Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №02 за 1988 год

Нельзя сказать, что всякие попытки спасти шафран оставлены. Существует проект, согласно которому к сбору шафрана должна быть привлечена безработная молодежь с юга, но это — не решение проблемы. Быть может, лучшее будущее обеспечит шафрану наука? Ведь уже пробовали пересаживать луковицы не ежегодно, а раз в три года. Но от этого цветы мельчают, вырождаются. Механизация тоже трудноприменима: растения разной высоты и, когда машина срезает цветки, повреждается половина урожая. Вот при посадке луковиц техника могла бы помочь, но пока такой машины не создано. Ученые селекционируют культуру с помощью новейших методов, пытаясь вырастить два цветка с одной луковицы. Но все это дело будущего.

Пока же лучший шафран, идущий по цене в двадцать раз дороже серебра и всего лишь в три раза дешевле золота, медленно исчезает. Конечно, для кого-то в этом факте не видится трагедии. Ведь научилась же медицина обходиться без шафрана, не осталось императоров, претендующих на ткани особого желтого цвета, печенье и маргарин можно подкрасить чем-нибудь другим, а национальные блюда — итальянское ризотто, испанская паэлья и подобные им — лишь немного изменят вкус и окраску, да и женщины обойдутся без своих осенних посиделок...

Все это так, но с уходом из нашей жизни лилового цветка отойдет в прошлое целая эпоха в кулинарии, обеднеет фольклор, поблекнут многие краски.

Е. Лившиц

На эти состязания съезжаются мастера художественного свиста со всей страны. А зал битком набит свистунами-любителями — против них хоккейные болельщики просто тихони! Поэтому свистеть разрешено только на сцене — перед микрофонами. Устроители шутят: наш конкурс единственный в мире, где исполнители могут освистывать публику.

В прошлом году в Карсон-Сити отметили два юбилея: один анекдотический, другой вполне серьезный. Ровно пятьдесят лет назад в прессе появилась статья «Пристрастие к свисту — верный признак кретинизма. Интервью с профессором философии Чарлзом Дж. Шоу». Самые мягкие фразы из филиппики профессора звучали так: «Ни один достойный и уважаемый человек не унизится до подобных пошлых звуков. По-птичьи свистят только те, кто уже все просвистал и свистит в кулак, а при случае может свистнуть у вас бумажник!» Какую бурю подняли его слова! На следующий день ни один студент не явился на лекции профессора: пикетчики толпились в коридорах университета и вызывающе насвистывали. В журналах появились гневные отповеди: «А не забыл ли профессор, что заядлыми свистунами, кроме простых граждан, были знаменитые ученые — к примеру, Альберт Эйнштейн, миллионеры Генри Форд и Джон Рокфеллер-младший, наконец, президенты — Теодор Рузвельт, Вудро Вильсон?..»

Забыл профессор Шоу и о том, что свист во многих странах искони был средством общения. Молодецкий посвист слышен куда дальше, чем голос. До сих пор на одном из Канарских островов сохранился язык свиста — сильбо гомера, изобретенный местными жителями в незапамятные времена. Подобный же язык использовали пастухи и крестьяне в Испании, где свист разносится на многие километры. Традиционное пересвистывание собеседников сохранилось кое-где в Гватемале и Мексике, в Пиренеях, Турции, разных странах Африки.

Но и нелюбовь к свисту имеет давнее происхождение. Фольклор чаще всего связывает его с неприятностями. В арабских странах, например, считалось, что свистнувший осквернил свой рот на целых сорок дней. Европейские матросы могли очень круто обойтись со свистуном, если судно находилось в открытом море,— по поверью, он мог накликать бурю. А шахтеры суеверно избегали насвистывать под землей — из боязни взрыва. Во многих странах почиталось за грех свистеть в доме, а по воскресеньям — где угодно.

Особенно нетерпимо относились к свистуньям. Английская поговорка гласит: «Не жди добра от кричащей петухом курицы и свистящей женщины». Американские пуритане были и того суровее: «Женщина свистит — у Святой Девы сердце кровью обливается». Теперь эти предрассудки исчезли. В фестивалях Карсон-Сити женщины свистели наравне с мужчинами.

Второй, серьезный юбилей был отмечен с должной торжественностью. Сто лет назад прошли первые концерты Милой Свистуньи — Алисы Шоу (по иронии судьбы незадачливый профессор был ее однофамильцем). Пока никто не сравнялся с ней в славе. Может быть, потому, что она была первой в ряду виртуозов художественного свиста. Развить свой дар и выступать с концертами ее заставила нужда: девушке-сироте нужно было прокормить четырех младших сестер. Музыкальные критики оторопели: «Неслыханно! Алиса Шоу свистит в пределах двух октав! Она владеет стаккато и трелями, тремоло и плавными переходами! Это не свист, а игра на волшебной невидимой флейте!» В течение сорока лет Милая Свистунья выступала в аристократических салонах и мастерских художников, в лучших концертных и оперных залах Нового и Старого Света. Лондонские медики дотошно обследовали Шоу, чтобы уяснить природу ее дара, но только руками развели: кроме необычно высокого и узкого нёба, никаких других «нарушений». Музыканты же объясняли чудо блистательным владением амбюшуром — виртуозным искусством правильно напрягать губы и мышцы рта. Репертуар Алисы Шоу был огромен: от баллад до инструментальных произведений, в том числе специально для нее сочиненных.

В 1888 году Томас Эдисон записал ее свист на восковые валики своего «усовершенствованного фонографа». А двадцать лет спустя она оказалась среди первых исполнителей, чей голос был увековечен на граммофонных пластинках.

Нэнси Форен из Вашингтона, одна из женщин — победительниц конкурса свистунов, не устает повторять: «Свистуны-виртуозы — настоящие музыканты, а не досужие чудаки или эстрадные ломаки! Нам не нужны дорогие инструменты, мы едем на гастроли налегке — между нами и музыкой нет посредников в тяжелых футлярах».

Трудно не согласиться с ней: на недавних соревнованиях в Карсон-Сити звучали Бах и Бетховен, отрывки из опер, джазовые импровизации, польки и бродвейские шлягеры. Приз завоевала одиннадцатилетняя Ами Роуз из Луисбурга.

Соперников приходилось одолевать в троеборье: после сольного исполнения классической и современной мелодии надо было проявить свою искушенность в свисте дуэтом.

Питер Хоссел лучше всех исполнял классику. Может быть, потому, что использовал «органный принцип» свиста — дул в сжатые ладони. Сплетенные пальцы при этом движутся подобно клапанам трубы и дают звукам должную высоту. Питер — лауреат двенадцатого фестиваля свистунов в Луисбурге. В этом городе, кстати, находится и национальный музей художественного свиста.

Лучшим исполнителем современных мелодий стал Джоэл Брендон из Окленда — уникум из уникумов. Обычные люди свистят на выдохе, Джоэл Брендон исключительно на вдохе. Его звуки поразительно чисты, точны по высоте, а диапазон — три октавы! Он флейтист, но как свистун имеет куда больший успех: записывает пластинки, участвует в джазовых фестивалях, раз сподобился блеснуть в сопровождении симфонического оркестра. За тридцать лет занятий свистом он так и не встретил никого, кто работал бы в его стиле. Но свою неповторимую мимику при свисте Брендон все-таки обнаружил... на древних масках индейцев северо-западного побережья. «Если я в самом деле один такой на всю страну,— сетует Брендон,— это очень грустно: ни опыта не перенять, ни посоревноваться на равных».