Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1989 год

Н. Дроздов, кандидат географических наук, ведущий телепередачи «В мире животных»

Я давно мечтала попасть в Африку — континент с богатейшей природой и невероятным разнообразием живущих на воле животных. Известно, что мечты сами собой редко сбываются, и я решила взять в банке кредит на три года, чтобы оплатить путешествие в те районы Африки, которые мне были по душе. Потратив несколько месяцев на составление маршрута, я обратилась в Найроби к фирме, специализирующейся на организации сафари.

В Танзании, куда я прилетела сначала, мне удалось познакомиться с известным антропологом Луисом Лики и его женой Мэри. Доктор Лики разрешил мне побродить по новым раскопкам в ущелье Олдувай, где только что были обнаружены останки доисторического жирафа. Я ринулась вниз по крутому склону, чувствуя, что лечу под африканскими небесами как вольная птица. И рухнула в яму с драгоценной находкой, сломав ногу. От внезапной острой боли меня самым пошлым образом стошнило на бесценные ископаемые кости. Мое унижение дополнилось тем, что сотрудникам Лики, не скрывавшим своего отвращения ко мне, пришлось тащить меня из ущелья на закорках. Обеспокоенная Мэри Лики напоила меня прохладным лимонным напитком, и мы стали наблюдать, как вспухшая лодыжка начала чернеть. И она, и мой проводник решили, что от запланированного восхождения на горы Вирунга и поиска горилл придется отказаться. Им и в голову не пришло, что этот нелепый перелом укрепил мою решимость добраться до горилл, для встречи с которыми я прилетела в Африку.

Через две недели после расставания с Лики, вооружившись посохом, вырезанным сжалившимся надо мной незнакомым африканцем, я, мой проводник и дюжина носильщиков, нагруженных снаряжением и едой, начали утомительное пятичасовое восхождение к далекому лугу Кабара.

Луг Кабара расположен на высоте 3346 метров над уровнем моря неподалеку от горы Микено в национальном парке Вирунга в Заире. Тогда это была Демократическая Республика Конго. Года за три до меня на Кабаре изучал горилл в естественных условиях американский ученый Джордж Шаллер. На краю Кабары находится могила Карла Экли, другого американского естествоиспытателя, который скончался во время очередной экспедиции в 1926 году и просил похоронить его здесь. По инициативе Экли бельгийское правительство приняло решение о создании национального парка Альберта для охраны горных горилл, вот уже четыреста тысяч лет живущих на склонах потухших вулканов. Начиная с 1890 года эти горы были предметом споров между Бельгией (владевшей нынешней заирской частью), Германией (владевшей территорией, ныне принадлежащей Руанде) и Великобританией (владевшей Угандой). Окончательные границы были проведены только в 1910 году. В 1925 году под национальный парк было выделено около 500 квадратных километров. Карл Экли убедил бельгийского короля Альберта расширить охраняемую территорию так, чтобы она включала в себя всю горную область Вирунга. Тогда национальный парк стал называться именем короля Альбертра. В 1967 году правительство Заира переименовало его в национальный парк Вирунга, а в Руанде соответствующая часть стала именоваться Вулканическим национальным парком. В Уганде в 1930 году район обитания горилл был объявлен охранной зоной и назван заказником горилл Кигези.

Здесь же я встретилась с Джоан и Аланом Рут, фотографами из Кении, занятыми съемками горных горилл. Вместе с ними я впервые увидела горилл Кабары, по сути дела, не знавших контакта с человеком. Проводником у нас был конголезец Санвекве, егерь парка и следопыт. В детстве Санвекве выслеживал горилл для Карла Экли, а потом работал на Джорджа Шаллера. Позже он стал и моим другом.

Я никогда не забуду первую встречу с гориллами. Сначала я почувствовала сильный мускусный запах — пахло и животным и человеком. Тишину внезапно разорвала серия пронзительных криков, за которыми последовало ритмичное рондо отчетливых ударов, наносимых, как выяснилось, по груди гигантским серебристоспинным самцом. Мы все трое стояли, замерев, до тех пор, пока не стихли отголоски криков и удары. Только после этого медленно поползли вперед под прикрытием густой растительности и оказались метрах в пятнадцати от группы горилл. Сквозь заросли мы узрели черных обезьян с безволосыми лицами и мохнатыми головами, с не меньшим любопытством уставившихся на нас.

Почти все самки с детенышами бросились прочь, а серебристоспинный вожак и несколько молодых самцов застыли на месте в воинственной позе со сжатыми губами. Время от времени главный самец привставал и снова начинал бить себя в грудь, пытаясь нагнать на нас страху. Удары разносились по всему лесу и вызывали у окружающих самцов такую же реакцию, только не столь бурную. Алан медленно установил фотоаппарат в рабочее положение и приступил к съемке. Щелчки фотоспуска возбудили любопытство всей группы. Как бы пытаясь привлечь к себе внимание, животные стали позевывать, изображать кормежку, ломать ветки или бить себя в грудь. Изредка гориллы бросали на нас вопросительные взгляды, пытаясь оценить производимый ими эффект.

На этот раз я не сомневалась, что вернусь в эти края для более близкого знакомства с гориллами, обитающими на покрытых туманом горах.

«Девица при обезьянах»

Вернувшись домой, в Луисвилл, штат Кентукки, я три года работала врачом по профессиональным заболеваниям, чтобы разделаться с непомерными долгами, в которые влезла ради первого сафари. Здесь и нашел меня доктор Лики. Он заинтересовался фотографиями и статьями о гориллах, опубликованными мной по возвращении из Африки. Лики посоветовал мне стать «девицей при обезьянах» и предложил провести многолетнее изучение этих животных в естественных условиях. Причем он стал настаивать, чтобы я удалила аппендикс до того, как поселюсь в высокогорной глуши в сердце Африки. В тот момент я готова была пойти на все и стала немедленно готовиться к операции.

Когда я вернулась домой из больницы, меня ждало письмо от доктора Лики. Оно начиналось следующими словами: «На самом деле особой необходимости вырезать аппендикс нет. Таким образом я проверяю, насколько твердо принято решение заняться столь ответственной работой». Так я впервые познакомилась с редкостным чувством юмора знаменитого палеонтолога.

Прошло еще восемь месяцев, пока Лики удалось добиться финансирования нашего проекта. За это время я полностью расплатилась с долгами за предыдущую поездку и вызубрила две прекрасные книги Джорджа Шаллера о его работе с горными гориллами, а также проштудировала самоучитель языка суахили. Было нелегко бросать привычную работу, расставаться с друзьями в Кентукки и моими тремя собаками. Собаки как бы чувствовали, что мы больше не увидимся. Я до сих пор помню, как Митци, Шеп и Брауни — так звали собак,— неслись за перегруженной машиной, на которой я уезжала из Кентукки в Калифорнию, чтобы проститься с родителями.