют это психотерапией. Она, как говорят, помогает в девяноста девяти случаях. Не будем же именно мы неудачным, сотым случаем!

На море и в горах

Нельзя сказать, чтобы дни в плену отеля тянулись медленнее, чем за рулем. Не успеешь оглянуться, как уже вечер. Обе пишущие машинки стрекочут без передышки: необходимо перепечатать скопившиеся путевые заметки, надо наладить учет, разобрать почту, срочно вычитать корректуры, полученные вчера из издательства...

Море манит синевой, пляж — мягким песком. Но сейчас это запретный плод. Роберт за всю неделю выкупался только один раз, чтобы больному не очень было завидно.

Сегодня мы закончили все «административные» дела, даже успели разобрать личную корреспонденцию. И теперь сидим в кругу друзей на террасе, раздумывая, где сейчас вторая половина экспедиции. Завтра утром они могли бы и возвратиться!

Вдруг знакомый гудок. И уже через минуту на террасе появились Иржи и Ярослав — обросшие, запыленные, голодные, но восторженно сияющие, переполненные впечатлениями.

— Север? Великолепные горы, дружелюбные люди, мы просто не знали, что снимать раньше, столько сюжетов на каждом шагу. Вы, ребята, непременно должны побыть там хоть пару деньков, иначе не будете знать Албанию...

— Там такие дороги! Просто козьи тропки. На поворотах дел у нас было хоть отбавляй! Сверху — нависший камень, внизу — незащищенные пропасти. Дорогу там вырубали совсем недавно.

— А где Ольда?

— В тридцати километрах от Кукеса оторвался кронштейн, а запасные части мы оставили дома. Ольде пришлось импровизировать. Он засунул деревянный чурбак между рамой и полуосью. Но вчера кронштейн снова сорвался. Ольда остался за Клёси, километрах в ста шестидесяти отсюда. Нужно послать ему запасные детали и что-нибудь из еды. С консервами мы расправились позавчера.

На другой день к обеду вернулся Ольда. Вполне довольный, с веселой улыбкой. И снова все было в порядке.

Опять багаж!

Теперь наше пристанище в Дурресе — небольшой «пряничный» домик. Он находится метрах в трехстах от отеля «Туризми». Западной стороной домик выходит прямо на песчаный пляж, а с восточной к нему примыкает небольшой газон, где можно поставить обе машины и растянуть между ними палатку. Мы будем спать в машинах. Ярослав займет одну из комнат, во второй мы проведем генеральную проверку нашего снаряжения. Перед дорогой на юг нужно избавиться от всех лишних вещей и навести порядок. Постоянно чувствуется, что чистка в Будапеште была недостаточной.

На следующий день вокруг машин — первобытный хаос. Вытащено все, внутри не осталось ни соринки. Когда мы грузились в Праге, дело шло необыкновенно легко. Вещи исчезали в машине сами собой; в предотъездной суматохе каждый что-то подавал, добавлял. Но теперь в машинах должно быть уютно, и любую мелочь нужно иметь под рукой, чтобы достать ее даже в темноте. Ведь это наш дом на пять лет!

— Ребята, давайте распределим вещи в прицепах по ведомственному принципу. В синем прицепе будет кухня и лагерные принадлежности, в красном — аптека, библиотечка и мышата с утятами...

Мы везем с собой игрушечных мышат и качающихся утят для установления «контактов» с самой юной частью населения тех стран, где мы побываем.

— Отлично! Какие еще есть предложения?

На третий день на передовых позициях наступила тишина, а на «складе» лежат ящики с излишками, приготовленные к отправке домой. Половина запасного белья, надувные матрацы, водолазное имущество с кислородными баллонами, резервный влагомер, штативы, складной столик, запасной комплект ламп-вспышек, пристегивающиеся теплые подкладки к плащам, запасные части, — в стремлении быть готовыми к любым обстоятельствам мы, пожалуй, несколько переборщили. Когда все это взвесили, оказалось без малого четыре центнера.

Больше всех, понятно, радуется Ольда: каждый килограмм излишнего груза словно камень на его сердце. И все-таки он озабоченно смотрит на прицепы, хотя их содержимое теперь не составляет и трех четвертей допустимой нагрузки.

Сегодня у нас есть основания быть в хорошем настроении. Мы завершили генеральную уборку, состояние здоровья Мирека улучшилось, и завтра утром мы отправляемся на юг.

Иржи Ганзелка и Мирослав Зикмунд

Фото авторов Перевод С Вабина и Р. Назарова

«Джип» подскакивает на ухабистом испещренном выбоинами шоссе. Собственно, это не шоссе, а лишь намек на него — узкая полоса пыли и мелкого щебня, убегающая к раскаленному горизонту.

В автомобиле двое. Один — молодой, худощавый, в очках и цветной клетчатой рубашке — ведет машину. Второй — постарше, широкоплечий, в комбинезоне защитного, цвета — сидит рядом. Оба низко надвинули на загорелые лица шляпы с загнутыми кверху полями. Проникающая повсюду пыль придает автомобилю и костюмам мужчин красноватый оттенок, покрывает толстым слоем лица, забирается в глаза, в нос, в рот. Машина и люди все больше и больше сливаются с однообразной пустыней.

Солнце стоит высоко над горизонтом и палит так безжалостно, словно хочет уничтожить последние признаки жизни на этой выгоревшей земле. Пучки сожженной, пожелтевшей травы давно приобрели неестественный коричневатый оттенок. Только низкие эвкалипты пока держатся. В период ливней они всосали много влаги и теперь проживут до следующего дождя, который пробудит край от мертвого сна.

Жара становится невыносимой. Пот струится по лицам, смешивается с пылью, превращая ее в темную кашицу. Мокрые рубашки прилипают к телу.

Дорога ухудшается. «Джип» подскакивает, петляет, обходит крупные камни, которых становится все больше.

— Этому, кажется, не будет конца, Брайан. — Сидящий за рулем так резко нажимает тормоза, что машина со скрипом останавливается.

— Зачем тормозишь, Гарри? В лагере ждут нас.

— Знаю. Вода закипает в радиаторе.

Гарри вышел из машины, чтобы набрать воду из жестяного бачка, укрепленного на заднем сиденье.

Сиденье было пусто.

— Брайан!

Брайан оглянулся, встретил испуганный взгляд. Как это могло случиться? Брайан пожал плечами. Вероятно, во время езды веревки ослабли, и бачок скатился. Что толку размышлять об этом! Главное, они остались без воды. Брайан не впервые попадал в такое положение — ведь он геолог и уже давно скитается по пустыне. Гарри стоял, прислонившись к «джипу», и пытался закурить сигарету. Руки у него дрожали. Первая спичка сломалась. Вторая и третья тоже. «Плохо! — подумал Брайан. — Важнее всего сохранить спокойствие. Не поддаваться панике. Надо же выбраться, черт возьми!»